Криптономикон, часть 1 - Нил Стивенсон

В отчаянии, а также от любопытства он вводит:

bio

и программа отвечает:

невозможно отыскать файл биометрической конфигурации. Обратись к Кантреллу :-/

Это нечто странное. В «Ордо» нет встроенной биометрической авторизации, и сообщения об ошибке не отсылают к Джону Кантреллу или кому другому. Очевидно, Кантрелл написал плагин, небольшой встраиваемый модуль, для своих друзей из «Эпифита(2)».

— Отлично, — говорит Рэнди и набирает номер Кантрелла. Отель современный. Он попадает на голосовую почту. Кантрелл не поленился оставить информативное сообщение.

«Это Джон Кантрелл из „Новус Ордо Секлорум“ и корпорации „Эпифит“. Для тех, кто дозвонился по универсальному номеру и соответственно не знает, где я: так вот, я в гостинице „Фут Меншн“ в султанате Кинакута — посмотрите в подробном атласе. Сейчас четыре часа дня, вторник, двадцать второе марта. Я скорее всего в „Ядре и картечи“.

Гостиничный бар «Ядро и картечь» оформлен в пиратской тематике, что совсем не так пушло, как может показаться со слов. Помимо других музейных раритетов, его украшают несколько бронзовых пушек, по всей видимости, настоящие. Джон Кантрелл сидит за угловым столиком и вместе с черной ковбойской шляпой отлично вписывается в обстановку. На столике — открытый ноутбук и супница, в каких здесь подают ромовый пунш. Метровая соломинка соединяет супницу и Кантрелла. Джон тянет пунш и печатает. От стойки за ним ошалело наблюдают четыре китайских бизнесмена слегка бандитского вида; при появлении Рэнди с ноутбуком в той стороне проносится гул: теперь их двое !

Кантрелл поднимает голову и улыбается, что у него всегда выходит довольно зверски. Они с Рэнди торжественно жмут друг другу руку, чувствуя себя Стэнли и Ливингстоном, хотя всего лишь прилетели на «Боинге».

— Классный загар, — ехидно замечает Кантрелл, только что не крутя ус.

Рэнди, застигнутый врасплох, вздрагивает, дважды начинает говорить, потом в свое оправдание только трясет головой. Оба хохочут.

— Я загорел на палубе, — говорит Рэнди, — а не в гостиничном бассейне. Последние две недели я только и делал, что затыкал дырки.

— Надеюсь, ничего такого, что угрожало бы прибыли акционеров, — с каменной миной выдает Кантрелл.

Рэнди говорит:

— Тебе, вижу, загорать не пришлось.

— С моей стороны все отлично, — отвечает Кантрелл. — Как я и предсказывал, куча Тайных Обожателей хочет работать над информационным раем.

Рэнди заказывает «Гиннесс».

— Еще ты предсказывал, что половина из них окажется разгильдяями или шизиками.

— Я ж их не на работу брал, — парирует Кантрелл. — Всякой заумью занимался Эб, так что несколько временных затыков мы проскочили.

— Крипту видел?

Кантрелл поднимает бровь и безупречно изображает параноидальный испуг.

— Точь-в-точь бункер Объединенного Командования ПВО в Колорадо-Спрингс, — шепчет он.

— Ага! — Рэнди смеется. — Гора Шайенн.

— Слишком уж она большая, — замечает Кантрелл. Они с Рэнди думают об одном и том же.

Поэтому Рэнди нарочно говорит наоборот:

— У султана все с размахом. Большие конные портреты в большом аэропорту.

Кантрелл мотает головой.

— Министерство информации — серьезный проект. Султан не с потолка его взял. Идею родили технократы.

— Я слышал, при активном участии Ави.

— Да на здоровье. Главное, что за этим стоят люди вроде Мохаммеда Прагасу, выпускники Стэнфорда, Оксфорда и Сорбонны. Все до последнего винтика спроектировали немцы. Крипта — не очередной памятник султану.

— Да, не просто гигантомания, — соглашается Рэнди, вспоминая прохладный машинный зал, который Том Говард строит в тысяче футов под тропическим лесом.

— Значит, этому размаху должно быть рациональное объяснение.

— Может, оно есть в бизнес-плане? — предполагает Рэнди.

Кантрелл пожимает плечами. Он тоже еще не читал.

— Первый план был последним, который я проштудировал от корки до корки. Год назад, — сознается Рэнди.

— Хороший был план[53], — говорит Кантрелл.

Рэнди меняет тему.

— Пароль забыл. Надо сделать эту твою биометрию.

— Здесь слишком шумно, — говорит Кантрелл. — Она слушает твой голос, разлагает на всякие Фурье-шмурье, запоминает некоторые ключевые цифры. Сделаем потом у меня в номере.

Рэнди чувствует, что надо объяснить, почему он в последнее время не смотрел электронную почту.

— Совсем закрутился в Маниле с «АВКЛА» и всеми делами.

— Что такое?

— Работа простая, — говорит Рэнди. — Есть большой кабель от Тайваня к Лусону. На каждом конце по маршрутизатору. Есть серия коротких межостровных кабелей, которые «АВКЛА» прокладывает на Филиппинах. Как ты понимаешь, каждый кабель начинается и заканчивается маршрутизатором. Моя задача так их запрограммировать, чтобы данные бесперебойно поступали с Тайваня в Кинакуту.

Кантрелл отводит взгляд, боясь, что заскучает. Рэнди чуть не хватает его за грудки, потому что это вовсе не скучно!

— Джон! Ты — крупная компания по обслуживания кредитных карточек!

— О'кей. — Кантрелл с некоторым беспокойством смотрит на Рэнди.

— Ты хранишь свои данные на Кинакуте. Тебе надо загрузить терабайт важнейшей информации. Твои зашифрованные данные со скоростью гигабайт в секунду качаются себе с Филиппин на Тайвань, а оттуда в Штаты… — Рэнди делает паузу и встряхивает бутылкой, нагнетая напряжение. — И тут возле Себу переворачивается паром.

— И?

— Через десять минут сто тысяч филиппинцев одновременно хватаются за телефон.

Кантрелл кроме шуток хлопает себя по лбу.

— Черт!

— Дошло-таки! Я конфигурировал сеть так, чтобы при любом возможном раскладе данные по-прежнему качались в кредитную компанию. Может быть, медленнее, но качались.

— Теперь я понимаю, что тебе пришлось попотеть.

— Поэтому меня волнуют главным образом маршрутизаторы. Они вообще-то хорошие, однако не настолько мощные, чтобы обслуживать такую Крипту или оправдать ее экономически.

— У Ави и Берил выходит, — говорит Кантрелл, — что коммуникационные услуги Крипте будет предоставлять не только «Эпифит».

— Но мы тянем сюда кабель с Палавана.

— Окружение султана развило бурную деятельность, — говорит Кантрелл. — Ави и Берил отделываются общими словами, но я побеседовал с Томом, погадал на кофейной гуще и предполагаю, что на Кинакуту тянут еще кабель, а то и два.

— Ни фига себе, — говорит Рэнди. Это все, что приходит ему в голову. — Ни фига себе. — Он залпом выпивает половину «Гиннесса». — Похоже на правду. Получилось с нами, получится и с другими операторами связи.

— Нас использовали в качестве катализатора, — говорит Кантрелл, — чтобы привлечь других.

— Ну… вопрос такой: по-прежнему ли нужен кабель с Палавана?

— Ага, — говорит Кантрелл.

— В смысле нужен?

— Нет. Я хотел сказать, ага, это вопрос.

Рэнди задумывается.

— Вообще-то с точки зрения твоей фазы операции это может быть и к лучшему. Большая Крипта — больше работы в перспективе.

Кантрелл поднимает брови. Он понимает, что Рэнди наверняка обидно. Тот откидывается на спинку стула и говорит:

— Мы и раньше спорили, стоит ли возиться с прокладкой кабеля и маршрутизаторами на Филиппинах.

Кантрелл отвечает:

— В бизнес-плане всегда утверждалось, что кабель на Филиппинах выгодно тянуть вне зависимости от Крипты.

— Почему так утверждалось в бизнес-плане, понятно, — говорит Рэнди, — чтобы оправдать наше участие.

Больше слов не требуется. Они некоторое время пристально смотрят друг на друга, отключившись от всего остального в баре, потом разом откидываются назад, потягиваются и смотрят по сторонам. И вовремя. В бар как раз входит Гото Фурудененду с толпой, как полагает Рэнди, инженеров-строителей — подтянутых, аккуратно подстриженных японцев лет тридцати-сорока. Рэнди улыбкой приглашает Гото за столик, потом машет официанту и заказывает несколько больших бутылок ледяного, аж зубы сводит, японского пива.

— Кстати, — вспоминает Рэнди, — меня одолевают Тайные Обожатели.

— Умные, маниакально одержимые люди — костяк криптологии, — заявляет Кантрелл, — хотя многие из них плохо разбираются в бизнесе.

— Или, наоборот, слишком хорошо, — говорит Рэнди, чувствуя легкий осадок раздражения: он пришел в «Ядро и картечь» отчасти и для того, чтобы ответить на вопрос, заданный [email protected] («Зачем Вы это делаете?»), но так ничего и не выяснил. Скорее еще больше запутался.

Тут к ним подсаживаются Гото с компанией. Одновременно входят Эберхард Фёр и Том Говард. Происходит обмен карточками в количестве число сочетаний из эн по два. По-видимому, этикет требует, чтобы все основательно накачались. Рэнди поставил японцам пива, они не хотят уступать в щедрости. Столики сдвигаются, воцаряется атмосфера всеобщего дружелюбия. Эб считает, что тоже должен заказать каждому пива. Скоро все вырождается в караоке. Рэнди встает и поет: «Ты, я и собака Бу». Хороший выбор, потому что песня не требует особого чувства. Или певческих данных.