Поиск Анны - Алексей Павлович Зорин

влезет в это дело пгосто так.

— Значит, я ненормальная.

— Ты вгешь. Машеньки уже тги года как нет. Ты делаешь это для себя.

— Тебе-то какая разница? — вспылила Анна. — Сам-то чего тут забыл?

Виталик замолчал и отвернулся в окно. Они ехали по пустой трассе среди леса, мимо плыли острые наконечники елей, словно зазубренные копья. Опять лес, опять поиски — подумала Анна. Раньше она любила это. А сейчас? Больше не любит? Смолина старалась не размышлять на эти темы, потому что сквозь их размытые контуры неизменно проглядывал черный как сажа страх.

— Ладно. Ты мне нужен.

— Пгавда?

— Да. Потому что, если честно, ехать туда одной чертовски страшно.

— Почему?

— Потому что я понятия не имею куда и зачем мы едем, и что нас там ждет.

Дорога вилась среди голого леса, лишь иногда сквозь деревья просвечивала бескрайняя гладь Онеги, по берегу которой стелилось шоссе. Вскоре от основной трассы направо свернула грунтовка. Дорога стала хуже, а и так небольшой поток машин иссяк.

* * *

Орзега выглядела еще более заброшенной, чем Лахта. Не больше сотни деревенских домов, часть из которых сгнила и обвалилась, обступивший деревню со всех сторон темный лес. Покосившиеся заборы «из говна и веток», как выразился бы Резнов. Пинин поднимал облака пыли. Анна сбавила скорость, а потом и вовсе остановила машину у одного из домов.

Почерневший от времени и дождей сруб если и выглядел жилым, то с огромной натяжкой. Сколько Анна ни стучала в покосившуюся дверь, сколько ни вглядывалась в пыльные окна — изнутри не донеслось ни звука. Таблички с номером на доме не было.

Они обошли еще несколько домов с теми же результатами. Деревня словно вымерла.

— И как нам тут найти семьдесят девятый? — спросил Виталик и поежился то ли от прохладной осенней стужи, то ли оттого, что стоял посреди деревни, которая выглядела мертвой.

— Нумерация считается от центра. Надо полагать, нам на окраину.

— Интегесно, где она здесь центг увидела, — пробурчал под нос Виталик.

Они шли пешком по мертвой деревне. Кое-где на домах висели ржавые таблички с номерами, и Анна поняла, что они движутся в верном направлении. Двадцать девять… Сорок один… Шестьдесят восемь… Ветер завывал среди пустых улиц, колыхал могучие ели, угрожающе раскачивая их макушки. Казалось, сама осень вглядывалась в тех, кто посмел потревожить покой деревни. Смолина поежилась — было ощущение, что чьи-то невидимые глаза наблюдают за каждым их шагом.

— Смотги, этот?

Они остановились на краю деревни перед небольшим домом. Он выглядел посвежее других, хотя время делало свое — тут и там стены зияли щелями, крыша прохудилась и текла.

— Семьдесят девять, — указал Виталик на табличку.

Дом выглядел нежилым. Зачем Цирин дал адрес заброшенного дома в мертвой деревне?

— Может, он ошибся адгесом? — озвучил вслух мысли Анны Виталик. Видно было, что он чувствует себя неуверенно, и это передалось Смолиной, словно страх холодными пальцами проник под теплую куртку. Она глубоко вдохнула.

— Пошли узнаем не ждут ли здесь гостей.

Дверь была закрыта на засов с амбарным замок. Смолина подергала его — держит крепко. И как попасть внутрь? Анна осмотрела окна — на них были решетки. Разбить не получится, да и это уже не просто взлом… Сколько там Резнов говорил дают за проникновение в чужое жилище?

Анна всматривалась в пыльные окна, но видела лишь свое отражение. Загадка никак не хотела быть отгаданной.

— Поехали обгатно? — в голосе Виталика звучала надежда.

Смолина уныло поплелась к машине, а вот Виталик, похоже, наоборот был рад поскорее покинуть это место. Анна села за руль и бездумно уставилась сквозь стекло.

И что, Смолина, ты просто так уедешь? А как же Машенька? А как же Ленка? Над ней все также висит невидимая тебе угроза, как-то связанная с этим делом. Неужели ты сдашься?

— Ну что, едем? — аккуратно спросил Виталик.

— Ага, — хмуро бросила Смолина.

Она завела мотор и Пинин неспешно покатился по тихой улице.

— Нам же в дгугую стогону! — запаниковал Виталик. Анна покачала головой.

— Ты так и не понял? Мы не можем вот так уехать. Если уж влез в это дело — будь готов идти до конца.

Подогнав Пинин к дому, Анна быстро вышла из машины и отцепила трос лебедки, закрепленной на бампере.

— Ты что делаешь? — через открытое окно высунулась взлохмаченная голова Виталика.

— Если не помогаешь, так хоть не мешай!

Смолина закрепила крюк троса на засове двери и вновь села за руль. Виталик испуганно смотрел на нее. Она перевела рычаг коробки передач в положение заднего хода.

— Знаешь такую поговорку: бойся собаку спереди, кобылу сзади, а Смолину за рулем — со всех сторон?

— Разве есть такая поговогка? — испуганно спросил Виталик.

— Теперь да.

Анна вдавила педаль в пол. Пинин вильнул задом, резко подавшись назад, и засов сорвало с двери.

— Охренеть, — проговорил Виталик. — Ты чокнутая милфа!

— Добро пожаловать в мой мир! — мрачно ответила Смолина.

Они вошли в дом и Анна включила фонарь — несмотря на окна, скудного осеннего света не хватало.

В доме гуляли сквозняки. Сквозь прохудившуюся крышу капала вода, которая попадала на дорогую плазму, висящую на стене и на элегантное кресло с резными подлокотниками. Пол под ним прогнил до земли. Рядом стоял изящный диван, в стене зиял черной пастью камин. Несмотря на дыры в крыше и запущенность, внутри дом скорее напоминал загородный отель, нежели избушку в умирающей деревне. Что-то здесь было не так, и вскоре Анна поняла что: здесь никто не жил. Этот дом мог служить местом для свидания, но никак не для жилья. Только вот свиданием для кого?

Тем не менее, сюда явно давно никто не захаживал. Пахло плесенью, старьем и прогоревшим костром из камина, продукты в небольшом выключенном холодильнике давно превратились в прах. Они аккуратно обошли все комнаты.

— Тут пусто… — тихо сказал Виталик.

— Похоже на то, Холмс.

— Как думаешь, туалет габотает?