Граничные хроники. В преддверии бури - Ирина Мартыненко

– Что ты с ним сделал! – воскликнула Соша, да так громко, что ее тонкий голосок Бор различил даже в таком шуме. – Вот нахал. Я еще с тобой разберусь, стервец. Попляшешь у правительницы, Туркун. Чтоб тебя…

Сверкнув для пущего устрашения глазами, главный механик, так и не выслушав исповедь Бромура, кинулась прямиком в первый ангар устрашать своих подопечных, на которых и должен был выхлестнуться весь накопившийся за день яд.

Бор хотел было пойти за ней и попытаться успокоить, заранее предотвратить конфликт. Ему уж никак не хотелось вновь принимать у себя очередную делегацию требующих справедливости механиков с кодексом по труду в своих лапищах, жаждущих праведной расплаты за попорченные нервы. В компании с гномами Бромур Туркун чувствовал себя неуютно, даже если те и были вполне безобидными, трудолюбивыми и весьма полезными работниками, но его мысли так и не воплотились в реальность.

Ласточка, стоявший рядом с ним, на пальцах пояснил командору, дескать, нужно поговорить. Тот в замешательстве посмотрел на ангар, но алеги, предвидя его жест, только покачал головой. Бор кивнул и, уже идя рядом с товарищем, не смог удержаться и не посмотреть на расположившегося в глубокой тени крылатика. Металлический блеск был едва различим на солнечном свете. Двигатель замолк, и до Бромура Туркуна стал доноситься гвалт от далеких голосов, шум работающих механизмов, лязг от установки фиксаторов, разрозненные выкрики. Казалось, все было таким, как обычно, даже Сохишина ругань слилась в единый поток со всем этим, родным для командора особым набором звучаний.

– Что, соскучился?

– Пожалуй, – ответил на подтрунивание друга Бор. – Что тут у вас нового? Кроме демона, конечно.

– Бедлам, – Ласточка криво и совершенно безрадостно усмехнулся, а для большей убедительности добавил: – Форменный.

Бор, привыкший к немногословности друга, уже давно оставил попытки вытянуть из него нечто большее, чем то, что он говорит. Оттого и понял – здесь было жарко. Ласточка умел правильно подбирать выражения.

– Ну, и неплохо. Давненько нас не трясло.

– И это тоже, – одобрительно согласился алеги.

Какое-то время они не разговаривали. Бромур Туркун то и дело с интересом поглядывал на друга, а Ласточка, явно не расположенный к беседе, был как всегда на удивление безмятежен и спокоен. Он курил, и зловонный дым, не задерживаясь, отлетал прочь, гонимый стремительными, но не сильными порывами, какие бывают только высоко в горах.

– О боги, – Бора, точно молния поразила, – я же забыл Сохиши журнал отдать!

– Не ходи к ней, – остановил друга Ласточка, с силой схватив того за плечо. – Потом отдашь.

– Но я обязан после полета вернуть бортовой журнал главному механику, – растерянно проговорил Туркун.

– Лучше не попадайся ей на глаза, друг, – с необычайной серьезностью ответил Бору Ласточка, привычно смахивая белесый пепел, который тут же подхватил ветер.

– Что-то случилась? – командор, зная манеры своего товарища, насторожился.

– Возможно, – не меняя выражения лица, сказал алеги. – Лучше передай его сразу Тортрону. Не по регламенту, конечно, но действенней. Все равно он все статьи заполняет. Не думаю, что Шиско слишком рассердится. Не до того ей.

Едва ли Бор смог подавить свою растерянность, ведь Ласточка редко когда говорил больше двух-трех слов, а тут решился на такой монолог. Странное дело. Командор хотел было еще что-то сказать, но передумал. Понял, что поток красноречия у его товарища так же неожиданно, как начался, иссяк, и к тому же алеги явно требовался отдых. Он был как никогда уставшим и бледным. Бора начали терзать дурные предчувствия, но он не стал больше ничего выпытывать.

Какое-то время они шли молча. Миновали ангары, дошли до расчищенного плаца. Пересекли его. Отправились по центральному входу вниз. Вдоль широких мраморных лестниц по кругу, а потом, дождавшись подъемника, поехали в самый низ – туда, где и располагалась их родная Гильдия Ветра. Ласточка – к себе домой, а Бор – к правительнице. Бромур Туркун решил обождать с Тортроном. Не хотелось ему нос к носу сталкиваться с Микуной, а рапорт госпоже Катарине гораздо важнее, чем его личные проблемы. К тому же нужно было предупредить правительницу о том, что Изнанка проснулась. Очнулась после долгого сна. Плохое предзнаменование. Негожее. Хорошо хоть вовремя увидели. Только какой ценой.

Командор внимательно посмотрел перед собой. Призадумался. И решил после аудиенции сразу же пойти на Общие этажи. К алтарю. Тотчас же. Просто кровь из носа.

Насторожил Бора Путь, да Ласточкины слова никак из головы не выходили. Оттого и стало на душе у Бромура тревожно. Темно.

Да и вокруг было так же, как и на душе у командора. Пустынно и тихо. Ни сменщиков, ни путников, ни простых обывателей, что работали в Гильдии Ветра. Никого. Только однажды Бор в отдалении услышал эхо далекого разговора, но прислушиваться не стал – прошел мимо.

Уже рядом с покоями правительницы он приостановился, стараясь отогнать мрачные мысли, проверил внутренность сумки, удостоверился, что не забыл корабельный журнал в крылатике, облегченно перевел дух. Теперь можно и к госпоже Катарине на поклон, а потом прямиком к Тортрону, как и подсказал ему Ласточка.

В приемной за столом дремала пожилая алеги; увидев Бора, она встрепенулась, пытаясь отогнать сон, что-то неразборчиво сказала сама себе и, быстро нажав на переключатель, со всей возможной торжественностью произнесла:

– Обождите здесь, командор Бромур Туркун. Госпожа Катарина еще не освободилась.

Слова старушки его не удивили. Правительница по этикету всегда всех принимала с небольшим опозданием. Бор не стал садиться ни на одну из двух мягких скамеек, стоящих по обе стороны стены. Решил провести время до встречи так. С него не убудет. К тому же, он был не совсем уверен, что госпожа Катарина уже знает о том, что он вернулся, хотя командору и было сказано: сразу же после посадки явиться на личную беседу к правительнице.

Алеги, видя, что путник садиться не собирается, равнодушно принялась рассматривать его, словно Бромур Туркун впервые появился пред ее очами. Бор же, в свою очередь, скучающе посмотрел сначала на саму старушку, не по погоде одетую в темно-бордовый вязаный жакет и байковую кофту, отворот которой смешно торчал, делая старую алеги похожей на нарисованную в одежде гусыню. Потом его внимание привлекли журналы по вышивке, плохо спрятанные под кипой бумаг, но ненадолго. Бор, отмечая про себя увлеченность старушки, бесцельно перевел взгляд на бордовые обои в темно-золотистую и черную полоски, попытался просчитать, сколько же их на стене за спиной алеги. Понял – бесполезно. Голова отказывалась воспринимать информацию, так что Бор посчитал за лучшее, в очередной раз рассмотреть одно из двух ужасающих полотен, висящих над скамейками для ожиданий. Справа, как ему помнится, была изображена героическая оборона Русалочьего гарнизона во время Первой Волны, а слева – битва у моста Отдохновения во время Второй Волны. Бору по душе было ближе первое полотно. Не так много народа, и меньше всяких художественных извращений. Художники, рисовавшие обе картины, явно придумывали места действий по своему усмотрению. Попасть на Филимонов холм и на мост Отдохновения было практически невозможно. Туда вход запечатали еще до Третьей Волны, а вот форт Русалок, хоть и был занят вечными миротворческими гарнизонами, но туда у художников возможности было попасть еще меньше, нежели в замурованные героические места Второй Волны. Потому у Бора всегда поднималось настроение, когда он глядел на огромную крепость под каменным сводом подземелья и сражающихся там, пропахших эпичностью древних героев-воителей. Увы, Бромур, по долгу службы, бывал в форте, и тот, настоящий, уж никак не вязался с торжественным полотном из приемной правительницы. Он был маленьким, тесным, прижатым со всех сторон скалами – похожим больше на тюрьму, нежели на граничный форпост, а тут такой размах. Оттого Бору трудно было представить, как защитникам тогда удалось выжить, но они это сделали, прославив свой подвиг до нынешних времен.

– Госпожа Катарина готова вас принять, командор Бромур Туркун.

Хорошо поставленный голос старушки отвлек Бора от созерцания полотна. Он нехотя оторвался от написанной умелой кистью осадной лестницы и, ни теряя ни минуты, прошел на назначенную встречу.

Дверь скрипнула, Бор попал в святая святых Пути. Поклонился, соблюдая этикет, о котором читал в одной из данных Арайной книг, и только после этого поднял глаза.

– Мое почтение, госпожа Катарина.

– И тебе мое, командор Туркун, – в знаке приветствия качнула головой правительница, продолжив: – Мне доложили, что твой крылатик задержался, а наши союзники из Гильдии Огня до сих пор не вышли на связь, хотя твой экипаж уже благополучно вернулся обратно на базу. В этом есть определенная загвоздка, не находишь?