Мне бы в небо (СИ) - Митрофанов Даниил

Многие из ребят стояли и с недоверием посматривали то на Гришу, то на своих кураторов, то на других ребят. Эта новость действительно была очень неожиданной. Хотя нечто подобное можно было довольно легко предположить. Людей осталось очень мало. В одной группе вообще всего два человека. И смысла сливать пару групп в одну, когда можно было соединить вообще всё, не было никакого.

Это объединение прибавляло мне кучу работы, но я был даже рад. Все прекрасно понимали, что сейчас начинается самый ответственный момент и любой поступок может повлиять на решение руководства. Поэтому все будут стараться избегать конфликтов. А это, в свою очередь, сплотит ребят и даст возможность доверять бывшем соперникам.

— В связи с объединением всех групп в одну, руководством курса было принято решение назначить среди курсантов, ответственных за дисциплину, слаженную работу группы и своевременное выполнение всех распоряжений. Этакие, аналоги сержантов, которые с этого дня получили новые приказы и переведены к вновь прибывшим. Теперь дисциплина и всё остальное ложиться на ваши плечи.

Я слышал это и ловил на себе всё больше и больше взглядов. Все прекрасно понимали, что одним из этих курсантов буду я. И никто даже не обратил внимание, что Малютин назвал всех присутствующих курсантами, что было довольно странно. Ведь должно было отсеяться ещё шестнадцать человек.

— Всего было решено назначить троих. Фомина Сергея Михайловича. Иванова Андрея Васильевича и Крымова Александра Евгеньевича.

Если по первым двум именам ни у кого из ребят не возникло вопросов, то услышав последнее, все стояли в недоумении. Этого парня практически никто не знал. Как оказалось, это был один из группы, в которой осталось всего два человека. И раз руководство решило, что он справится с этой задачей, значит, так оно и есть.

На этом Малютин закончил и начался экзамен. Сразу после его начала подтянулось ещё несколько инструкторов, которые принялись проверять нашу работу. Должно быть, именно с ними поспорил наш Михаил Викторович. Я закончил одним из первых и принялся помогать остальным. Впрочем, так делали все, кто заканчивал с укладкой. Может, глядя на меня. А может, также было и во время предыдущих укладок и в их группах.

Подобная командная работа позволила всеми уложиться в норматив. А довольный Михаил Викторович уже потирал руки, в предвкушении получения своего выигрыша. Проверяющие инструктора не нашли у нас ни одной грубой ошибки, а на мелкие они закрывали глаза.

Как и в предыдущий раз нам дали четыре самолёта. Вот только на этот раз мы прыгали по десять человек и вместе с нами, помимо инструктора прыгали и кураторы.

После первого сигнала инструктор отдал команду готовиться, и первый курсант занял своё место. А после второго сигнала мы начали прыгать. На этот раз всё обошлось без дополнительных приключений.

Сразу после прыжка нас вновь собрали и объявили, что все успешно справились с этим тестом. А вот нашим кураторам было рекомендовано больше практиковаться.

— Вываливались из самолёта, как мешки с соломой, — говорили про них инструктора, что позабавило нас всех.

После этого нас повели на обед, после которого мы быстро поменяли мебель в шестой казарме и перетащили туда свои вещи. А дальше вновь начались тренировки. Валера так и не появился и спросить про него я собирался у Гриши во время вечернего разговора. Объединённую группу сейчас курировало сразу шесть человек, поэтому на всех хватит времени.

Глава 29

— В то время, когда мы прыгали, Валера отправился домой. — сообщил мне Малютин, когда я спросил его об этом.

— То есть домой? — попытался я состроить ничего не понимающего дурачка, но получилось у меня явно плохо. — А как же лётное? Ведь он так хотел стать пилотом...

— Сергей, давай, ты не будешь строить из себя дурака. Есть люди, которым подобное поведение очень идёт, но ты не из таких. Я уверен, что ты всё понял ещё в тот момент, когда я похвалил вас с Рябовым возле штаба. Да, это была очередная проверка, которую Репин не смог пройти. Того, чью фамилию вписывали в бумаги, что достал товарищ полковник, отсеивали. И именно после этой проверки была утверждена твоя кандидатура, как одного из старшин. Назовём пока эту должность именно так. Крымов и Иванов также проходили подобную поверку, если тебе от этого будет легче. А насчёт Репина можешь не переживать. Он хотел стать лётчиком и он им станет. Мы уже давно подготовили все необходимые документы на каждого кандидата в курсанты, оказавшегося на этой базе. Те, кто не прошёл отбор, получают эти документы на руки и могут смело поступать в любое училище, которое выберут. Так что с Репиным вы ещё встретитесь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

С одной стороны новости были хорошими, но с другой — по-настоящему паршивыми. И теперь мне ещё предстояло узнать, был ли это уже тот особый тест, о котором говорил Андрей и Мохов? И если нет то, что в таком случае нам ещё предстоит пройти?

На разговоре с куратором, я, как уже все привыкли, был заключительным. И после возвращения в казарму я слегка опешил. Вместо уже привычной тишины и спокойствия здесь стоял оглушительный гвалт. Несмотря на насыщенный день, ребята не спали. Они активно знакомились, обсуждали уже прошедшие испытания и строили догадки, что ещё нам предстоит пройти, прежде чем стать курсантами новой академии. По поводу создания этой академии знали уже все. Не только я один слышал об этом от куратора. В других группах также проскакивала эта информация.

А ещё все ждали меня, как главу делегации, отправленной на разговор с Моховым.

— Узнал, что с Репиным? — спросил у меня Дима, выскочивший, словно чёртик из табакерки. При его появлении я вздрогнул и сделал несколько шагов назад. — Извини, не хотел тебя напугать. Само как-то получилось.

— Нормально всё. Просто я немного расслабился после разговора с лейтенантом. Хотя сейчас нам всем нужно быть готовыми к любому развитию событий.

— Ты узнал, что-то о предстоящих испытаниях? — нахмурившись спросил Дима и разговоры вокруг нас, как-то резко прекратились. Народ заметил меня и начал потихоньку подтягиваться.

— Ничего нового, — обломал я ребят, которые внимательно слушали меня. — Репина отсеяли. Там были бумаги именно на отчисление. Мы были на грани.

Дима выругался, а на меня со всех сторон посыпались вопросы, о чём мы вообще говорим. Дима ждал именно меня и поэтому ничего пока не говорил ребятам о результатах нашего похода к Мохову. Время на подготовку у нас было и поэтому, какой-никакой заготовленный текст имелся.

Мы решили, что ребята должны знать обо всём, что мы услышали в кабинете Владимира Алексеевича. И о том, что он хотел нас подкупить, что оказалось очередной проверкой. И о том, что наших жалоб он не боится. К тому же все тесты действительно были подготовлены специалистами. А значит, руководство полностью уверено в их безопасности.

Ну а ещё мы сказали, что подполковник говорил о том, что самая сложная часть отбора осталась позади и теперь основной упор будет на физическую подготовку. Со всеми психологическими тестами было покончено и оставшиеся кандидаты их прошли.

— Никто не знает, почему кураторы сегодня неоднократно называли нас курсантами? Подобного за ними раньше не было замечено. — спросил Крымов, с которым нам ещё предстоит познакомиться и понять, что он из себя представляет как человек. Сделать это во время экзамена по прыжкам, как-то не получилось. Да и после времени на подобное не было.

— Владимир Алексеевич ничего не говорил об этом. Но я тоже неоднократно обращал внимание, что нас начали называть курсантами. — сказал я.

— Не может быть так, что всех оставшихся уже зачислили на этот курс? — это уже заговорил Андрей, которого до этого момента не было видно.

Да и вообще, сейчас вокруг нас уже собралась вся группа. Я даже не заметил, как это произошло. Было немного некомфортно осознавать, что практически сорок человек смотрят на тебя и ждут, что ты им скажешь. А говорить было нужно.