Меч Владигора - Леонид Бутяков

Впрочем, они уже не старались достичь какой-либо определенной цели, Владигор с отчаянием осознавал, что в этом хаосе невозможно придерживаться избранного направления. У него не было уверенности даже в том, что они спускаются к подножию башни, а не петляют по-прежнему вокруг восьмигранного зала.

Люди устали и нуждались в отдыхе. Хуже всех выглядел Вешняк: на его бледном лице выступила испарина, в глазах сверкал лихорадочный блеск, рука с трудом удерживала короткий венедский меч. Если таковы были последствия глубоких царапин, оставленных когтями нетопырей, то почему ничего подобного не происходило с Ярецом и Зеноном, которым тоже досталось немало? Как ни странно, Ольга, Путил и сам Владигор пока не получили ни единой раны… Разбираться во всем этом не было ни времени, ни сил.

Нетопыри, к счастью, не стали их преследовать. Люди беспрепятственно спустились по лестнице в очередной извилистый коридорчик, который, однако, привел их в тупик. Нужно было возвращаться и отыскивать другой путь, но князь объявил привал.

Пока его спутники, устроившись прямо на полу, доедали остатки хлеба, он подошел к Вешняку, чтобы осмотреть его раны. Вешняк отмахнулся:

— Со мной все в порядке. Просто немного бедро саднит — в него мой проклятый «близнец» мечом ткнул.

— Чего же ты раньше молчал? Надо перевязать. Ведь сколько крови, поди, уже потерял!

— Да в том-то и дело, что ни капли… Наверно, меч у гаденыша какой-то особый: шкуру мне попортил, а кровь не течет. В общем, князь, не о чем беспокоиться.

Владигор не разделял его уверенности. Вешняк был единственным, кто пострадал во время схватки с двойниками. Так не эта ли бескровная рана стала причиной его болезненного состояния?

— Боги небесные, кто это?! — раздался крик Ольги, заставивший всех вскочить на ноги и схватиться за оружие.

Из глубины коридора надвигалась массивная туша лохматого зверя, в котором Владигор не сразу признал вставшего на задние лапы медведя, ибо даже для хозяина леса он был слишком велик. Кроме того, шкура гиганта отливала не бурым, а почти красным цветом, и сей удивительный окрас пугал не меньше, чем размеры животного.

Старый гусляр оттолкнул внучку к стене и закрыл ее своим телом. Мгновенно рядом оказались Владигор и Зенон. Все трое, обнажив мечи, ждали, когда медведь подойдет ближе. Но было ясно, что ни втроем, ни впятером этого гиганта им не осилить…

— Давайте-ка я попробую, — негромко сказал Путил, снимая с пояса кошель с драгоценными камнями. — Я слышал кое-что о красных медведях. Есть случай убедиться, правду ли мне рассказывали.

Он достал несколько крупных самоцветов и бросил их под ноги зверю. Тот не обратил на подачку ни малейшего внимания. Поматывая страшной мордой и шумно принюхиваясь, он продолжал приближаться.

И тут медведь случайно наступил своей лапищей на один из камней. Вероятно, острые грани самоцвета доставили ему некоторое беспокойство, потому что он медленно наклонился и посмотрел на каменные плиты. Дальнейшее поведение зверя при других обстоятельствах могло бы и рассмешить: медведь, разглядев сверкающие камушки, вдруг начал собирать их!

С поразительной ловкостью он загонял самоцветы под коготь передней лапы, а затем отправлял их в свою пасть. Один, другой, третий… Торговец тем временем подбрасывал ему новые камни, стараясь закатить их между лап гиганта, за его могучую спину. И хитрость удалась. Чтобы достать очередной камушек медведь вынужден был развернуться — люди его больше не интересовали!

Вешняк, дико горящими глазами наблюдавший за этой сценой, подкрался к зверю и готов был прыгнуть ему на спину в безумной попытке сразить великана. Владигор разгадал намерения Вешняка и успел удержать его, крепко схватив за плечи.

— Ты что, рехнулся?! — громко зашептал он ему на ухо. — Пусть уходит! Нам не совладать с ним.

Медведь, потоптавшись немного в полутьме узкого коридора, на самом деле вскоре убрался восвояси. Люди с облегчением перевели дух. Путил, кажется, не меньше других был удивлен своим успехом.

— Честно говоря, — признался он, — я не верил в существование красных медведей, хотя рудознатцы, приходившие с востока, из-за Рифейских гор, рассказывали о них и о том, что эти великаны очень любят самоцветные камни. Найдя самоцвет, красный медведь кладет его за щеку…

— А я решил, что он ими питается, — почесал затылок Ярец. — Зачем же ему эти камешки?

— Толком никто не знает. Собрав несколько камней, медведь уносит их в тайное место и зарывает. Рудознатцы, кто посмелее, ходили по следу, откапывали медвежьи клады. Говорят, иные богачами стали после таких находок, но многие не вернулись — сгинули безвестно.

Слушая рассказ Путала, они не заметили, что Вешняк, прихватив заплечный мешок, украдкой скользнул в коридор. Лишь в последний момент князь увидел спину Вешняка и крикнул:

— Вернись, дурак! Не делай глупостей!..

Но было поздно. Подхлестнутый окриком, Вешняк бросился бежать.

— Куда это он? — изумилась Ольга. — Там же медведь!

— За медведем и кинулся, — сокрушенно покачал головой Путил. — Тоже, небось, рудознатцев встречал и сказания их запомнил, а теперь вот разбогатеть вознамерился. Не зря всю дорогу на мои самоцветы глаз косил… Пропадет, бедняга, через жадность свою.

— Он просто болен, — возразил Владигор. — Двойник его поранил, а на мече, видимо, заклятие какое-то было. Надо выручать мужика. Может быть, мне еще удастся его излечить.

Никто не стал спорить с князем, хотя все понимали, что отыскать Вешняка они вряд ли смогут. В любом случае пора было выбираться из опасного тупика.

Не пройдя и сотни шагов, они услышали глухой звериный рык, а затем истошный вопль человека.

— Похоже, конец Вешняку пришел, — сказал Ярец, когда все стихло. — Да успокоят боги душу его…

— Ждите меня здесь, — решительно заявил Владигор. — Нельзя дальше двигаться без разведки.

— Так дозволь мне пойти, князь! — воскликнул Зенон.

— Нет, друзья, тут не сила нужна, а нечто иное. Я скоро вернусь, не тревожьтесь.

Уже через два поворота извилистого коридорчика Владигор наткнулся на растерзанного Вешняка. Зрелище было жутким. Медведь оторвал несчастному правую руку, размозжил обе ноги и вспорол живот. Каким-то чудом жизнь еще теплилась в изувеченном теле, и глаза, наполненные мукой, с мольбой смотрели на Владигора.

Мертвенно-белые губы шевельнулись, на них запузырилась розовая кровь. Князь не столько услышал, сколько догадался:

— Добей… Прошу…

Опустившись на колени, Владигор протянул ладони к его окровавленной голове, надеясь хоть немного облегчить последние мгновения жизни Вешняка. Но в его глазах вдруг вспыхнул такой ужас, что синегорец отпрянул. Чем он мог испугать его?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});