Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений - Горовая Ольга

Карина медленно пожала плечами, не позволив себе скривиться от боли. «Надо двигаться», напомнила она себе. Лежание в кровати только ухудшит ситуацию.

Откуда Соболев узнал о ее профессии, Карина не спрашивала, и не собиралась. Так же, как и не скрывала свой интерес, внимательно осматриваясь, пока босая шлепала по коридору, заглядывая в раскрытые двери комнат.

— Пока не скажу. Кабинет свой покажешь? — Спросила она, остановившись за одну ступеньку от него.

Совсем близко. Так, что лица оказались на одном уровне. И все-таки, вне пределов досягаемости. Соболев усмехнулся уголками губ, заметив ее маневр.

— Если ты обещаешь вложиться в две минуты. Ровно столько времени у нас до завтрака.

— Далеко идти? — Поинтересовалась Карина, опустившись еще на одну ступень.

— По коридору, через три двери направо. — Он махнул головой в сторону указываемого направления. Осмотрел ее, словно хотел удостовериться, что Карина осилит такое путешествие, и протянул руку, предлагая опереться.

— Пошли, — уверенно решила Карина, плавно ступив мимо него, так, что плечом задела грудь Соболева, когда оперлась на предложенную руку, чтобы спуститься с последней ступени.

Он усмехнулся еще шире, чем до этого, но ничего не сказал.

На самом деле, ей хватило тридцати секунд. Карина даже внутрь не зашла, окинула взглядом массивные книжные полки, заставленные томами книг. Ехидно посмотрела на золотые тиснения корешков. И, кивнув самой себе, молча развернулась и пошла туда, где по ее прикидкам находилась столовая.

— И где же профессиональные выводы? — Соболев шел следом, в одном шаге за ней.

— После кофе будет тебе заключение эксперта. — Бросила Карина, продолжая осматриваться.

Он снова промолчал, посмотрев на нее с тем непонятным ей выражением, к которому Карина уже начала привыкать. Отодвинул стул, когда Карина остановилась перед столом. Сам сел напротив.

А она посмотрела на этот стол, заинтересовавший ее еще вчера вечером, несмотря на боль. Стеклянный. А комната, которую выделили ей, и в которой пришлось сегодня спать Соболеву, судя по разобранной кровати — оклеена обоями с огромными пурпурными розами. Последний писк моды в дизайне прошлого года… Интересно, ему самому кошмары не снились этой ночью, под теми розами?

Ее снова потянуло на ехидную улыбку, но Карина сдержалась. Сохраняя невозмутимое выражение лица, она взялась за свою порцию омлета, которым сегодня их решила порадовать Валентина Васильевна.

Омлет был хорошо. Чего не скажешь о недовольном и постном выражении лица самой экономки. Что там у нее стряслось, Карине было без разницы. Это прислуга Соболева, вот он пусть и разбирается в настроении челяди. Так же безразличны были ей и косые взгляды экономки, которые Карина то и дело ловила на себе. Мнение чужой и незнакомой женщины волновало ее мало. Впрочем, столь же ничтожным было бы и мнение знакомых людей. Карина позволяла лишь своему собственному мнению и пониманию быть решающим и важным в своем мироощущении. Иначе давно бы позволила смешать себя с грязью. Не дождутся.

Карина нередко завтракала с мужчинами. При том, с совершенно разными. Но впервые делала это в абсолютной тишине. Она молчала, наверное, даже немного провокационно, так до конца и не поверив, что он не ждет от нее обычных для такой ситуации «развлечений». А Соболев, похоже, просто не нуждался сейчас в беседе, размышляя о чем-то, известном ему одному. О делах, или том контракте, возможно. Но, несмотря на это, единственной, кто излучал напряжение в столовой, была Валентина Васильевна. Им же обоим, кажется, как ни странно, было довольно комфортно, хоть Карина и не могла объяснить, почему.

Вместо того чтобы гадать о проблемах в жизни экономки, она попыталась понять мужчину, который сейчас сидел напротив. И не смогла.

Хотя, казалось бы, чего уж проще? Сколько она знала таких мужчин, для которых дело всегда и во всем было на первом месте? Много. И, вроде бы, Соболев ничем не отличался. Весь его дом, предыдущие поступки и манера поведения — подтверждали ее выводы. Да и сейчас, глядя на него, несмотря на неторопливость движений Константина и даже немного ленный прищуренный взгляд, которым он следил за ее молчаливым изучением, Карина точно знала, что он уже выбился из своего расписания.

Опаздывает, а виду не подает. Хотя, нет. Она не права, такие люди, как Соболев — не опаздывают. Это другие оказываются где-то там «не вовремя», не угадав, что время встречи изменено в одностороннем порядке без всякого предупреждения.

Это все было понятно и логично.

Но вот зачем он сидит здесь, с ней? Почему изменил свои планы ради этого завтрака? Все еще в благодарность за ту информацию?

Нет. Карина могла с кем угодно поспорить, что и близко не поэтому. Он сделал все, чтобы «выплатить» долг за то. Увез из Киева, спасая от наказания, взял «под свое крыло», даже поселил в своем доме, обеспечив большую безопасность. По-хорошему, насколько она понимала в таких мужчинах, а ее опыт позволял ей считать, что Карина таки в тех разбиралась, он должен был забыть о ее существовании еще в аэропорту. Распорядился бы о том, чтобы ее отвезли, и умчался бы в офис, заниматься своими делами.

Вместо этого Соболев отвез ее к собственному врачу, лично выслушал все рекомендации, доставил домой, отвергнув любые аргументы в пользу отеля. Беспокоился о ее состоянии после того обеда. И оставил ее спать в своей комнате и постели, только потому, что она там уснула. Это, а еще то, что он зачем-то сидел около нее утром — совершенно дезориентировало Карину. Эти поступки не вписывались ни в одну модель возможного поведения Соболева, и она совершенно не могла понять, какую же цель он преследует.

Такое положение дел нервировало Карину, хоть она и не подумала бы показать свое недоумение и нервозность окружающим. Она легко вернула тот тон их общения, который сложился до всей этой кутерьмы, и делала вид, словно нет ничего необычного в том, что Соболев, вдруг, зачислил ее в «друзья» и поселил у себя. Он, кстати, вел себя точно так же, что еще больше сбивало Карину с толку.

В этот момент, разрушая тишину, повисшую в столовой после ухода экономки, задребезжал вибро-вызовом по стеклу стола телефон Соболева.

— Да.

Константин выслушал какое-то сообщение звонившего, не прекратив пить кофе.

— Хорошо. — Согласился он и, положив телефон, в упор посмотрел на Карину.

— Итак? — Приподнял он бровь.

— Я еще ем. — Заметила Карина, прекрасно поняв, о чем он спросил.

— А я уже допил кофе. — Невозмутимо улыбнулся Константин.

Карине стало весело — в глазах Соболева читался искренний интерес. К тому же, она не сомневалась, что так долго он с утра еще дома не задерживался. Да и, вообще, часто ли он здесь бывал? Навряд ли.