Погрешность - Марина Инаяни

тон? Мне тоже много кто и что не нравятся, но я же не записываю их в преступники.

– Но ты не понимаешь, здесь другое, – Рич хотел любой ценой убедить Шерифа в своей правоте. – Он связующее звено…

– Еще час назад связующим звеном был дом, – Шериф смотрел на него сердитым взглядом.

– Да, но ты прав, дом это не то, – Рич говорил сбивчиво, – а священник – это другое дело, и он мог…

– Да послушай ты, – Шериф говорил полушепотом, оглядываясь на полицейских, находившихся в соседней комнате. – Священник – это человек, к которому весь город приходит за помощью. И он помогает им, в отличие от нас с тобой. А теперь ты предлагаешь его закрыть? Отличная мысль. Чтобы нас на костре сожгли? Они и так уже нас ненавидят и винят во всех смертных грехах.

– Но если он виновен…

– Да невиновен он, – Шериф немного повысил голос, но сразу взял себя в руки. – Давай так, – он немного перевел дух, – мы не будем за ним следить, потому что это вызовет глубокий общественный резонанс, а нам этого не надо…

– Но если…

– А если, на этот случай мы будем за ним присматривать, немного, чтобы об этом никто не догадался.

– Но как это? – Рич был одновременно удивлен и рад, что Шериф не против держать священника под контролем.

– Мы выставим охрану у старого дома, ведь ты сам говорил, что он может быть связью, да? – Шериф присел за свой стол и стал набирать внутренний номер. – Нужно выставить патруль у старого дома у церкви. Глаз не спускайте с дома и со всех, кто вокруг находится. Чтобы я знал обо всех перемещениях. Да, и за священником присматривайте, не хватало нам, чтобы с ним что-то случилось, люди нам этого не простят. – Он положил трубку и с улыбкой посмотрел на Рича.

– Отлично придумано, – Рич одобрительно хлопнул в ладоши, – теперь все будут думать, что мы охраняем священника.

– Да, и это хорошо по двум причинам. Мы не навлечем на себя гнев народа, который в него верит, и не дадим ему совершить новое преступление, если он виновен.

– Ты просто гений, Шериф, прости, что я в тебе сомневался, – Рич был смущен. Ему было стыдно, что он наговорил другу ерунды, и этим мог его обидеть.

– Ничего, всё нормально, все на пределе, – Шериф смотрел на него с искренней улыбкой. – Знаешь что, иди – ка ты домой, отдохни, пообщайся с семьей, а я закончу здесь с бумагами. Да и криминалистов дождусь, они там всё с машиной возятся.

– Хорошо, спасибо, я и правда устал, – Рич посмотрел на часы, – да и поздно уже, правда пора домой. Ты точно сам справишься?

– Конечно, не сомневайся. Если что-то срочное, я позвоню.

Рич кивнул и вышел из кабинета. Ему было всё еще неловко перед Шерифом, но он знал, что его друг отходчив, и надеялся, что на следующий день от их ссоры не останется ни одного воспоминания. Но оно того стоило, успокаивал себя Рич, ведь он добился своего. Священник под присмотром. И если что-то он и замышлял, то теперь у него связаны руки. Только он этого не знает.

Рич радовался. Впервые за долгое время он чувствовал, что этот кошмар может, наконец, закончиться.

Было бы неплохо всё же понять, что же случилось с Элис и всеми остальными, но здесь Рич мог только теряться в догадках. Может быть, криминалисты что-то найдут в ее машине?

* * *

Элис вышла на улицу и вдохнула полной грудью. Как всегда, впечатления после церковной службы были самые приятные, а мысли – самые светлые. Неожиданно взгляд ее упал в траву, там что-то блеснуло. Элис наклонилась, и увидела маленький золотой крест. Она подняла его, осмотрелась по сторонам и увидела удаляющуюся фигуру. Элис пошла следом, на ходу пытаясь окликнуть незнакомца:

– Простите, это не Ваш крест?

– Храни Вас Бог! – услышала она в ответ приятный голос. – А я боялся, что потерял его. Ой, что это там?

Девушка отвернулась лишь на мгновение, и тут же почувствовала резкую нехватку воздуха. Через секунду она потеряла сознание.

6

Это было уже третье дело о похищении, о котором Чед узнал из дневника отца. Пора было начинать делать какие-то заметки и выводы, чтобы не запутаться и ничего не упустить. Чед встал из-за стола, закурил и начал прогуливаться по комнате из стороны в сторону. Итак, что он знает обо всём случившемся? Пока немного. Имена жертв он знал, но желания попытаться еще раз пойти поговорить с кем-то из их родственников он не испытывал. После того приема, который ему оказали родители Колина, да и после отказа Шерифа участвовать в расспросах, Чед чувствовал, что у него связаны руки. Ему было необходимо узнать больше о том, что могло объединять жертв, но возможности для этого не было никакой. Единственным человеком, который разговаривал с ним охотно, был священник. Но, судя по тем записям в дневнике отца, до которых дошел Чед, священник сам находился под подозрением, так что идти к нему было сомнительным предприятием.

Хотя Чед не видел в нем преступника. Слишком теплым оказался прием, который тот оказал парню при встрече. Если бы священник и правда был замешан, думал журналист, то наверняка бы испугался и попытался сделать всё, чтобы спровадить Чеда из города. Но он ведь не сделал ничего подобного, напротив, поддержал его в стремлении разобраться в этом деле. Конечно, он мог это сделать «для отвода глаз», но почему-то эта версия казалось Чеду совсем неправдоподобной. Да и к тому же, размышлял парень, ведь он не находится под стражей, к нему нет какого-то предвзятого отношения со стороны горожан, значит, не был он ни в чем виноват?

Чеда одолевали сомнения. Он чувствовал, что священник мог бы пролить свет на личность Элис и на то, что произошло в тот день. Но в то же время, он не решался снова пойти к нему. Он боялся выдать себя и свои подозрения. Вернее, подозрения были даже не его, но он не мог их до конца развеять. Он понимал, что в этих подозрениях его отца действительно могло что-то быть, ведь церковь была настолько же общим местом во всех этих случаях, как и старый дом, про который его отец думал в начале.

Мысли путались. Нужно было с кем-то поговорить, чтобы продвинуться в расследовании, но Чед не знал, кто бы во всем этом городе мог изъявить желание на откровенность с ним. После всего