Кольцо зла - Андрей Посняков

Вылетев из будки, Иван остановил попутный грузовик и уже через полчаса снова оказался на опорном пункте.

– А, торт пришли доедать? – почему-то ничуть не удивился лейтенант Костиков. – А мы его уже съели!

– Ничего, – Раничев натянуто хохотнул. – А у меня ведь к вам одна просьба, Андрей…

– Слушаю!

– Друга сейчас встретил, хочет на химзавод устроиться, инженером по технике безопасности.

– Флаг в руки!

– Вот, попросил помочь…

Участковый засмеялся:

– Уж с вашими-то возможностями поможете!

– Ага. Если вакансия еще свободна. У них же сами знаете, как… А я, как назло, блокнот забыл с телефонами… Вы бы мне напомнили, а?

– Да пожалуйста, Иван Петрович! – улыбнувшись, участковый вытащил из ящика стола телефонный справочник.

Раничев развернул, записал на подвернувшуюся бумажку телефон и адрес… потом снова пролистал справочник, остановившись на этот раз на букве «А» – Артемьев. Хорошо, что и Вилен, и бывший начальник лагеря, товарищ Артемьев, занимали весомое положение в городе, а потому имели телефонные аппараты… Артемьев, правда, жил в коммуналке…

– Еще раз спасибо! Удачной службы.

Поблагодарив участкового, Иван вылетел на улицу, ловить такси. Как назло, долго не попадалось ни одной машины и Раничев нервничал – время-то близилось к ночи. Правда, Генька мог и просто задержаться, даже несмотря на обещанный бинокль… И тем не менее на сердце было неспокойно. Очень неспокойно. Ага, вот, наконец…

– Быстрее, шеф!

Квартира Вилена располагалась на первом этаже добротного кирпичного дома, раньше принадлежавшего какому-то купцу. Велев таксисту подождать чуть в стороне, Иван осторожно подобрался к окну и, подтянувшись, заглянул, увидев сквозь щель меж двумя занавесками почти идиллическую картину – Генька, в белой, с красным пионерским галстуком, рубашке, безмятежно пил чай из большого выщербленного блюдца, а сидевший рядом с ним Вилен, широко – а по мнению Раничева мерзко улыбаясь, подсовывал ему пирожные. В смежной комнате вдруг дернулась занавеска – похоже, там был кто-то третий. Интересно, почему скрывался? Или этот третий – Кощей? Тогда все понятно… Ну, слава Богу, кажется, успел вовремя!

Иван перевел дух и, войдя в подъезд, громко постучал в дверь.

– Из бригады содействия милиции! Немедленно открывайте, гражданин Ипполитов.

За дверью замялись… Вдруг потянуло сквозняком… Хлопнуло окно.

Кто-то сбежал, догадался Раничев.

Дверь открылась.

Не сказать, чтобы Вилен был особенно растерян – собственно, он ничего еще и не делал. Ну подумаешь, пил чай со знакомым мальчиком, ведь не водку же!

– Вам, собственно, что, товарищ?

Иван от души приложил его кулаком в скулу. Охнув, Вилен отлетел к стенке и медленно сполз по ней на пол.

– Хорошо, – сам себя похвалил Раничев. – Не потерял еще навык…

– Что тут такое? – заглянул в коридор Генька… – Ой, дядя Ваня, вы?!

– Чаи гоняешь? – Иван строго посмотрел на мальчишку. – А мать, между прочим, убивается.

– Так еще время-то пять! Да сами-то гляньте!

Войдя вслед за Генькой в комнату, Раничев посмотрел на стоявшие на комоде часы. Стрелки показывали пять минут шестого.

– Вилен Александрович сказал, еще полчаса посидим, а потом он меня отвезет, – пояснил мальчик. – У него ведь машина с шофером. Ой, а что это с ним?

– Так… Солнечный удар, видно, – нехорошо ухмыляясь, Иван заглянул в соседнюю комнату… Ну, так и есть – окно распахнуто настежь, на подоконнике – грязные следы сапог. А вот на столике, рядом… Моток тонкой туристской веревки и распечатанная упаковка снотворного.

– Генька, ты как?

Иван выскочил в комнату и осекся – завалившись на стоявший у стола диван, мальчик сладко спал.

– Вовремя! – Раничев улыбнулся и, подойдя к поверженному работнику профсоюзов, наклонился и тихонько пошлепал его по щекам.

– У-у, – заныл Вилен. – Больно…

– Это хорошо, что больно, – осклабился Иван. – Очнулся? Теперь послушай меня, тля!

Проведя профилактическую беседу, Раничев схватил мальчика в охапку и, выйдя из дому, подошел к такси…

В доме Надежды, на кухне, сидел Силыч. И принесла же нелегкая! Войдя, Иван осторожно положил Геньку на диван.

– Что с ним? – встрепенулась Надя.

– Спит… Наелся в школе снотворного и спит. Вообще хорошо бы желудок промыть.

Надежда захлопотала у сына.

– А, и ты здесь, – Иван обернулся к Силычу. – Ну, здравствуй.

– И тебе добрый вечер… легаш!

Раничев недоуменно обернулся и вздрогнул: прямо на него смотрело черное дуло нагана.

– Э, ты чего это?

– Я-то ничего, – гнусно осклабился Силыч. – А вот ты… Надежда, закрой-ка дверь на крючок… Закрой, я сказал! – бандит прикрикнул, и женщина неохотно повиновалась, бросив на Силыча быстрый ненавидящий взгляд. Видно, разговор тут у них был тот еще!

– И не зыркай тут мне, не зыркай.

Велев Раничеву сесть в углу, Силыч перевел ствол нагана на спящего Геньку.

– Я ведь, Надюха, давно бы мог щенка твоего пристрелить.

Надежда вздрогнула.

– Я же предупреждал – без моего слова никуда не срываться! – зло продолжал бандит. – А ты, сучка… Это что, а?

Он кивнул на стол. Иван присмотрелся и увидел железнодорожные билеты… Так вот, значит, как… Недаром она к шести Геньку ждала! И ведь даже ему, Ивану, соврала – видно, все ж таки не до конца верила.

– Что это, тварь, я тебя спрашиваю? – распалялся Силыч. – Ишь, крутит тут жопой… Покрути еще у меня… А ну, иди в комнату и сиди там! Не дай Бог нос высунешь, считай тогда – нет твоего щенка! А ты, голубок… – дождавшись, когда Надежда ушла, бандит с прищуром посмотрел на Ивана. – Егоза и Кощей – это ведь твоих рук дело. Видели тебя с Егозой на вокзале… Значит, помощничков от меня убрал, сам хотел все выведать… Да я хитрей тебя оказался, легаш!

Раничев усмехнулся:

– К органам внутренних дел отношения не имею.

– Молчи, тварь! После петь будешь…

Снаружи послышался шум двигателя, и дальний свет фар, пробежав, на миг озарил потолок и стены. Хлопнула дверца…

Силыч прикрутил керосинку и без лишних слов направил револьвер Ивану в лоб:

– Пикнешь – стреляю.

В окно постучали:

– Надя, открой. Это я, Кощей.

– Надежда, выгляни, – приказал главарь. – Посмотри, Кощей ли?

– Кощей, – подойдя к окну, тихо сообщила женщина. – Один. И чего на ночь глядя приперся?

– Не твое собачье дело! Откинь крючок – и живо в комнату, иначе…

– Ого! – войдя, изумился Кощей. – Я вижу, фартовые тут у вас делишки.

– Торгаш легашом оказался! – Силыч смачно сплюнул на пол.

– А я его и раньше подозревал. Слишком уж складно балакал.

– Ну, теперь отбалакался… А я-то, дурак, думал – с чего это он меня водкой поил? В душу влезал, гад, расспрашивал… А человечек один незаметненький его с бригадмильцами в сквере видал, вот так-то!

– С бригадмильцами?! – Кощей бросил на Раничева такой жуткий взгляд, что тот невольно поежился. Конечно, Иван мог бы сейчас попытаться убежать – выскочить в окно, к примеру. Но что будет с Надеждой и Генькой? Нет, уходить рано… Только лишь в крайнем случае… А стол, похоже, у Надежды крепкий… Бандиты переглянулись, и Раничев переместился чуть ближе к столу, услышав лишь свистящий шепот Кощея:

– Валим всех?

– Всех… – так же тихо отозвался главарь. – Трупы – в подвал, и сваливаем. Все равно уходить придется… А Корявого после разыщем.

– А ты б, Силыч, бабу-то сначала попользовал, да и я кой-кого, – гнусно захохотав, Кощей посмотрел на спящего. Раничев наклонился… И наган Силыча уперся ему прямо в лоб!

– Прощай, красноперый!

– Стойте! – в комнату быстро вошла Надежда – с распущенными волосами, она сбросила невесомый халатик на пол и погладила руками голую грудь.

– Ну дела! – удивленно прошептал Кощей, а Силыч, позабыв про Раничева, громко сглотнул слюну.

– Ну? – Надежда весело посмотрела на главаря. – Ты ж давно меня домогался.

Силыч обернулся, но вот Кощей по-прежнему не спускал с Ивана глаз. И тем не менее момент был удачный… Пора – решил Раничев и резким движением опрокинул стол на залюбовавшегося голой женщиной Силыча. Бандит дернулся, и Надежда, схватив с плиты сковородку, изо всех сил двинула главаря по затылку. Силыч крякнул и, заваливаясь навзничь, выронил наган на пол.

– Стоять! – выхватив нож, визгливо завопил Кощей, пытаясь прикрыться мальчишкой…

Раничев, быстро подхватив с полу наган, выстрелил…

– Вот так, – как-то отрешенно произнесла Надя, глядя на маленькую кроваво-красную дырочку во лбу Кощея. – Хотели нас… а получилось, что мы их. Хорошо хоть Генька не видел…

– Мама… – промолвил во сне мальчик. – Мамочка…

– Да, – вытирая выступивший на лбу пот, улыбнулся Иван. – На поезд, похоже, вы уже опоздали. Когда следующий?

– В восемь утра.

– Отлично! Что ж, этих двоих – в подвал, да поужинаем.

Утром Раничев проводил их на поезд. Надю и проснувшегося наконец Геньку. Лично зашел в купе, закинул собранные чемоданы на верхнюю полку. Присел на дорожку.