Семизвездное небо - Герай Фазли

Рамзи, нарушив эту сцену, насмешливо произнес:

- В чем дело, Насиб? - Уверенным шагом он приблизился к Толстяку Насибу и взял у него из рук бумагу. - Что это такое?

Айхан не выдал себя. Он обязан быть сдержанным, но в то же время он должен быть начеку. Кто знает, что задумала эта хитрая лиса... Кроме того, здесь был Мардан.

- Решение сельского Совета?.. О передаче дома Эльдара Абасова в собственность государства?... А где же ты видел, чтобы решение сельского Совета обсуждалось? Решение есть решение. - Звучание собственного голоса воодушевляло Рамзи. Он совсем осмелел. - Может, Айхан амиоглу не желает считаться с решением местного правительства?

- Он согласен освободить дом... - проговорил Насиб несвойственным ему дрожащим голосом. - Только... говорит...

- Что говорит? Да что он может сказать? - оборвал Рамзи. - Когда местная власть - такая мямля, чего можно ждать от других?

Взглянув на его растерянное лицо, Айхан подумал: надо избавить Толстяка Насиба от унижений. Нельзя допустить в присутствии Мардана, самого гнусного проявления в жизни - насилия.

Обернувшись в сторону Рамзи, Айхан со спокойной решимостью произнес:

- Подобное решение местного правительства я считаю незаконным.

- Вы слышали? - Как бы прося помощи у окружающих, Рамзи посмотрел сначала на Насиба, потом на Мардана. Затем, перегнувшись через перила, обратился к колхозникам, стоявшим внизу у лестницы: - Вы слышали, что он сказал? - Но в голосе его уже не чувствовалось прежней уверенности. Это значило, что председатель трусит, очень боится поставить себя в смешное положение.

Это устраивало Айхана. Ни на секунду он не забывал, что Мардан рядом. То, что председатель, не отдавая себе отчета, просил помощи у этого молодого парня, свидетельствовало о его неуверенности. Пусть и Мардан это увидит.

Воцарилась напряженная тишина. Она давала Рамзи передышку. Он будто подыскал слова. И, кажется найдя их, презрительно посмотрел на Айхана.

- Эти слова ты произнесешь в другом месте. В милиции или же прокуратуре. А пока нам нужно, чтобы ты собрал свое барахло и освободил дом.

Со двора донесся беспокойный гул:

- Что сделал Айхан-киши? Есть правда на этом свете или же ее нет?

- Мы не дадим его в обиду.

- Чего там! Это подозрительный человек. Пусть убирается из нашего села.

Рамзи воодушевился. Обхватив одной рукой гладкую, переливающуюся на солнце опору веранды, он обратился к собравшимся:

- Эй, кто там... искатель правды? - Его густой голос, содрогнув ближайший Сенгергая, потонул в его галечнике. Никто не произнес ни звука. Рамзи знал силу своего сотрясающего скалы голоса. Он не раз пользовался этим приемом. Но он знал и другое: чего можно добиться позолотив пилюлю, нельзя достичь силой. И он изменил тон. - Вы сначала меня послушайте! - медленно продолжил он. - Сельсовет, то есть местное правительство, вынесло решение, чтобы в доме Эльдара Абасова был открыт музей. Так я говорю? Музей боевой славы героя. Может быть, вас это не устраивает?

- Музей - это хорошо. Но почему вы выгоняете Айхана-киши из села?

- Во-первых, никто его из села не выгоняет. Если он сам желает уехать, это его личное дело. Видно, на то есть причина.

- Почему он хочет уехать?

- Об этом вам лучше спросить у него самого. - Рамзи метнул многозначительный взгляд в угол, где сидел Айхан. Оттуда не донеслось ни звука. - Если сам он не желает объяснить, у него не поворачивается язык это сделать, ничего, я ему помогу. - Почувствовав, что голос его вновь обрел всегдашнее желаемое звучание, Рамзи воодушевился. - На то есть много причин, и одна из них та, что... Айхан амиоглу живет под чужим именем. Да, да! Причем присвоил себе имя героя, проявившего беспримерную храбрость в фашистском концлагере. Он присвоил имя Айхана Мамедова, под этим именем и приехал в Чеменли, обманув нас всех. Вы спросите, откуда мы это узнали? Из картины знаменитого художника Ризвана Раджабли. Хотелось бы спросить, зачем ему это понадобилось? - Рамзи снова обернулся в угол, где сидел Айхан. - Ну, отвечай народу. Зачем это тебе было нужно? Во всех загсах республики зарегистрирован всего один человек по имени Айхан Мамедов. И тот в Карабахе. А художник Ризван Раджабли своим прекрасным произведением доказал, что Айхан Мамедов погиб в фашистском концлагере, бросившись на колючую проволоку, и своей смертью спас тысячи людей. Может, и ты был в их числе?

Но Айхан его не слышал. С болью в сердце он думал: интересно, как порой поворачивается жизнь. Нет ли здесь какой-то закономерности? Ему бы сейчас, в эту минуту, переломить свою разукрашенную палку о седую голову этого хвастуна и хитрого кривляки. Но он этого не может сделать. Глаза Мардана, в которых и изумление и вопрос, обращены к нему.

- Это раз! - продолжал вещать Рамзи. - Второе. Айхан амиоглу завидует огромной славе нашего Эльдара Абасова, которого он никогда не видел, но в доме которого поселился и живет уже два года. Он завидует ему. Вы ведь слышали, как он возражал против нового памятника Эльдару Абасову. А все потому, что ему невыгодно освобождать этот дом, который он присвоил и превратил во дворец, а между тем дом этот является колхозной собственностью. В-третьих...

- Не слишком ли много причин, председатель? - вдруг ясным, но злым голосом спросил Айхан. - Называйте уж причину причин, избавьте нас от этого ожидания.

Рамзи задохнулся, глаза его будто застлало пеленой. "Причина причин? Что он этим хочет сказать?"

- Ты думаешь, мы не знаем причину причин? - Голос его теперь звенел. Ошибаешься, Айхан амиоглу. Рамзи Ильясоглу никогда не говорит бездоказательно... - Он нарочно сделал паузу. Люди безмолвно, терпеливо, с волнением воспринимали каждое его слово. - Такое дело, товарищи! Я хочу открыть вам еще одну причину! Вы можете сказать, что это его личное дело. Что мы не имеем права вмешиваться в личную жизнь другого человека... Но я должен сказать, что в нашей стране всякие личные дела, чуждые нормам морали, наказуемы. По полученной нами точной информации, Айхан Мамедов посылал сорок рублей ежемесячно человеку, живущему в Ленинграде. Не знаем, жена ли это, любовница, незаконнорожденный ребенок... Но...

Во дворе смешались смех, удивленные, протестующие возгласы:

- Молодец, Айхан амиоглу!

- А говорили, будто у него никого нет.

- Ну и что ж, что посылает в Ленинград деньги? Его деньги, сам и посылает.

- Пусть хоть жене, хоть любовнице, нам какое дело?

- Как это - какое дело? Ты что, не слышал, что сказал председатель? Айхан-киши, присвоив колхозную собственность, устроил у себя дома интурист.

- Он сказал, а ты поверил? Если в поле ему мешок с золотом попадется, то и тогда он пройдет мимо, не взглянув на него, не то, что колхозная собственность...

- А откуда же у него столько денег? Каждый месяц сорок рублей...

- Одинокий человек, экономит и посылает.

Айхан же был не в состоянии собраться с мыслями. "Причина причин" его поистине потрясла.

Он смотрел на Рамзи, ожидая, что тот еще намерен сказать. Нет, кажется, больше причин нет. Значит, услышав от него, Айхана, что он хитрая лиса, Рамзи ночей не спал, выискивая "причины". Забросив все колхозные дела, кинулся по его следу словно ищейка. Разузнавал о самых давних, о самых тайных, о самых личных, о самых бескорыстных его делах и мечтах. Чем же все это кончится? Что он должен предпринять? Долго ли будет продолжаться это издевательство? Чем может завершиться этот смехотворный спектакль, разыгранный здесь? Может, действительно пришло время ему уезжать из Чеменли? Что можно возразить этому безумному честолюбцу? Да и нужно ли ему возражать? Он хотел только одного: утихомирить страсти, не дать Мардану выйти из терпения.

- Смотрите, даже известен счет, на который он посылал деньги! Его номер-114292. Это счет одной из сберегательных касс Ленинграда. Обернувшись, он посмотрел в сторону, где все еще безмолвно сидел Айхан. - А на это что ты ответишь, Айхан амиоглу? Может, скажешь, что и это неправда?

Но Айхан упорно молчал, видимо, ждал, когда переполнится чаша терпения Рамзи и тот выйдет из себя. Этот прием был хорошо известен председателю. Однако на этот раз он не даст противнику его использовать.

- Что ты там натворил, в Ленинграде, - тебе виднее. Нас это не касается. Нам нужен дом Эльдара Абасова. Хорошо было бы, если бы ты подобру-поздорову убрался отсюда. Я не хочу применять силу. Сам знаешь, что может произойти в суде. - Рамзи ждал ответа, сердце его колотилось. Он облизнул языком пересохшие губы. Они были гладкие и совершенно ледяные, как туфли с застывшим на них лаком. - Не заставляй нас попусту проводить время. Дел полно.

Айхан, опираясь на трость, наконец поднялся со стула. Было заметно, как мучительно дернулась его нижняя губа. Мардан, не спускавший с него глаз, подхватил его под руку.

Айхан почувствовал, как все внутри дрожит у молодого бригадира. Надо было найти какой-то выход, надо было предотвратить столкновение. Хоть бы господь бог послал ему терпение! "Ты не позорь меня перед этим молодым парнем, о господи! И пошли этому Рамзи амиоглу милосердие, пусть он уже угомонится. Я все стерплю. Жаль Мардана. Пощади моего черноглазого бригадира. Разве ты не видишь, в каком он состоянии? Он, бог знает что может натворить, а каково придется мне?" Но Айхан так же хорошо знал, что уже поздно и бог его не услышит, поэтому он сам должен найти тот самый неожиданный выход, о котором только что просил господа бога.