Я тебя придумала - Анна Шнайдер

Принцесса подняла голову и прижалась щекой к подбородку Эдигора.

— Я тебе помогу. Только научи меня. Я ведь не знаю, как. Но я хочу тебе помогать, Эд.

— Я научу тебя, Лу. Обещаю.

Послышался громкий стук от закрывающейся двери, и император с сестрой, вздрогнув, подняли глаза.

В комнате уже никого не было, кроме Аравейна, взирающего на воспитанников с лёгкой улыбкой на губах. Мика тоже ушла, накрыв на стол и даже разлив вино по бокалам.

— Вы хотели видеть меня, ваше величество? Или мне пока уйти? — спросил маг тихо.

Эдигор покачал головой.

— Нет-нет, Аравейн. Мне нужно поговорить с тобой. Лу, ты?..

Девочка понятливо кивнула.

— Да, Эд. Я пока пойду, — и принцесса, напоследок поцеловав брата в щёку, выбежала из покоев.

Как только Лу удалилась, Эдигор указал Аравейну на кресло, протянув бокал с вином.

— Ты будешь есть со мной?

— Нет, спасибо, ваше величество. Я сыт.

Император кивнул и, сняв с тарелок крышки, приступил к трапезе.

Триша, мать Люка и личная повариха Эдигора, превзошла себя. Всё было настолько вкусным, что юноша на несколько мгновений забыл о том, что он император, что на него утром было совершено покушение, что его отец погиб, а чуть позже девушка, которая ему нравилась, оказалась некой Тенью. На несколько минут он выбросил из головы это всё, наслаждаясь вкусным обедом.

Утолив первый голод, Эдигор поднял глаза на Аравейна. Маг сидел в кресле напротив, неспешно попивая одно из лучших вин Эрамира. Он не торопил воспитанника, терпеливо ожидая, когда Эдигор сам начнёт разговор.

— Скажи мне, Аравейн, — наконец произнёс он, как-то странно ухмыльнувшись, — я чудовище?

Такого вопроса наставник не ждал.

— Что?.. Ваше величество, с чего вам в голову пришла подобная мысль?

— А с чего она могла ко мне не прийти? — император откинулся на спинку кресла и сделал большой глоток вина. — Ты понимаешь, что сегодня я потерял отца? Думаешь, я не знаю, что при этом чувствуют нормальные люди? А я ничего — решительно ничего! — не чувствую! Кроме, быть может, досады за то, что мне придётся стать императором раньше, чем я рассчитывал. Но когда я представляю лицо отца, то пытаюсь ощутить хоть что-то, какое-то сожаление хотя бы. Ничего, Аравейн, по-прежнему ничего! И то же самое было, когда умерла императрица. Скажи мне, что я за чудовище такое?

Маг, вздохнув, поставил бокал на стол и очень серьёзно посмотрел на Эдигора. Он никак не ожидал, что воспитанник поднимет эту тему, но всё же был рад. Ни к чему терзать себя ненужными и неправильными мыслями.

— Ваше величество, а что бы вы почувствовали, если бы умер я?

Император поперхнулся.

— Что?! Аравейн, а ты можешь умереть?

Маг не удержался от улыбки.

— Вообще это весьма проблематично. Но тем не менее, представьте, что это случилось. Что бы вы почувствовали, как думаете? — Эдигор даже рта открыть не успел, а Аравейн уже продолжал: — А если бы сегодня в той карете погиб Люк, ваше величество? Или Луламэй?

Император даже не замечал, как сильно сжал пальцы руки, в которой держал бокал с вином.

— Вы любите их, ваше величество. И, смею надеяться, ко мне тоже испытываете некую… привязанность, назовём это так. В этом разница. Вы не любили родителей, но в том нет вашей вины, потому что с младенчества вы были отданы на воспитание другим людям. Разве можете вы сейчас утверждать, что знали покойных императора и императрицу? Кроме, конечно, политических пристрастий и предпочтений в еде и нарядах. Разве была у вас возможность их узнать, ваше величество? А ведь полюбить можно только то, что знаешь. Поэтому не забивайте голову подобными мыслями, вы не чудовище и никогда им не будете.

— Я думал, все дети должны любить родителей, — вздохнул Эдигор. — Просто потому, что они родители.

Аравейн покачал головой.

— Так бывает только в книжках, ваше величество.

— И счастливая любовь тоже бывает только в книжках? — усмехнулся император.

Несколько секунд маг молчал, словно раздумывая над ответом.

— Нет, не только в книжках. Но…

— … не у императоров, — закончил за него Эдигор, видя, что наставник замешкался.

— Да, ваше величество.

— Я так и думал. Что ж… Аравейн, скажи, кто такие Тени?

И этого вопроса маг не ожидал. Не потому, что скрывал ответ на него, и не потому, что ничего не знал. Просто не понимал, почему Эдигор задал сейчас именно этот вопрос.

— Ваше величество… Могу я поинтересоваться, где вы прочитали про Теней? Последняя из них была уничтожена ещё при Интамаре.

— Уничтожена тобой? — уточнил император.

— Да. И с тех пор считается, что они больше не рождались. Информацию о Тенях можно найти только в некоторых книгах по магии, и то — больше в справочниках. Зачем вам это?

— Я встретил Тень, Аравейн.

— Что? — наставник Эдигора вздрогнул. — Но… где?

— Я всё расскажу, только прежде ответь на мой вопрос. Кто такие Тени?

Аравейн нервно сжал пальцы, вцепившись в подлокотники кресла.

— Запрещённые маги…

— Это я знаю. А в чём суть их магии? В чём её уникальность?

— Ваше величество, вы помните, что я рассказывал вам об Источниках?

— Смутно.

— Любой маг использует какой-либо Источник для творения заклинаний и восполнения сил. Мирнарийцы берут энергию у собственного тела, светлые эльфы — преимущественно у Света, тёмные — у Тьмы. Человеческие маги Эрамира — у стихий, орки пользуются магией специальных символов — рун, в каждом из которых изначально заключена сила, которую только нужно пробудить, наполнив энергией из любого Источника — Света, Тьмы, стихий, это неважно. Но кроме Света и Тьмы существует ещё один Источник, брать энергию оттуда умеют немногие.