Мир проклятий и демонов - Микки Хост

из-за воспоминаний. А после – все реже и реже, пока не убедил себя, что сделал то, что должен был.

Раньше он не спал именно из-за того, что видел этот сон. Потом из-за того, что сон стал не нужен. Кошмар приходил редко, однако Третий был осторожен и иногда недели, если не месяцы, не ложился спать, стоило хоть одному событию того страшного дня вернуться во сне. Сегодня было намного хуже. Он видел и чувствовал все от начала и до конца.

Третий лежал на кровати прямо в одежде. Он не помнил, как дошел до своих покоев, как закрыл двери и как лег. Какое-то время сальватор говорил, что ему даже не нужна кровать, которая будет лишь зря занимать место. Он редко даже просто садился на нее, только если случались те проклятые приступы. Но теперь он почему-то лежал и, судя по помятой одежде и сбитому в сторону тонкому одеялу, лежал давно.

Третий плохо соображал. В последние дни подобное состояние стало обычным для него, и это было очень нехорошо. Он не мог нормально обучать Пайпер, принимать отчеты и донесения, отвечать на письма и приветствовать прибывающих гостей. Он не сопровождал Первую во время прогулок в городе, только знал, что Магнус, Стелла и Эйкен всегда с ней. Иногда к ним присоединялся Джинн, но вчера он, кажется, отправился к храму южнее Омаги, чтобы найти там части изучаемого им трактата. Или это было не вчера?

Третий никогда не терялся во времени.

Он повернул голову. Нотунг, спрятанный в ножнах, стоял возле кровати. Протянув руку и коснувшись пальцами холодной костяной рукояти с навершием в форме орлиной головы, Третий испытал облегчение. Легендарный Нотунг, выкованный Варгом и украшенный кусочками рогов священного белого оленя Инглинг, которого Лайне убил во время Матагара, все еще взывал к крови. Он все еще принадлежал Третьему.

Сальватор встал. Постепенно события прошедших дней стали выстраиваться в четкую линию: он вспоминал приготовления к празднеству, наставления Джинну и другим магам, предостереженя от Киллиана.

С того дня, как он сорвался на улицах Омаги, прошло две недели.

Третий не сумел себя сдержать. Он знал, какой опасной бывает слепая надежда на лучший исход, и вопреки этому все равно надеялся, что Стефан в безопасности. Еще до Вторжения маг обосновался во Втором мире, где нашел и спас человеческую девушку, в которой пробудилась магия. Ради того, чтобы она проснулась, Третий совершил Переход. Однако он не знал ее дальнейшую судьбу. Помнил, что Гвендолин говорила, что Стефан выпросил еще одно приглашение на прием Лайне и даже убедил ее помочь найти подходящее платье, но никто так и не увидел его спутницу. Третий подумал, что это достаточное доказательство того, что Стефан в порядке.

Пайпер не солгала. Третий чувствовал, как она была напряжена и напугана, когда отвечала на его вопрос, и ненавидел себя за настойчивость. Он лишь хотел понять, кто оказался достаточно силен и смел, чтобы использовать сомнус. Но раз в сомнус был погружен именно Стефан, шансов на его спасение не было. Нет ни одного мага, способного удержать его в стабильном состоянии столько, сколько потребуется Третьему, чтобы придумать, как помочь.

Сальватор сбросил пропитавшуюся потом рубашку и замер, только сейчас почувствовав запах крови. Третий сжал ткань в руках, разглядывая кровавые синие пятна. Значит, это случилось снова.

Он отбросил рубашку, решив избавиться от нее позже. Он никогда не позволял слугам заходить в его покои и убираться в комнатах, никто не трогал его одежду, если он сам не отдавал ее. Третий не хотел, чтобы все видели кровь и чувствовали запах боли и страха, впитавшиеся в ткань.

Если с той прогулки прошло две недели, значит, до празднества осталось всего два дня. Третьему предстояло сделать так много, что он не понимал, в какой момент сдался перед усталостью и позволил ей затащить себя в очередной кошмар, никогда не менявшийся.

Глава 16

Где новый день

Первый день празднества был в самом разгаре, но Третий явился на пир только вечером. Киллиан с самого утра напоминал, чтобы тот не опаздывал, но сальватор игнорировал его. Он также проигнорировал требование Даяна надеть новый камзол, который портной сшил специально для этого празднества. Третий, как всегда, облачился в простую белую рубашку и темные штаны, надев поверх легкий темно-синий камзол без украшений. Лишь в последнюю минуту он подумал, что, возможно, стоит больше постараться над своим внешним видом, однако отбросил эти мысли и наконец явился на пир.

Третий сразу почувствовал, как нить магии, тянувшаяся к Первой, затрепетала. Он посмотрел на каменную лестницу с серебристыми прожилками, ведущую к балконам. Почти в самом конце, где находилась дверь, ведущая в коридор для слуг, воздух искажался. Третий поднялся по лестнице и, остановившись на последней ступеньке, заметил строчку сигилов на камне. Идеальные очертания знаков искрились магией, которую Дикие Земли до сих пор не смогли подавить. Пайпер сумела воздвигнуть барьер, который не только скрывал ее от других, но и внушал гостям, которые случайно оказывались рядом с лестницей, что им не нужно подниматься наверх и следует пройти мимо.

– Я поражен твоей изобретательностью.

Пайпер едва не уронила книгу и выругалась. Она сидела на каменном ограждении возле двери для слуг, вытянув одну ногу вперед и прислонившись спиной к стене, и сосредоточенно читала трактат на сигридском. По крайней мере, до тех пор, пока Третий не подкрался к ней.

– Ты самостоятельно изучила все эти знаки?

– Да, – покосившись на него из-под нахмуренных бровей, ответила Первая.

– И самостоятельно начертала.

– Разумеется.

Третий подошел к ограждению и поднял руку. Пальцы коснулись невидимой преграды, вспыхнувшей золотым светом.

– Поразительно. Я приятно удивлен.

С Джинном она изучала сигилы, используемые магами. Иными словами, стандартные знаки, на которые и сальваторы могли влиять. Третий же начал учить ее начертаниям, которые когда-то ему открыли Йоннет и Масрур. Понемногу и тщательно он объяснял каждый из сигилов сальваторов, чтобы Пайпер поняла ту едва различимую разницу, что была между ними и сигилами магов. Со стороны могло показаться, что разницы вовсе нет, но не все маги были способны переписать сигилы, начертанные сальваторами, тогда как сальваторы могли переписать абсолютно все сигилы магов.

Краем глаза Третий заметил, как Пайпер улыбнулась.

– Прислушайся.

Потребовалось две секунды, чтобы понять причину самодовольства Первой.

– Шум, – удивленно произнес Третий, обернувшись к ней. – Твой барьер не только скрывает тебя, но и приглушает шум зала.

– Так проще сосредоточиться.

Она подняла трактат и постучала по нему пальцами. Вопреки желанию спросить, как она