Ставка на любовь - Александр Валентинович Куревин

бы вдруг поняла, что то дело, которым занимаюсь, не мое? Что меня привело к этому занятию честолюбие и ложные представления о нем? Я тогда не поняла, но сейчас, кажется, понимаю, о чем он говорил… Я смогу его увидеть? – спросила девушка. Она говорила так тихо, что Львов вынужден был прислушиваться, чтобы понимать.

– Я узнаю, Ира. Думаю, сможешь.

Она тупо молчала какое-то время, глядя себе под ноги. Мать обнимала дочь и тоже молчала. Все так же молчала. А Львову очень хотелось бы услышать, что она скажет, мать.

– Мама, я хочу лечь, – сказала Ириша. Дочь, поддерживаемая матерью, ушла. Львов же присел вместо них на скамью. Следовало дождаться Машеньку. В том, что она вернется, не сомневался.

Однако, ждать пришлось довольно долго, пока калитка вновь тихонько открылась. Хозяйка особняка вид имела такой, будто пережила кораблекрушение. Она сделала два неслышных шага и опустилась на скамейку рядом. Довольно долго молчала.

– Кто эта женщина? – спросила наконец. – Она из ФСБ?

– Неважно, кто Рита. Скорее всего, ты никогда ее больше не увидишь. Разобраться требуется с вами, Мария Николаевна.

Машенька посмотрела на Львова. Но, он не ответил ей взглядом. Уставившись в одну точку перед собой, стал рассказывать так, словно читал по памяти, будто артист.

– Вы были успешным преподавателем, прекрасным лектором. Любимы студентами, уважаемы коллегами. Вам прочили место заведующей кафедрой, так и вышло. У вас появлялись свои любимчики среди студентов, – какой преподаватель этим не грешит?.. На днях, еще до Бояна, одного из ваших прежних любимчиков задержала Федеральная служба безопасности. Боян, правда, успел с ним пообщаться. Не зря же он на юга ездил… Любимчик был заместителем начальника таможенного поста. Удивительно быстрая карьера для молодого человека! С прежним начальником этого поста, ныне пенсионером, когда-то имел дела ваш муж. Отношения сложились теплыми. Вы к нему в дом даже погостить приезжали. Море рядом. Воспользовались связями бывшего мужа, чтобы пристроить своего выпускника на хлебное место. Тот быстро пошел в гору…

В университете про тебя сплетничали, что Мария Николаевна благоволит симпатичным студентам. Ты не стремилась опровергать подобные слухи. Они служили оправданием твоей поддержки кое-кого из студентов. От поступления до трудоустройства, что особенно важно. Ты – в разводе, личная жизнь никого не касается, пусть сплетницы завидуют, что ты нравишься юношам. Однако, вряд ли слухи были оправданы, поскольку покровительство твое имело иную природу…

Я поговорил с некоторыми из твоих коллег, кого удалось найти, – все же время отпусков…. Сильная, успешная, современная женщина, которая знает себе цену и не торопится связывать себя новым браком, – так о тебе отзываются. На самом деле все обстоит несколько иначе.

Измена мужа надломила тебя. Это была не легкомысленная интрижка на стороне, которую можно еще простить, а серьезная, основательная, так сказать, измена. Муж прочно вошел в отношения с другой женщиной. Развод виделся единственным выходом. Твой отец вскоре уехал в загранкомандировку. Поговорка «Беда не приходит одна» оказалась справедливой.

Еще свежа была рана от разрыва с мужем, как к тебе неожиданно явился незнакомый, но почему-то осведомленный о делах твоего отца, человек. Он рассказал неприглядную историю, повергшую в шок. Твой отец за границей изнасиловал иностранку, – переводчицу, с которой работал. Тебе показали их совместные фото, а также копии документов, подтверждающие совершенное правонарушение – медицинскую справку, свидетельские показания, заявление потерпевшей. Их собрал и пока держит у себя шеф поруганной переводчицы, сказали тебе. Если эти документы попадут в полицию, отец сядет в японскую тюрьму, из которой вряд ли выйдет живым… К счастью, остается возможность замять скандал. Бюро выполняет переводы для некой радиотехнической корпорации, которую интересует одна тема, разработанная в Нижегородском университете. Речь шла о линейке особых антенн. Потерпевшую убедят не раздувать скандала, если бюро получит информацию, которую сможет продать радиотехнической корпорации.

У тебя были хорошие отношения и с заведующим кафедрой радиофизики, и с проректором по науке. Ты выполняла переводы ко многим научным работам на европейские языки. Ты не могла не помочь отцу. К тому же, остаться без поддержки с двумя детьми на руках было бы крайне тяжело. Времена были трудные, в стране – перестройка. Преподавательской зарплаты не хватало на нормальную жизнь. Бывший супруг прогорел со своим кооперативом, и теперь распродавал имущество, чтобы расплатиться с долгами. Твоя мать была хозяйкой при своем муже, производственной карьеры не сделала. Помощи ждать было неоткуда.

Своего отца в роли насильника ты представить не могла. И понимала, что вы попали в тщательно подготовленную ловушку.

Незнакомец, что приходил к тебе, оказался председателем местного отделения Общества болгаро – российской дружбы. Такое теплое название… Нормальное прикрытие для шпиона. Возможно, Боян прибыл ему на замену в перспективе… Иного выхода, как согласиться с выставленными шантажистами условиями, ты не увидела.

Отец благополучно вернулся из командировки. Ни словом не обмолвился о том, что пережил там. Однако, он переменился. Стал редко улыбаться. Завел каких-то знакомых – невидимок, про которых ничего не объяснял. Прежде секретов от семьи за ним не водилось. Все сопоставив, ты решила, что отца там тоже завербовали. О том, что сама попала в зависимость от шантажистов, ты ему решила не говорить, – легче отцу от этого не стало бы, – думала ты.

Впрочем, кабала твоя оказалась не столь обременительна. Научными разработками университета «переводчики» больше не интересовались. Они просили от тебя другого – обычных, казалось бы, для преподавателя ВУЗа, неофициальных, скажем мягко, услуг, – оказывать поддержку при поступлении, то одному, то другому абитуриенту и помогать с трудоустройством по окончании университета. Твои связи позволяли. Необычным было то, кто продвигал этих «абитуриентов» и с какой целью. Ты ведь неглупая женщина, и понимала это. Нет, конвейером это не назовешь. Каждый из таких студентов – штучный товар. Каждый – человек с тщательно созданной биографией, у кого-то даже и подлинной. Ведь при поступлении на работу на режимное предприятие человека серьезно проверяют.

За подопечных своих тебе не стыдно было похлопотать. Каждый хорошо учился. Все они, так или иначе, вели активную общественную жизнь. Один защищал честь ВУЗа на спартакиаде, другой становился командиром стройотряда, третий блистал на сцене КВН… Все они заслуживали протекции и получали ее. И вот теперь кто-то из них трудится в атомной промышленности, кто-то на оборонном заводе, кто-то в конструкторском бюро. Только не на благо родины, Машенька. Нашей с тобой, во всяком случае.

Отец твой вышел на пенсию, а ты продолжаешь расплачиваться за его грехи, – Львов усмехнулся. – Крестная мать шпионской сети! Нет, я не говорю, что ты эти кадры подбирала и готовила. Ты их продвигала, кого куда велят.

Знаешь, в чем твоя главная, горькая