Великий вождь Арис (СИ) - Эм Рина

Он закрыл глаза, чувствуя, как теряется ощущение реальности. Он будто уплывал на мягких волнах. В голове возникали неясные картины: серый снег, тающий под весенним дождем, новая трава, пробивающуюся на прогалинах под высоким небом. Топот сотен и сотен коней, когда племя после долгой зимы перебирается на летнее пастбище. Он скрипнул зубами и сжал веки сильнее, будто хотел выдавить из глаз возникшие картины. Через некоторое время он соскользнул еще глубже в мутное забытье. Стало легче. Боль ушла глубоко, спряталась внутри и уснула.

А потом пришла Унау, сунула ему под нос чашку и потрясла за плечо:

— Поешь, огу!

И он захотел задушить ее.

— Поешь, огу! — попросила она еще раз и добавила чуть тише:

— Твои глаза пустые и страшные… но все измениться, верь! Мой дед вернет твою женщину, а потом придет весна и все наладиться.

Арис вдруг понял, она убеждает не столько его, сколько себя.

— Ты уже виделась со своим женихом? — вдруг зачем-то спросил он. — Это он рассказал тебе, как ловко поставил на место чужака?

Она вздрогнула и испуганно на него посмотрела.

— Нет, нет, он не причинит тебе вреда. Вождь Паопону злой, но он не пойдет против деда. Дед слышит голоса духов…

— Почему ты стала его невестой, раз боишься его? — спросил Арис сварливым тоном, сам себя за это ненавидя. Будто злобная старуха!

Но Унау не разозлилась. У нее вдруг вытянулось лицо, будто она хотела заплакать. Унау встала и ушла. Арис проводил ее взглядом, сел, потер лицо, подтянул чашку и выпил до дна вязкую, горячую массу. Один из стариков, что сидел рядом, сказал:

— Так всегда было. Дети шамана должны породниться с детьми вождя. Её мать ослушалась этого закона и не стала женой старого вождя. За это её очень жестоко покарали духи.

5

Прошло немного времени и с половины шамана выбрался к гостям Онек, мальчик лет десяти, внук шамана, с таким же овалом лица, как у Унау, и с тем же разрезом глаз.

Он важно поздоровался со всеми и старики ответили:

— Привет Онек! Привет, привет! Поиграешь нам?

Унау собрала у всех чашки и села на свернутые шкуры сложив ноги с боку. Гости шамана собрались в кружок.

Мальчик важно кивнул и сел на корточки. Вытащил из кармана тоненькую пластину и закрыл глаза. Рваный, тревожный ритм наполнил шатер. Он напоминал шум ветра в сухой траве и звон оружия в битве одновременно. И шорох птичьих крыльев в небе, и конский топот в траве.

Вышел шаман и сел рядом с внуком. Разжег длинную трубку.

— Вы сыты, гости мои?

— Да, да, мы сыты!

— Вы довольны?

— Да, да, нам хорошо!

— Вознесли ли вы благодарность Луне, что освещает наш путь долгой зимой?

— Да, да!

— А Океан? Океан вы благодарили?

— Да, да!

— Ну, — шаман лукаво улыбнулся, — тогда ложитесь спать, мои гости!

Теперь старики дружно застучали тонкими старческими руками:

— Нет, нет! Мы не хотим спать! Расскажи сказку!

Шаман помолчал немного:

— Я рассажу вам историю. Но вот какую?

Как только запел варган Онека, полог шатра поднимался, чтобы впустить еще людей. Молодых парней и девушек, мужчин, детей. Они принялись рассаживаться на свернутые шкуры вокруг шамана. Кукуранау курил свою трубку и наблюдал сквозь прикрытые ресницы, а Онек продолжал играть.

Новые гости потеснили стариков и Унау пришлось пересесть так, что она оказалась неподалеку от Ариса.

Вот в шатер зашли еще люди и Унау, вздохнув, поднялась легко, будто птица взлетела, и переместилась снова. Теперь она оказалась совсем близко, чуть впереди Ариса, так, что он видел ее спину и две черные косы, что спускались до самого пола. Арис засмотрелся на них и не расслышал что спросил шаман. Впрочем, все люди в шатре ответили хором, громкими голосами:

— Про отважного охотника Каену и Алитэ!

— Про то, как Ворон спас наше племя!

— Про ленивого Тюленя!

— Про отважного Онека! — крикнул кто-то рядом с Арисом и следом еще несколько человек повторили:

— Про Онека!

— Про отважного охотника Онека хотим слышать!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну хорошо, — шаман вздохнул и под трепещущий звуки варгана, завел:

— В старые времена не было на свете ничего. Только великий Океан был от края до края и больше ничего не было. Ни зверей, ни птиц, ни человека. Жил Океан один и было ему хорошо.

Как-то раз поднял он голову к небу и увидел там красавицу Луну, которая плыла в окружении звезд. Так круглолица и хороша была Луна, что Океан полюбил ее и сказал:

«Такая красавица мне под стать! Стань моей женой!»

Луна не долго думала: ей давно уже нравился могучий Океан.

Сыграли Луна с Океаном свадьбу и начали жить-поживать. Долго ли они жили вместе, никто не знает. Но любовь великий дар, от любви ожил Океан, закипел новой жизнью. Появились в нем звери и птицы и люди. Все они так и жили в воде, скитались по волнам, на волнах спали, ели, на волнах умирали и обращались в белую пену. Но однажды появился на свет отважный охотник по имени Онек…

Он увидел, что люди устали все время плавать по волнам, и решил изменить судьбу. Рссказал Онеку морской змей, что глубоко-глубоко под Океаном существует суша. Что она твердая и удобная, и на суше можно растить траву и оленей, и строить шатры.

И решил Онек достать сушу, чтоб сделать острова. Но как до нее добраться? Океан очень глубок! Набрал Онек побольше воздуха и нырнул, но не смог добраться до дна — рассмеялся Океан и вытолкнул его наружу.

Снова и снова нырял Онек, но Океан лишь громче смеялся над ним и выталкивал в самое небо. И вот взлетел Онек высоко, под самые облака и что же он видит⁈

А вот что: Луна, жена Океана, целует лучезарное Солнце! Крикнул Онек: «О, серебряная Луна! Помоги мне добыть сушу! Иначе расскажу грозному Океану, что ты целовала Солнце!»

Но Луна рассмеялась в ответ:

— Онек, разве ты не знаешь, что светлое Солнце — мой старший брат? Каждый вечер Солнце уходит в свой чертог, спать, оставляя меня править небом?

И ещё сказала Луна:

— Не печалься. Я видела, как люди страдают и помогу тебе! Завтра я позову мужа. Океан ринется на мой зов и тогда ныряй чтобы схватить немного земли со дна Океана!

— На другой день так и случилось: взошла Луна, протянула свои руки-лучи в серебряных рукавах, и устремился Океан на зов любимой, всей своей силой хлынул к ней. Онек только и ждал этого — набрал воздуха и устремился вниз. Изо всех сил плыл Онек вниз, но грозный Океан понял, что его обманули и ринулся назад. Всей своей мощью налетел на Онека, ударил, смял. Но не уклонился Онек от удара. Из последних сил протянул руку и схватил горсть земли со дна…

В ярости сдавил Океан Онека и вся кровь вылилась из его тела, но не выпустил Онек землю все равно…

Рассыпалась земля и появились острова… а на волнах осталась только морская пена. Вот и всё, что осталась от могущего охотника. И обвилась морская пена вокруг острых скал, обнимая их.

Обрадовались люди и звери, поспешили к островам. Но грозный Океан преградил им путь. Но Луна обратилась к мужу. Она пообещала, что люди будут жить на суше, а умирать придут к нему. И все, кто ушел жить на землю вернуться домой и станут белой морской пеной.

И тогда Океан успокоился и пропустил людей и зверей.

С тех пор, прожив положенный срок, возвращаются люди обратно в Океан, чтобы стать белой пеной и обрести покой. Только Океан все равно злится на людей, за то, что ушли от него на сушу. Вон он бесится и сейчас, сквозь рев ветра слышна его ярость…

И все на миг затаили дыхание и поежились потому, что шаман был прав, и в шатре хорошо был слышен вой Океана. Даже Арису показалось, что это огромное чудовище, которое яростно рвется к ним сквозь буран и вьюгу.

Помолчав, шаман закончил: