Демон из Пустоши - Виктор Фламмер (Дашкевич)

он прочертил пальцем по полу кривую линию в тех местах, где нюхал Кузя, – тут, если очень хорошо присмотреться, можно заметить, что линии были разорваны. Здесь из коридора вышел див.

– Как?! Где тогда алатырь?

– Похоже, что с обратной стороны. – Он посмотрел на Булгакова и тихо произнес: – Мне нужно поговорить с дежурными дивами и помощником.

– Я распоряжусь, чтобы их немедленно к вам вызвали. Что значит «с обратной стороны»? Алатырь на потолке нижней камеры?

– Там все осмотрели, – быстро заговорил Артур, – да и защита там такая же, ну никак не получится. Да и если бы даже и там… как див сквозь пол прошел? Он же не призрак! И там решетки серебряные…

– Нет, не призрак. – Аверин остановился у следующей двери. – Это тоже камера одного из пропавших?

– Да.

– Хорошо. Кузя, осмотри эту и остальные. И бегом ко мне. Артур, отведите меня к дивам.

– Да, сейчас. – Артур проводил взглядом юркнувшего у него между ног кота, открыл камеру и пошел вперед по коридору.

Каморка охранников находилась на первом этаже, в пристройке. Аверин посочувствовал дивам: сложно было представить, как они работали среди такого количества серебра и заклятий.

– Это, – сказал Артур, – его сиятельство граф Аверин, Гермес Аркадьевич. Отвечайте на все его вопросы. Я схожу открою остальные двери и пришлю к вам Дениса.

– Хорошо, – Аверин повернулся к охранникам. – Вы дежурили этой ночью, так?

Дивы поднялись и поклонились.

– И никто из вас никуда не выходил? Подождите отвечать. Ты. – Он обратился к тому диву, который выглядел старше. – Твой напарник никуда не отлучался?

– Нет.

– А ты сам?

– Тоже нет, ваше сиятельство.

– Тогда расскажи, что произошло ночью. Кто-нибудь проходил мимо вас? Пролетал?

– Проходил караул, первый раз в двенадцать ночи, второй – в четыре утра. Пролетали над вверенной территорией шесть чаек, две вороны, четырнадцать голубей. Три голубя снизились, попали в защиту и погибли. Больше никто не снижался.

Аверин знал, что на территорию тюрьмы не допускаются никакие живые существа. Оказавшись в доступности у колдуна, любое животное может стать жертвой.

– Понятно. Когда вы услышали сигнал?

– В четыре сорок.

– Сколько он длился?

– Две с половиной секунды.

Что ж… слова Артура это подтверждало.

– А ты в момент сигнала не чувствовал ничего необычного?

Див задумался:

– Нет, ничего.

– А ты? – спросил он у младшего.

– Тоже нет. Единственное, потянуло холодом. Я встал, чтобы закрыть окно, и тут раздался сигнал.

– Тебе тоже было холодно? – спросил он старшего дива.

– Да, – согласился он.

– Ясно, – сказал Аверин. Его наихудшие подозрения начали превращаться в уверенность.

На пороге появился совсем молодой колдун. Похоже, это и был стажер Денис.

– Скажите мне, – спросил Аверин, – когда раздался сигнал, ваш наставник Артур Александрович был вместе с вами? Что именно он делал? Только отвечайте честно, от этого зависит ваша карьера.

Юноша заметно смутился и, потупившись, уставился на носки своих ботинок.

– Артур Александрович спал, ваше сиятельство. Только не говорите ему, что я вам рассказал, а то он мне такую характеристику напишет… но он тут же проснулся! Как только сигнал услышал. И мы сразу же побежали!

– Он вам отличную характеристику подпишет, не сомневайтесь. Вы его свободу спасли. Глядишь, даже места не потеряет. А теперь идите и доложите князю Булгакову, что мне необходимо переговорить с ним наедине.

Колдун Денис бросился исполнять приказ.

А вместо него у двери в каморку охраны появился Кузя.

– Гермес Аркадьевич, – начал он, но Аверин остановил его жестом:

– Не сейчас. Пойдем к князю Булгакову, там и поговорим.

Не успели они выйти в коридор, как появился князь. Иннокентий не отставал от него ни на шаг.

– Он не помешает? – Булгаков указал на дива.

– Нет, – Аверин огляделся по сторонам, – но, кроме вас, меня и двух дивов, никто не должен нас слышать.

– Хорошо. Тогда лучше выйдем. Тут такая акустика…

Они вышли во двор и отошли подальше от дверей главного здания.

– Так что ж? – с тревогой спросил Булгаков.

– Кузя, – обратился Аверин к диву, – ты все камеры обследовал? Дивы, которые там побывали, это разные дивы?

– Ага, – с довольным видом доложил Кузя.

– И от всех дивов пахло Пустошью, правильно? А никто из колдунов не сопротивлялся, хотя и были испуганы?

– Так и есть. Их выдернули прямо из постелей, всех! И тут же утащили!

– Не тяните, прошу вас, – едва не взмолился Булгаков. – Куда их утащили? Где они, черт побери?

– В Пустоши, – мрачно сказал Аверин.

– Там-то их и сожрали. – Кузя с победным видом посмотрел на Иннокентия.

– Как это «в Пустоши»? О чем вы говорите? Это невозможно! – Булгаков уставился на Аверина с таким видом, как будто увидел привидение. В его голосе появился страх.

– Боюсь, Дмитрий Петрович, что возможно. И это худшее, что мы могли себе представить. Вы доложили в Омск?

– Конечно, еще утром. Люди из Министерства скоро должны прибыть.

– Жаль, что не может прибыть Владимир… – заметил Аверин.

– Императорский див поставлен в известность, – сообщил Иннокентий, – именно он порекомендовал привлечь вас к этому расследованию.

– Ну спасибо тебе, Владимир, – под нос пробормотал Аверин, а вслух сказал: – В таком случае ждем «людей из Министерства». Нужно понять, что нам делать дальше.

Глава 2

Главное – дойти до покоев. Голову не опускать, спину – ровно, приветливая улыбка… Сейчас легче: видят только слуги. Теперь покои… уборная.

Софья набрала полную горсть воды и плеснула в лицо. Тщательно вытерлась, и по белоснежному полотенцу тут же размазалась тушь.

– Никого не впускай, – попросила она, упала в кресло и закрыла лицо руками. – Нет, я не выдержу, просто не смогу.

От портьеры отделилась темная тень.

– Выдержите.

– Как?.. – Она отняла руки от лица и воззрилась на дива. – Ты же видел, что меня постоянно проверяют. Мало того, и Соединенное Королевство прислало ответ, который нельзя счесть не чем иным, кроме как издевкой. Да, я помню, что наш род не отличается ни знатностью, ни древностью и оказался у вершин власти в результате смуты. Но их так называемые кандидаты в мужья не только сомнительного происхождения, они и в политическом плане ничего собой не представляют. Но ладно, в Соединенном Королевстве знают, что «русское чудовище» исчезло вместе с императором, и пытаются понять, насколько мы ослабли, и диктовать свои правила. Но собственный-то Совет почему им под стать?! Вместо помощи в управлении страной я получаю только критику и язвительные замечания! Наша знать тоже ничем не довольна: ни тем, что я не Романова, ни тем, что я женщина. Как князь Бестужев прошелся по тому, что «любой подданный Соединенного Королевства мог бы стать достойной партией»! Почему он это сказал?