Отпуск на двоих - Генри Эмили

– Господи, почему ты так хорош в сексе, – выдохнула я, и Алекс рассмеялся мне в ухо. Затем поцеловал меня в шею.

– Потому что я тебя знаю, – ласково сказал он. – И я помню, как ты звучишь, когда тебе что-то нравится.

Все внутри меня пульсировало и сжималось. Каждое движение его рук, каждый его толчок ставили меня на грань.

– Я могла бы заниматься с тобой сексом до самой смерти, – задыхаясь, проговорила я.

– Славно, – сказал он и задвигался быстрее, жестче, и я задрожала, шепча ругательства, задвигалась с ним в такт.

– Я люблю тебя, – случайно прошептала я. Думаю, я хотела сказать: «Я люблю заниматься с тобой сексом», или «Я люблю твое восхитительное тело», а может, я действительно имела в виду «Я люблю тебя» – как я всегда говорила ему, когда он делал что-нибудь милое и заботливое. Но сейчас это было немного неуместно, потому что мы занимались сексом. Лицо у меня залил жаркий румянец, и я понятия не имела, как мне исправить то, что я сейчас сказала.

А Алекс просто сел и притянул меня к себе на колени, крепко держа за талию. Двигаясь внутри меня медленными, глубокими толчками, он произнес:

– Я тоже тебя люблю.

Мою грудь перестало сдавливать, а желудок – скручивать тревогой. Все мои смущение и страх испарились, как по волшебству, и не осталось ничего, кроме Алекса.

Шершавых пальцев Алекса, нежно перебирающих мои волосы.

Широкой спины Алекса, в которую я вцепилась ногтями.

Худых бедер Алекса, медленно и неустанно двигающихся между моими бедрами.

Покрытой потом кожи Алекса и вкуса дождевых капель на моем языке.

Его прекрасные руки обнимали меня, удерживая в воздухе, пока мы вздымались, и раскачивались, и сжимались.

Его чувственные губы поцеловали меня в уголок рта, уговаривая его раскрыться, чтобы попробовать меня на вкус. Мы сближались и вновь отдалялись только для того, чтобы сблизиться снова, находя все новые способы касаться друг друга.

Алекс целовал мою шею, мое плечо, и его горячий язык осторожно касался моей кожи. Я пробовала на вкус и на ощупь каждую его твердую линию и каждый мягкий изгиб, до которых только могла дотянуться, и он дрожал под моими руками и моим ртом.

Наконец Алекс откинулся на спину, а я оседлала его сверху, что было лучше всего: теперь я могла видеть его целиком, могла дотянуться до любого места, которого только захочу.

– Алекс Нильсен, – выдохнула я, задыхаясь, – ты самый горячий мужчина на свете.

Он рассмеялся, с трудом переводя дыхание, и поцеловал меня в шею.

– И ты любишь меня.

По животу разлилось теплое, спокойное ощущение.

– Я люблю тебя, – тихо проговорила я – на этот раз специально.

– Я так сильно люблю тебя, Поппи. – И один только звук его голоса окончательно доводит меня до края, и все внутри взрывается фейерверком. Мы сливаемся в экстазе вместе.

Я понятия не имела, что мы натворили, какую цепную реакцию мы могли случайно запустить, я не знала, как это все закончится. Но прямо сейчас я могла думать лишь об одном: о страстной любви, что закручивалась между нами.

Глава 27

Этим летом

После мы лежали, свернувшись клубочком на усеянном обрывками пластика полу, промокшие под дождем насквозь. Шторм уже утих, и жара вновь набирала силу, испаряя влагу с нашей кожи.

– Когда-то давно ты сказал мне, что секс на улице весьма переоценен, – сказала я. Алекс рассмеялся и погладил меня по голове.

– Я просто не занимался сексом на улице с тобой. А еще технически мы на балконе.

– Это было чудесно, – сказала я. – Ну, для меня, по крайней мере. У меня еще никогда такого не было.

Алекс сел и взглянул на меня сверху вниз.

– У меня такого тоже еще никогда не было.

Я уткнулась в него носом и поцеловала чуть пониже ребер.

– Просто хотела убедиться.

– Я хочу повторить, – сказал Алекс после нескольких секунд молчания.

– Я тоже, – сказала я. – Думаю, мы должно повторить.

– Просто хотел убедиться, – эхом произнес Алекс вслед за мной. Я принялась лениво выводить пальцем круги на его груди, и он крепко прижал меня к себе. – Но нам здесь оставаться нельзя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я вздохнула.

– Я знаю. Просто я совсем не хочу шевелиться. Никогда на свете.

Алекс откинул с плеча мои волосы и поцеловал обнажившуюся кожу.

– Как думаешь, это все случилось бы, если бы кондиционер Николая не сломался?

Теперь Алекс поцеловал меня в грудь, прямо напротив сердца, и по телу у меня сверху вниз пробежали мурашки. Его пальцы медленно обводили контуры моего бедра.

– Это случилось бы, даже если бы Николай вовсе никогда не появился на свет. Просто, вероятно, это произошло бы не на балконе.

Я тоже села и перекинула ногу через его талию.

– Мне все понравилось.

Его пальцы вновь огладили мои бедра, и между моих ног начал собираться привычный жар.

И вот тогда мы услышали, как кто-то барабанит в дверь.

– КТО-НИБУДЬ ДОМА? – орал мужской голос. – ЭТО НИКОЛАЙ. Я СЕЙЧАС ЗАЙДУ.

– Погодите секундочку! – закричала я, скатываясь с Алекса и хватая мокрую футболку.

– Черт, – выругался Алекс, отчаянно пытаясь отыскать плавки в куче пластиковых ошметков.

Я отыскала их первой и сунула ему в руки, затем пониже натянула подол футболки на ноги, и успела как раз вовремя – дверь начала открываться.

– Приве-ет, Николай! – неестественно громко протянула я и попыталась увести его прочь, прежде чем он успеет увидеть буквально Обнаженного Алекса или кучу изрезанного пластика.

Николай оказался низеньким лысым мужчиной, одетым в одежду исключительно бордового цвета – рубашку поло в стиле семидесятых, мешковатые брюки и мокасины.

– Ты, должно быть, Поппи, – протянул он мне мясистую ладонь.

– Да, здравствуйте, – я потрясла его руку. Глаз я от Николая не отводила, надеясь, что, если я достаточно привлеку его внимание, он не заметит, как в темноте балкона пытается незаметно одеться Алекс.

– Слушай, боюсь, что я пришел с плохими новостями, – сказал он. – Кондиционер окончательно полетел.

Да что ты говоришь, подумала я, еле сдерживаясь, чтобы произнести это вслух.

– Причем не только в этой квартире, но вообще во всем крыле, – продолжил он. – Завтра же с утра его придут чинить, но мне очень стыдно за то, что это заняло столько времени.

За моим плечом возник Алекс. К этому моменту Николай, кажется, уже заметил, что мы оба были не только мокрыми насквозь, но и выглядели весьма помято. К счастью, он ничего по этому поводу не сказал.

– В общем, я правда чувствую себя виноватым, – повторил он. – Если честно, я думал, что вы просто слишком придирчивые, но, когда я сюда зашел… – Он оттянул ворот своей рубашки и содрогнулся. – Словом, я верну вам деньги за последние три дня, и… Ну, не уверен, что мне стоит предлагать вам сюда вернуться завтра. Я не знаю, удастся ли починить все так быстро.

– Все в порядке! – сказала я. – Если вы вернете нам деньги за аренду, мы найдем, где можно остановиться.

– Ты уверена? – спросил Николай. – Снимать что-то в последнюю минуту может влететь в копеечку.

– Мы что-нибудь придумаем, – настойчиво сказала я, и Алекс подтолкнул меня локтем.

– Поппи настоящий эксперт в путешествиях задешево.

– Правда? – абсолютно незаинтересованно произнес Николай. – Я запросил возврат средств. Не знаю, как много на это уйдет времени, так что если возникнут проблемы, то дайте мне знать.

Он повернулся, чтобы уйти, но тут же обернулся:

– Почти забыл – я нашел это на коврике за дверью. – Николай вручил нам листок бумаги, сложенный пополам. Надпись курсивом гласила: «МОЛОДОЖЕНАМ». А потом шло штук двадцать пять сердечек. – Поздравляю со свадьбой, – сказал Николай и удалился за дверь.

– Что это? – спросил Алекс.

Я разложила листок – это оказался подарочный купон, напечатанный дешевыми чернилами. На полях вверху была втиснута записка, написанная тем же почерком.