Поиск Анны - Алексей Павлович Зорин

Но даже с ними смертность выше двадцати процентов, понимаешь? Каждый пятый там погибает. Трупы оттуда не забирают, потому что даже самому спуститься до безопасной зоны та еще задача. Вот и появляются такие «зеленые ботинки».

— А я тут пги чем? — побелевшими губами промямлил Виталик.

— «Пги чем»! — передразнил его Резнов. — Да ты и есть зеленые ботинки! Лезешь туда, куда не надо. Ни опыта, ни выносливости, ни-че-го! — отчеканил поисковик. — Тебя же куры заклюют! На кой ляд ты сдался? Обуза! Такие, как ты, сдаются первыми, а потом в лучшем случае помирают.

— А что же тогда в худшем? — дрожащим голосом спросил Виталик. Резнов зло посмотрел ему в глаза.

— В худшем они подставляют всю группу.

— Резнов, отстань от парня, — тихо сказала Смолина. — Он и так лиху натерпелся в том доме.

— А кто его просил туда лезть?

— Я.

— Ты? — удивился Резнов и замялся. — Ну смотри сама…

— Ладно, давайте к делу, — примирительно подняла руки Света. — Нам есть что обсудить. Что там с этим домом?

— Дом купил Листин для встреч с Лисинцевой, — начал Резнов. — Купил неофициально, говорят за пару ящиков водки у деда. Потому ни в каких бумагах недвижимость не числится.

— Значит, Листин и Лисинцева были любовниками! — воскликнула Света. — И теперь ясно, чьи мужские вещи Аня нашла в ее квартире!

— Да, — кивнула Смолина. — В доме были найдены их совместные фото.

— А вот здесь вопрос! Зачем ему любовное гнездышко, когда у Лисинцевой своя квартира? — подозрительно спросил Резнов.

— Может не хотел лишний раз светиться в городе? — пожала плечами Анна. — Хотя он явно бывал у Лисинцевой, но все же… Уехать на выходные в домик у леса с любимой, да и Машенька воздухом дышала.

— К сожалению, не долго, — мрачно дополнил Резнов.

— Получается, все эти годы Цирин знал о трупе Листина? — спросила Света.

— Думаю, нет. Знал о любовном гнездышке. Скорее всего он подкинул мне адрес, в расчете на то, что там я смогу связать Листина и Лисинцеву.

— Да уже, связь действительно прочная — до самой смерти.

— А ментам адрес он не сообщал, потому что боялся, — подытожил Резнов.

— Похоже на то. Судя по тому, как идет расследование — боялся не зря. В милиции явно есть кто-то заинтересованный в том, чтобы спустить дело на тормозах.

— Не мудрено, учитывая знакомства Светорожденного, — заметил Резнов.

— Но почему следователи самостоятельно не нашли дом? — спросила Света.

— Видимо, не связали это с делом Лисинцевой, — ответил Резнов. — Дом в глухой деревне, купленный за ящик водяры. Ее мать об этом не знала, а следак если и был в курсе, не посчитал нужным его обследовать.

— Или просто не захотел?

Они переглянулись.

— А скорее всего поступила команда сверху замять дело.

Наступила тишина. Каждый думал о том, в какую игру они ввязались. Виталик так и не проронил ни слова, обиженный Резновым.

— Еще один интересный момент: в ванной, в которой мы обнаружили тело Листина, найдены предметы, которые там не должны были оказаться — рабочий ноутбук, ключи от машины, шариковая ручка, еще всякая мелочь.

— Сжигали улики? — предположила Света.

— Хотели бы сжечь — сожгли бы. Вещи не были обгорелыми, словно их туда положили уже после смерти.

— Ань, помнишь Лисинцеву? У ее тела тоже были найдены странные предметы: старинный гребешок для расчесывания, треснувшее зеркальце, моток пряжи…

Анна кивнула.

— И что это значит?

— Меня все мучает другой вопрос, — прервал молчание Резнов. — Откуда у Листина были бабки на дом и содержание любовницы, если он был неподкупным журналистом?

— Может, как раз наоборот? — предположила Света. — Что если ему заплатили за эту статью?

— Кто и зачем? — не поняла Анна.

— Не знаю, — пожала плечами Света. — Честно говоря, у нас нет доказательств, что Светорожденный в чем-то виноват. Что если под него копают?

— Смысл?

— А ведь точно! — подхватил Резнов. — Он же баллотировался на пост губера несколько лет назад? Вот и смотри — это раз. Борется против компаний, загрязняющих Ладогу — два. У него наверняка есть компромат, связывающий местных чиновников и радиоактивные загрязнения — три. Выбирай любой.

— Фирма под его началом выпускает игру, которая доводит детей до самоубийства — четыре, — саркастически продолжила Анна. — Один поехавший, двое пропавших и три сожженных трупа за три года — пять. Ну просто агнец божий!

— Пока у нас нет доказательств, что он причастен к этому, — развела руками Света.

— Надо найти. Как его можно прижать?

— Можно попробовать через бизнес, — предложил Резнов. — По нашему законодательству религиозные организации регистрируются как НКО — некоммерческие структуры. Но это не мешает нашему просветленному иметь несколько бизнесов.

— Ты сам говорил, что в чинушах сидят твои дружки из девяностых, — усмехнулась Анна. — Какое законодательство?

— Я пробью по своим каналам, узнаю что к чему, — бросил Резнов.

— Что за каналы? — навострил уши Виталик.

— Каналы «не твое собачье дело».

— Я думал, мы в одной лодке, — насупился Виталик.

— Да я бы с тобой ни одну лодку не сел, — фыркнул Резнов. — Обгадишься при первом шторме. А то еще и перевернешь, растяпа.

— Резнов, мы уже в лодке, — осадила его Смолина. — И сейчас нужно грести осторожно, чтобы на скалы не налететь.

Резнов нехотя кивнул. Анна обвела всех взглядом:

— Что мы вообще знаем об учении этого Светорожденного?

— Там все безобидно, — ответила Света. — Смесь йоги, медитаций, оздоровительных практик. Немного буддизма, много карельского язычества. У них есть поселение «Обитель Рассвета» на берегах Ладоги, а также филиал в Петрозаводске и в других крупных городах, например в Питере. В городе они проводят тренинги личностного роста «Роза Рассвета». Медитируют, придерживаются здорового образа жизни, практикуют ахимсу — это принцип ненасилия. Даже мяса не едят. Организация борется за очищение берегов Ладоги от радиации, ездит по миру в места эпидемий с гуманитарными миссиями — лихорадка Марбурга в Конго, Сибирская язва в Зимбабве в восьмидесятых…

— Ого, это ж сколько лет его организации? — удивился