Мама для Совенка (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

— Сугробы? — хмыкнул его величество без тени раздражения, и девушка тихонько выдохнула — пронесло. — Видел такие на материке, на севере. Вы правы — сущее бедствие для страны.

Юля могла бы поспорить, что иссушающая жара — не меньшее бедствие, но не стала. Их разговор напоминал встречу англичан, которые говорили о погоде всегда и везде, а ей хотелось бы перейти к чему-то конкретному, например, к Совенку.

— Все ли вас устраивает, госпожа ассара? — король соизволил, наконец, обратить внимание на гостью, повернулся, и на Юлю обрушился тяжелый, придавливающий взгляд истинного монарха. Девушка ощутила, как голова сама склоняется вниз, тело желает принять верноподданическую позу, а еще лучше страусом — голову в пол, дабы не лицезреть лицо короля.

Юля стиснула — до зубовного скрежета — челюсти и осталась стоять с прямой спиной, взгляд и тот не отвела.

Ты привыкнешь, — уговаривала себя, — подумаешь, король. У нас перед президентом спину не гнут, так чем король лучше?

Внешность у его величества была знакомой: как будто смешали Третьего с Четвертым, добавили прожитых лет, прорезали морщинки на коже, утомили глаза и чуть опустили уголки губ.

— Благодарю, — выдавила из себя и дышать стало чуточку легче, а мысли из спиногнутых вернулись в деловое русло, — чего мне не хватает, так это информации. Хочется узнать о вашем мире все и сразу, но, увы, это невозможно.

Его величество ответил благосклонным кивком и тут же с королевской руки предложил решение:

— Вижу, вы переживаете о том, что не можете учить Альгара лично. Напрасно. Одно ваше присутствие положительно влияет на моего сына. Его учитель отмечает активность на уроках, быстрое усвоение материала и более высокие, чем раньше результаты тестов. Но я понимаю, о чем вы говорите, и попрошу Первого прислать настойку стимулирующую память. В свое время мой сын страдал тем же самым, пытаясь за один год освоить программу нескольких курсов. Последняя разработка вышла настолько удачной, что я сам иногда ею пользуюсь. Из побочного — головная боль, но Четвертый поможет вам с ней справиться.

Юля засомневалась, что творчество Первого отзовется на земном организме только головняком, но кто она такая, чтобы спорить с королем? Уж точно не самоубийца.

— Спасибо, было бы кстати.

Голова сама дернулась вниз, взгляд уткнулся в пол. Решительно этот мужчина действовал на нее как завуч на проштрафившуюся школоту. И это при том, что встреча проходила в положительном ключе. Страшно представить, каков его величество в гневе.

— Хорошо, — кивнул Рельгар и тут же перешел к следующему пункту допроса, то есть программы встречи в верхах: — Вы блокируете связь с моим сыном?

Из вопроса можно было сделать неутешительный вывод: его величество в курсе проблемы впадения ассары в детство и скорее всего знает о полете на калкалосе — пропустить иллюминацию дворца было сложно.

Вряд ли было что-то еще, чего он не знал… А как иначе — столько лет на троне.

— Все хорошо, я справлюсь, — пообещала Юля. Главное — верить самой, а там уж как получится… Пусть все считают, что с калкалосом она сбежала под воздействием детских эмоций Совенка. Сама-то она знала, что с ящером у них сложились приятельские отношения. И отправилась она с ним в полет сугубо добровольно. Это как прыжок с парашютом. Лениво думаешь — было бы здорово, а тут подруливает самолет, инструктор улыбается как родной и парашют протягивает, и неудобно уже отказаться, опять же мечта…

— Не сомневаюсь, — многообещающе подтвердил его величество, и в Юлиных мыслях инструктора уводили в наручниках невидимки, самолет заруливали на штрафстоянку, а парашют торжественно сжигал Четвертый. Беда…

И вроде бы об основном поговорили, но недосказанность липкой паутиной повисла в воздухе.

— Считаете меня плохим отцом? — спросил вдруг король, а взгляд сделался испытующе острым.

— Не знаю, я отцом никогда не была, мне не с чем сравнивать, — честно призналась Юля. Его величество хмыкнул, но морщину на лбу разгладил.

— Смотрю на вас и завидую. Мне бы такую ассару в детстве, — взгляд сделался хищным, — может и не совершил бы столько ошибок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вот это новость, — удивилась девушка. Она тут о своих дуростях переживает, а оказывается его величеству тоже есть о чем сожалеть…

— Я не хотел корону, — Рельгар заложил руки за спину, покачался с пятки на носок, — но отказаться невозможно — выбор огня священен. С Первой женой мы были счастливы долгие годы, я ждал, что она примет судьбу и останется верна, но она ушла сразу после ритуала. А после… — его величество скривил лицо, махнул рукой, — вы уже, наверное, знаете, жена выбирается советом, не мной.

Юля слушала, затаив дыхание. Странный приступ откровенности настораживал. И почему их так расслабляет в ее присутствии? Что Седьмую, что короля… Впрочем, вряд ли это была истинная откровенность. Скорее всего его величество доводил до сведения ассары то, что считал нужным, не рассчитывая на понимание или сочувствие.

— С Шестой я решил поступить по-своему. Как видите — вышло плохо. А сын… Я хотел отпустить его сразу — подобрал приемную семью, которая собиралась переехать на материк, но сыновья отговорили. Упросили дать шанс, а потом я и сам привязался. Не подходил, тайком — вором — наблюдал издалека. Не мог общаться с тем, чью мать я убил. Тянул до последнего и две недели назад подписал указ о высылке Альгара из дворца. Боюсь, мой сын как-то узнал об этом и потому сбежал в ваш мир.

А там, в отчаянье, нашел ассару — продолжила Юля. Теперь понятно, что за странная решимость горела в глазах Совенка, когда она его нашла — ему было нечего терять.

— Сегодня был издан новый указ. Вы официально объявлены ассарой Шестого Столпа и матерью Альгара.

— Что?

От шока вопрос вышел далеким от вежливости, но его величество внимания на это не обратил.

— Будь вы ассаром, проблем не возникло бы, но существование ассары наследника не прописано ни в одном протоколе. Потому, до внесения изменений, мать будет иметь больше прав в принятии решения, чем вы. Уверен, вам захочется что-нибудь поменять в дальнейшем, например, наставника.

Юля прищурилась, четко уловив посыл — долой халдеев, даешь бузу! И полномочиями даже наделили — прям как Купу Купыча Гениального*. И будет она теперь не просто ассарой, а еще и матерью Совенка.

Если Юля правильно поняла местные устои, то мать жене не товарищ, в том смысле, что два эти понятия в семье его величества существуют параллельно. И можно надеяться, что никаких поползновений в ее сторону не будет. Впрочем, и надеяться бесполезно — мужику так приелись жены к седьмому забегу, что он до фавориток вряд ли доживает.

— А кто до этого занимался подбором наставников для Совен… ой простите, Альгара?

Промелькнувшее выражение в глазах его величества показало, что оговорку заметили и обязательно припомнят в свое время.

— Пятая мать.

— Хм, — Юля почесал кончик носа, — а где те, кто занимался воспитанием Третьего и Четвертого?

Король ответил удивленным взглядом.

— Если я не ошибаюсь, у них были одни и те же наставники. Но дальше Пятая их заменила для своего сына. Могу уточнить, чем они сейчас занимаются. Вы же хотите их вернуть?

Юля улыбнулась — приятно вести разговор с тем, кто собаку съел на государственных переговорах и ловит мысль собеседника еще до ее озвучивания.

— Вы правы. Времени, конечно, мало, но какой-то задел мы сделаем. Не хочу, чтобы Альгар ощущал себя худшим в академии.

И судя по одобрительному взгляду, в этом они с его величеством совпадали полностью. Слабый сын для правителя, от силы которого зависят жизни придворных, да и существование самого государства — когда эти вулканы еще уснут — не просто головная боль, а самая настоящая беда. И пусть никто не рассчитывал, что мальчик получит корону — тут бы выжить после инициации и обучения в академии — но престиж… Слабак — грязное пятно на репутации. И во власти Юли — хотелось на это надеяться — изменить расклад сил.