Русские поэты XIX века: Хрестоматия - Леонид Кременцов

1895

ЛЕБЕДЬ

Заводь спит. Молчит вода зеркальная.Только там, где дремлют камыши,Чья-то песня слышится, печальная,Как последний вздох души.

Это плачет лебедь умирающий,Он с своим прошедшим говорит,А на небе вечер догорающийИ горит и не горит.

Отчего так грустны эти жалобы?Отчего так бьется эта грудь?В этот миг душа его желала быНевозвратное вернуть.

Все, – чем жил с тревогой, с наслаждением,Все, на что надеялась любовь,Проскользнуло быстрым сновидением,Никогда не вспыхнет вновь.

Все, на чем печать непоправимого,Белый лебедь в этой песне слил,Точно он у озера родимогоО прощении молил.

И когда блеснули звезды дальние,И когда туман вставал в глуши,Лебедь пел все тише, все печальнее,И шептались камыши.

Не живой он пел, а умирающий,Оттого он пел в предсмертный час,Что пред смертью, вечной, примиряющей,Видел правду в первый раз.

1895

* * *

Я вольный ветер, я вечно вею,Волную волны, ласкаю ивы,В ветвях вздыхаю, вздохнув, немею,Лелею травы, лелею нивы.

Весною светлой, как вестник мая,Целую ландыш, в мечту влюблённый,И внемлет ветру лазурь немая, —Я вею, млею, воздушный, сонный.

В любви неверный, расту циклоном,Взметаю тучи, взрываю море,Промчусь в равнинах печальным стоном —И гром проснется в немом просторе.

Но, снова легкий, всегда счастливый,Нежней, чем фея ласкает фею,Я льну к деревьям, дышу над нивойИ, вечно вольный, забвеньем вею.

1897

И.А. Бунин

(1870–1953)

«Так знать и любить природу, как умеет Бунин, – писал А.А. Блок, – мало кто умеет. Благодаря этой любви поэт смотрит зорко и далеко и красочные и слуховые его впечатления богаты». Русская природа, безусловно, занимает важнейшее место в ранней бунинской лирике. Родившийся и выросший в родовом поместье недалеко от Ельца, Иван Алексеевич Бунин с детских лет отличался особенно острым восприятием красоты природного мира и всегда чувствовал органичную связь между этим миром и личностью человека, плененного единством с природой, но в то же время остро осознающего трагическую краткость своего земного существования в сравнении с вечным небом, звездами, ветром, морем.

Хотя по сей день интерес к Бунину-прозаику гораздо серьезнее и значительнее, чем к Бунину-поэту, его стихотворное наследие ни в чем не уступает прозаическому ни по масштабу, ни по глубине философского осмысления бытия мира и человека.

К раннему периоду бунинского поэтического творчества можно отнести первые сборники – «Стихотворения 1887–1891 гг.» и «Под открытым небом» (1898). Последовательный и убежденный противник модернистских экспериментов, поэт сохраняет верность классическим традициям Ф.И. Тютчева, А.А. Фета, А.Н. Майкова, Я.П. Полонского, А.К. Толстого. Точность и живописность деталей (З.Н. Гиппиус назвала его «королем изобразительности»), тяготение к изображению переходных состояний в жизни природы (сумерки, восходы, закаты, смена времен года), система сквозных образов-лейтмотивов (звезда, дорога, степь, высота небес) и, конечно, непреходящее восхищение красотой и величием Божьего мира – все это и по сей день пленяет читателя в ранней лирике И.А. Бунина.

* * *

Догорел апрельский светлый вечер,По лугам холодный сумрак лег.Спят грачи; далекий шум потокаВ темноте таинственно заглох.

Но свежее пахнет зеленямиМолодой озябший чернозем,И струится чище над полямиЗвездный свет в молчании ночном.

По лощинам, звезды отражая,Ямы светят тихою водой,Журавли, друг друга окликая,Осторожной тянутся гурьбой.

А Весна в зазеленевшей рощеЖдет зари, дыханье затая, —Чутко внемлет шороху деревьев,Зорко смотрит в темные поля.

1892

* * *

Ночь идёт – и темнеетБледно-синий восток…От одежд её веетПо полям ветерок.

День был долог и зноен…Ночь идёт и поётКолыбельную песнюИ к покою зовёт.

Грустен взор её тёмный,Одинок её путь…Спи-усни, моё сердце!Отдохни… Позабудь…

1893

Ночь наступила, день угас,Сон и покой – и всей душоюЯ покоряюсь в этот часНочному кроткому покою.Как облегченно дышит грудь!Как нежно сад благоухает!Как мирно светит и сияетВ далеком небе Млечный Путь!За всё, что пережито днем,За всё, что с болью я скрываюГлубоко на сердце своем, —Я никого не обвиняю.За счастие минут таких,За светлые воспоминаньяБлагословляю каждый мигБылого счастья и страданья!

1895

КИПАРИСЫ

Пустынная Яйла дымится облаками,В туманный небосклон ушла морская даль,Шумит внизу прибой, залив кипит волнами,А здесь – глубокий сон и вечная печаль.

Пусть в городе живых, у синего залива,Гремит и блещет жизнь… Задумчивой толпойЗдесь кипарисы ждут – и строго, молчаливоВосходит Смерть сюда с добычей роковой.

Жизнь не смущает их, минутная, дневная…Лишь только колокол вечерний с береговПерекликается, звеня и завывая,С могильной стражею белеющих крестов.

1896

ПЛЕЯДЫ

Стемнело. Вдоль аллей, над сонными прудами,Бреду я наугад.Осенней свежестью, листвою и плодамиБлагоухает сад.

Давно он поредел, – и звездное сияньеБелеет меж ветвей.Иду я медленно, – и мертвое молчаньеЦарит во тьме аллей.

И звонок каждый шаг среди ночной прохлады.И царственным гербомГорят холодные алмазные ПлеядыВ безмолвии ночном.

1898

* * *

И вот опять уж по зарямВ выси, пустынной и привольной,Станицы птиц летят к морям,Чернея цепью треугольной.

Ясна заря, безмолвна степь,Закат алеет, разгораясь…И тихо в небе эта цепьПлывет, размеренно качаясь.

Какая даль и вышина!Глядишь – и бездной голубоюНебес осенних глубиною.

И обнимает эта даль, —Душа отдаться ей готова,И новых, светлых дум печальОсвобождает от земного.

1898

* * *

Таинственно шумит лесная тишина,Незримо по лесам поет и бродит Осень…Темнеет день за днем, – и вот опять слышнаТоскующая песнь под звон угрюмых сосен.

«Пусть по ветру летит и кружится листва,Пусть заметет она печальный след былого!Надежда, грусть, любовь – вы, старые слова,Как блеклая листва, не расцветете снова!»

Угрюмо бор гудит, несутся листья вдаль…Но в шумном ропоте и песне безнадежнойЯ слышу жалобу: в ней тихая печаль,Укор былой весне, и ласковый, и нежный.

И далеко еще безмолвная зима…Душа готова вновь волненьям предаваться,И сладко ей грустить и грустью упиваться,Не внемля голосу ума.

1898

* * *

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,И лазурь, и полуденный зной…Срок настанет – Господь сына блудного спросит:«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И забуду я всё – вспомню только вот этиПолевые пути меж колосьев и трав —И от сладостных слёз не успею ответить,К милосердным коленам припав.

Примечания

Часть I

И.П. Пнин

(НА СМЕРТЬ А.Н. РАДИЩЕВА): впервые опубликовано в 1858 г. в сборнике воспоминаний о Радищеве.

ЧЕЛОВЕК: «Какой ум слабый, униженный / Тебе дать имя червя смел?» – имеется в виду ода Г.Р. Державина «Бог».

В.В. Попугаев

ВОЗЗВАНИЕ К ДРУЖБЕ: «Аркадия» – область Древней Греции, в дальнейшем символ мирной и счастливой жизни. «Лавр» – олицетворение воинской славы. «Олива» – символ мира (оливковая ветвь).

И.М. Борн

ОДА К ИСТИНЕ: «Сын отечества славы» – славянин.

А.Х. Востоков

ОДА ДОСТОЙНЫМ: В ночь на 12 марта 1801 г. Павел I был убит заговорщиками, но ода посвящена не им, а «честным гражданам», не приемлющим деспотии.

И.А. Крылов

ОСЕЛ И СОЛОВЕЙ: «Аврора» – богиня утренней зари.

ВОЛК НА ПСАРНЕ: В басне содержится отклик на события 1812 г.: имеется в виду неудачная попытка Наполеона заключить мир после взятия Москвы. По воспоминаниям современников, Кутузов, прочитав басню офицерам, при словах «А я, приятель, сед» – снял фуражку и потряс наклоненной головой.

КОТ И ПОВАР: В басне видели отражение тех событий первого этапа войны 1812 г., когда русское общество выражало недовольство медлительностью главнокомандующего армией Барклая де Толли. «Тризна» – поминки. «Ритор» – многословный оратор.