Намбандзин - Александр Васильевич Чернобровкин

ситуация для врага стала печальной, а после шестого и вовсе критичной. Уцелевшие, около сотни, все-таки продолжили стрелять, пусть и вразнобой и подолгу перезаряжаясь под обстрелом. Понадобилось еще один раунд караколирования, чтобы вражеское подразделение, сократившееся человек до сорока, дрогнуло и побежало. Вдогонку им полетел еще один залп, сбивший несколько человек и придавший ускорение. Их пример оказался заразительным. Стоявшие за ними асигару-нагината и перед ними асигару-яри, которым тоже немного перепало, поняли, что погибнут зазря, и, вместо того, чтобы атаковать нас, а результат был бы не в нашу пользу, драпанули вслед за своими стрелками. Огнестрельное оружие пока что имеет мистический ореол, бонус морального подавления. Несколько залпов вслед убегающим выкосили несколько человек и убедили уцелевших, что на стороне Оды Нобунаги злые потусторонние силы.

Я приказал подчиненным разделиться на две части и перестроиться на краях дороги, освободив середину ее для нашей конницы, после чего повернулся к Хасибе Хидэёси и сделал приглашающий жест: преследуйте деморализованных!

Это самураи умеют и любят. Они нарубили в разы больше, чем мы настреляли. Дорога к храму была устелена трупами. Символично и единственно верно.

63

Налюбовавшись горением храмового комплекса Ситэнно-дзи, Ода Нобунага надежно обложил с суши соседний Исияма Хонган-дзи, после чего повел армию в провинцию Кии. Это горная местность с густыми тропическими лесами и самое дождливое место в Нихоне. Шустрые мошенники придумали байку, что именно здесь умерла богиня Идзанами, родившая японские острова. Виновницей гибели стала гора Коя, на которой и почила роженица. Там теперь находится вход в Гокураку дзёдо (Чистая земля) — синтоистский вариант рая. Каждый приличный нихондзин обязан совершить паломничество сюда, чтобы запомнить дорогу, по которой будет перемещаться его душа после смерти тела, чтобы попасть в заветное место. Каждый неприличный — тем более. Во многие нынешние синтоистские храмы не пускают женщин и прочих сумасшедших, а также слепых, калек, преступников, а в Кии рады всем. Более того, здесь можно раскаяться, получить прощение за былые грехи и начать жизнь с чистого листа бумаги васи. Само собой, провинция занимает первое место в Нихоне по количеству храмов на душу населения. Сохэи не могли оставить такое место без надзора, крепко обосновавшись в Кии. Вот мы и пришли избавить одних мошенников от других.

Дороги там были хорошие. Основных пять: Большая, которая шла от Киото, Средняя, Малая, от города Исэ и горы Оминэ. Они соединены вспомогательными. За много веков монахи и паломники выложили дороги булыжником или каменными плитами, сделали ступени на крутых подъемах. На обочинах почти впритык располагались кумирни, монастыри, приюты для паломников… Лоха надо доить на всех этапах.

Мы прошли по этим дорогам, разрушая почти все на своем пути. Почему Ода Нобунага оставлял целыми некоторые культовые строения, я понять не смог, не нашел никакой системности. Скорее, просто понравились или настроение было хорошее. Представляю, как его будут материть археологи лет эдак через четыреста. Впрочем, в Японии не будут зацикливаться на старине. Новое, построенное или произведенное по лекалам предков, считается древним.

Зато бритоголовых монахов уничтожали всех, независимо от возраста и способности носить оружие. Я подсказал Оде Нобунаге метод, разработанный лет через сто тридцать при подавлении Стерелецкого бунта Петром Первым, которого даймё сильно напоминал мне — повязать кровью всех своих воинов, заставив каждого казнить какого-нибудь священнослужителя. Теперь буддисты будут вынуждены проклинать всю его армию, что нерационально. Впрочем, уклонистов и раньше не было. Японцы во все времена отличались нескромной тягой к дисциплине, законопослушности. У них даже преступность будет только организованная, четко структурированная.

Само собой, сохэи стремительно разбегались при приближении нашей армии. Они лучше знали местность, где можно укрыться, отсидеться. Вот тут-то бывший крестьянин Хасиба Хидэёси и подсказал еще один метод зачистки, предложив платить медную монету в четыре мона за каждую бритую голову. За такие деньги можно купить раба-подростка, или рабыню, или лодку-корыто, или заплатить налоги…

У крестьян во все времена во всех странах хронические нехватка денег и желание их получить любым путем, поэтому головы нам понесли со всех сторон и в большом количестве. Точнее, сперва ручеек был жиденький, но, когда по провинции Кии разошелся слух, что Ода Нобунага платит сразу, не задавая вопросы, хлынул поток. Предполагаю, что несли и из соседних регионов, и не только сохэев, и даже не только монахов, обривая головы уже после убийства. Даймё не жадничал, платил всем. Головы сжигали на больших кострах, количество которых сперва увеличивалось, потом постепенно стало уменьшаться. Иногда не успевали утилизировать всё, оставляли на следующий день. Чтобы головы не использовали по второму разу, я посоветовал после оплаты отрезать левое ухо. Уши почему-то не сжигали, кидали на съедение животным и птицам. Наверное, чтобы унизить убитого еще больше.

В итоге крестьяне и все, кому нужны были деньги, сделали за нас бо́льшую часть грязной работы. Найти буддистского монаха в провинции Кии или поблизости стало большой удачей. Заодно значительно снизили продовольственную нагрузку на крестьянство Нихона. Всё-таки содержать огромную армию бездельников очень накладно. Время от времени ее надо резко сокращать, что и будет случаться везде. На моей памяти христиане вырезали язычников, иудаистов и мусульман, католики — протестантов, и в первой моей жизни, как исключение, без крови резко сократили представителей секты коммунизм, практически обнулив ее. Освободившееся место сразу заняли представители других сект. Когда и этих станет слишком много, тоже обнулят как-нибудь. Количество трутней не должно превышать определенный процент от кормовой базы улья.

64

Пройдясь огнем и мечом по провинции Кии, наша армия направилась к Исияме Хонган-дзи, чтобы расправиться с последним инкубатором сохэев. Эти планы сорвало вторжение армии под командованием Уэсуги Кэнсина по прозвищу Тигр Севера, даймё провинции Этиго, в провинцию Ното. которая ранее была в сфере его влияния. Люди Оды Нобунаги устроили там переворот, заставив даймё Хатакэяму Ёсинори сделать сеппуку и назначив на его место более сговорчивого племянника Хатакэяуа Ёситаку. До недавнего времени Уэуги Кенсин был лепшим врагом Такэды Харунобу и нашим союзником по принципу «враг моего врага — мой друг». Они с переменным успехом сражались пять раз в одном и том же месте — долине Каванакадзима. Как догадываюсь, чисто мерились писюнами, потому что, когда перекрыли подвоз соли в земли Такэды Харунобу, ее тут же прислал Уэсуги Кэнсин. Теперь он счел наши действия враждебными, перечеркнувшими союзнический договор, и нанес ответный удар.

Узнав об этом, зашевелились обиженные Одой Нобунагой во всех подконтрольных ему провинциях. Очень многим захотелось вернуть независимость, феодальную вольницу. Одним из них был Мацунага Хисахидэ, бывший сговорчивый комендант