Африка. История и историки - Коллектив авторов

Вместе с тем внешне создавалось впечатление, что в самой Эфиопии по-прежнему продолжается процесс развития исторической науки, правда, с поправкой на новые исторические реалии. Все так же выходили исторические журналы, по-прежнему периодически проводились Международные конференции по эфиопским исследованиям. Последняя из них, относящаяся к периоду социалистического эксперимента, состоялась в апреле 1991 г., приблизительно за месяц до свержения военного режима. Представленные на конференции доклады в целом отличались определенной нейтральностью, в них не содержался анализ событий, происходивших в Эфиопии не только на протяжении последних десятилетий, но даже периода правления императора Хайле Селассие I.

После 1991 г., когда был ликвидирован военный режим Мэнгысту Хайле Мариама и провозглашен переход страны к демократии, историческая наука в Эфиопии получила новый импульс для своего развития. Отмена цензуры позволила национальным историкам без опасений и оглядки на власть выступать с объективной оценкой событий прошлого и настоящего страны. Из их работ стали исчезать самолюбование и подчеркивание уникальных особенностей исторического развития Эфиопии, таких как традиции многовекового независимого развития, принятие христианства раньше многих других стран мира, успехи в отстаивании независимости и территориальной целостности страны.

Увеличился и поток научных публикаций, как в самой Эфиопии, так и за рубежом, где в различных научных центрах трудятся многие эфиопские историки. В рамках статьи невозможно упомянуть все работы последнего периода, но необходимо назвать хотя бы наиболее заметные из их числа. При этом автор статьи отдает себе отчет, что в поле его зрения оказались не все работы, заслуживающие внимания.

Книга преподавателя Аддис-Абебского университета Бахру Зэуде посвящена исследованию истории Эфиопия в период с 1855 по 1974 г.[635] Этот хронологический отрезок времени выбран не случайно. Часть эфиопских историков исходит из того, что современная история Эфиопии начинается с середины XIX в., с первых усилий ряда императоров, направленных на объединение страны. Бахру Зэуде заканчивает свою книгу рассказом о свержении императорского режима. Работа создавалась в период так называемого социалистического эксперимента, и, скорее всего, автор решил не касаться проблематики этого непростого периода в жизни страны.

Период развития Эфиопии вплоть до правления императора Хайле Селассие I рассматривается достаточно традиционно, что же касается предреволюционного периода, то, пожалуй, впервые на фоне развития в стране абсолютизма историк уделяет большое внимание зарождению и развитию в стране сил протеста, которые в 1974 г. привели к свержению феодально-монархического режима. По его мнению, решающую роль в его ликвидации сыграли такие факторы, как антимонархические настроения в армии (попытка переворота 1960 г. и приход к власти военных в 1974 г.), все чаще вспыхивавшие крестьянские бунты, усиливавшиеся выступления демократично настроенного студенчества и вооруженная деятельность Народного фронта освобождения Эритреи. По уровню и тональности подачи материала эта работа могла бы быть адекватным учебником по истории Эфиопии как для школьников, так и студентов.

Пожалуй, наиболее ценной работой, в которой рассматриваются особенности исторического развития Эфиопии, является объемистая книга Кинфе Абрахама «Эфиопия от империи к федерации»[636]. Само рассмотрение истории страны, традиционно начинающееся с возникновения и развития Аксумского царства, занимает незначительное место. Большая часть книги посвящена изучению влияния характера межэтнических отношений на развитие Эфиопии на каждом этапе ее истории. Автор определяет роль и место каждого из значительных этносов Эфиопии в политической жизни страны и их вклад как в свержение монархии, так и режима Мэнгысту Хайле Мариама. По мнению эфиопского историка, именно неспособность властей решить национальный вопрос в Эфиопии определяла и продолжает определять внутриполитическую ситуацию в стране по сей день. Автор полагает, что одной из причин свержения военного режима стали недооценка его руководством силы и влиятельности созданных на этнической основе различных фронтов, а также нежелание учитывать их интересы в постмонархический период. Интерес вызывает и объяснение Кинфе Абрахамом причин падения популярности военного руководства среди крестьянского населения страны. По его мнению, насильственное внедрение в стране марксистской идеологии натолкнулось на недовольство малообразованного населения, ибо новая идеологическая доктрина не нашла себе места в духовном наследии отцов и дедов[637].

Следует отметить, что проблематика национального вопроса и межэтнических отношений находят место и в работах, главным образом статьях, и других эфиопских авторов. Порой уже по подаче материала и тональности той или иной статьи можно определить этническую принадлежность автора. Историки-амхара утверждают, что именно их предки во времена императоров Теводроса, Менелика II и Хайле Селассие I создали объединенную Эфиопию и внесли важнейший вклад в борьбу за сохранение независимости и территориальной целостности страны. Со своей стороны авторы-оромо выставляют амхара как безжалостных угнетателей, навязавшей остальным этносам свои порядки[638].

При этом представители наиболее многочисленных этносов Эфиопии едины в критике Народного фронта освобождения Тыграя, который, свергнув в мае 1991 г. военный режим, до сих пор прочно удерживает власть в стране. Практически тыграйцы составляют подавляющее большинство в правительстве и парламенте Эфиопии, около 90 % офицерского корпуса армии страны принадлежат к этому же этносу.

Постепенно расширяется и проблематика исследований эфиопских историков. В качестве примера можно привести работу уже упоминавшегося Бахру Зэуде, который, отдавая дань памяти первым соотечественникам, получившим образование в Европе, издал книгу об их жизни и деятельности, взглядах на существующие в стране косные традиции и порядки, а также об их предложениях радикального переустройства эфиопского государства[639].

Помимо более или менее известных личностей первых десятилетий XX в., таких, например, как Гэбрэ Хыйуот Байкедань и Афэуорк Гэбре Ийисус, автор пишет еще о нескольких десятках других людей, менее известных как в самой Эфиопии, так и за ее пределами. Их произведения так и остались в рукописях. Безусловная заслуга историка в том, что он не только дал характеристику этих трудов, но и обозначил место их нахождения в различных библиотеках и других культурных центрах страны.

Незначительная часть этих образованных людей в 1920– 1930-е годы была привлечена императором Хайле Селассие I для работы по реформированию Эфиопии. По аналогии с Турцией времен Кемаля Ататюрка в зарубежной историографии Эфиопии они назывались младоэфиопами. Одним из ярких представителей этой плеяды стал Тэкле Хавариат Тэкле Мариам, выпускник Санкт-Петербурского Михайловского артиллерийского училища. Не получив от императора Николая II разрешения на службу в русской армии в качестве офицера, он вернулся на родину. В период реформаторской деятельности Хайле Селассие он принимал участие в разработке первой эфиопской Конституции 1931 г., был дипломатическим представителем Эфиопии в ряде стран, в трагические годы, связанные с подготовкой и нападением Италии на Эфиопию, являлся официальным представителем своей страны в Лиге Наций.

В целом же научный уровень работ эфиопских историков постепенно повышается, расширяется круг их исследований, при написании работ все больше используются труды авторов-соотечественников. В то же время эфиопские историки по-прежнему ограничиваются изучением лишь истории своей страны. Скорее это можно объяснить как силой традиции, так и отсутствием интереса и слабым знанием истории зарубежных стран. В конце концов вследствие длительного существования в Эфиопии цензуры в истории страны все еще остается немало белых пятен и неисследованных проблем. Так что перед национальными историками лежит огромное поле для научных исследований.

© Цыпкин Г. В., 2013

М. С. Курбак. Южная Африка и мир глазами Дж. М. Кутзее и Н. Гордимер

Дайте нам уехать в другую страну,Не твою или мою.И начать все сначала.

Уильям Пломер

В одном из своих интервью Дж. М. Кутзее сказал: «Мы можем думать, что мы любим какого-то писателя, потому что он открывает нам глаза, но на самом деле мы любим его только за то, что он поддерживает наши предрассудки»[640]. Увы, очень часто это действительно так. Мы считаем писателя хорошим, если его взгляды и идеи совпадают с нашими собственными. Но, пожалуй, есть и исключения. Писатели, способные заставить нас задуматься и по-новому взглянуть на какие-то стороны нашей жизни и истории. Среди них – двое южноафриканцев, удостоенных Нобелевской премии в области литературы, – Джон Максвелл Кутзее и Надин Гордимер. Сложно ставить этих двух писателей рядом – настолько они разные. Но все же в их творчестве есть нечто общее. Они родились и выросли в одной стране – Южной Африке – и прожили там бо́льшую часть своей жизни, они размышляли над историей ЮАР и пытались взглянуть на нее в контексте общемировой истории. О том, как видели себя и свой народ Дж. М. Кутзее и Н. Гордимер, как развивались и трансформировались их исторические взгляды, пойдет речь в этой статье.