«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1 - Евгений Полищук

– В рубашке родился! – воскликнул Фадеев. – Как же они оставили тебя? Меня даже на земле, когда сел на «живот», дважды атаковали. Потом, когда выскочил из самолета, по мне – одному человеку – два «мессера» атаку сделали! Хорошо, что я заранее реглан сбросил – сам в канаве притаился, – так они, подлецы, и реглан атаковали – только тогда ушли домой. Посекли, сволочи, хороший реглан!

– Ну тогда уж расскажи, почему тебе пришлось садиться «на живот», – не без ехидства попросил Покрышкин.

– Да брось ты, Сашка! У всякого могут быть осечки, – забасил Фадеев. По всему чувствовалось, что эта тема ему неприятна.

– Тогда я расскажу. Послушай, сталинградец, очень даже поучительно. Мы вылетели восьмеркой. Вадим шел со своим ведомым Трудом. Изредка мимо нас проскакивали «мессершмитты», Вадим неизменно докладывал о них по радио, хотя чувствовалось, что он пропадает от нетерпения. Но я не вступал в бой с этими немцами, ожидая бомбардировщики. Наконец они появились.

– Как не вступал? А первая схватка с группой «мессершмиттов»?

– Это не в счет. Мы помогали нашим истребителям, которые прикрывали штурмовиков. Так вот, появились «штуки». Мы ударили сзади, со стороны солнца, и сразу подожгли несколько машин. Заканчивая атаку, я заметил вторую группу немецких самолетов и тотчас предупредил своих по рации. Чутье подсказывало мне, что где-то тут, между двумя группами бомбардировщиков, должны быть «мессершмитты» сопровождения. Они обязательно кинутся в контратаку, поэтому нам надо было быть начеку.

Оглядываюсь, смотрю, все на местах, одного не хватает. И кого бы ты думал? – спрашивает Покрышкин Никитина.

– Фадеева? – вопросом на вопрос отвечает тот.

– Вот именно. Фадеев, где ты? – запрашиваю по рации. – Но едва я успел спросить, как последовала контратака восьмерки немецких истребителей. Поставив патруль в более выгодное положение, я снова стал звать Фадеева. Не отвечает. Только на аэродроме мы узнали от дежурного на станции наведения, куда девался наш Фадеев.

Оказывается, увлекшись атакой на «юнкерсы», Вадим отстал от патруля и наскочил на пару «охотников». С одним из них он вступил в рыцарский поединок и так увлекся, что не заметил, как второй подкрался и ударил его в живот. Вот так воюет наш герой. Лишь благодаря случайности Вадим остался жив и приземлился на передовых позициях нашей пехоты на «пузо». Ясно?

Покрышкин засмеялся и закончил:

– А ты, Никитин, наверняка ведущего сбил, хотя и вслепую, а ведомый испугался и удрал, иначе ты бы домой не пришел – сбили бы!

– Точно! Имей в виду! – пророкотал Фадеев и подмигнул Никитину.

Беседа так же неожиданно закончилась, как и началась. Фадеев обнял друга за плечи, и они, о чем-то оживленно разговаривая, направились к стоянкам самолетов, а молодой Никитин еще долго смотрел им вслед.

После совещания в штабе армии, где Покрышкин имел продолжительную беседу с генералом Вершининым, в 16-й гвардейский полк зачастили корреспонденты центральных газет. Раньше в полку бывали только армейские корреспонденты, и писали они в основном о подвигах летчиков. Теперь же стали приезжать люди из Москвы и интересоваться опытом боевой работы истребителей, особенно тактическими новинками и их применением в бою.

Как-то, беседуя с корреспондентом «Красной звезды», Покрышкин, рассказывая о подвигах своих боевых товарищей, сообщил кое-что и о себе, в частности, изложил свои взгляды на тактику современного воздушного боя.

– Понимаете, – объяснил он корреспонденту, – высший пилотаж – не самоцель для летчика. Каждая фигура – это возможный элемент маневра в воздушном бою. Отправные моменты моих рассуждений выглядят так.

Высота. Это исходная позиция. Кто на высоте, тот хозяин неба.

Скорость. Без скорости невозможен ни искусный маневр, ни набор высоты, ни внезапная атака, ни результативный огонь. Чего мы добиваемся, развивая большую скорость? Прежде всего – внезапной атаки. В воздушном бою цена секунд очень велика, исход схватки решают мгновения.

Что касается огня, то суть этого элемента формулы воздушного боя заключается прежде всего в его эффективности. Врага следует бить с близкого расстояния, наверняка, не расходуя даром боеприпасы.

В воздухе, в пылу схватки летчику-истребителю необходимо проявлять волю, выдержку, непоколебимое стремление уничтожить врага. Только тогда его можно поразить.

– Это все интересно, что вы говорите. Но в чем все-таки секрет ваших побед? – допытывался журналист.

– В чем наш секрет победы?В том, чтоб упрямым быть,В том, чтобы, как ни худо,Назад ни на полшага!И если уж думать о смерти,То только о смерти врага.У храбрых есть только бессмертье,Смерти у храбрых нет.Не хочешь смерти – будь храбрым!Вот вам и весь секрет.

– Отлично! Надо это обязательно записать! – воскликнул в восторге журналист.

– Не надо. Это же слова вашего коллеги Симонова. А сейчас прошу меня извинить, мне пора вылетать на задание, – козырнул Саша и побежал к своему самолету.

Вскоре в центральной газете появилась статья, из которой вся страна узнала сжатую формулу тактики воздушного боя Александра Покрышкина: «высота – скорость – маневр – огонь». Суть ее разъяснялась на конкретных примерах из его боевой практики. Так о Покрышкине узнала вся страна.

К концу дня двадцать восьмого апреля Покрышкина разыскал посыльной из штаба.

– Товарищ майор! – едва оправившись от бега, заговорил офицер. – Приказ комполка. Вам срочно перелететь на аэродром бомбардировщиков. Будете работать вместе с ними.

– Ясно. Кто со мной идет?

– Фадеев, Речкалов, Федоров, Степанов, Труд, Табаченко, Козлов.

– Хорошо. Предупреди летчиков, я сейчас подойду.

Едва дежурный отошел, как Фадеев недовольно забурчал:

– Слушай, Саша! Что это он все время ставит меня в твою группу? Командую я эскадрильей, в конце концов, или нет?

– Воспитывает тебя, Вадим, – усмехнулся Покрышкин. – Видимо, хочет из тебя хорошего командира сделать.

– А я что, плохой, что ли?

– Хороший командир – это тот, кто сам умеет подчиняться и быть дисциплинированным. А ты постоянно партизанишь в воздухе, вот он и ставит тебя в мою группу, чтобы я тебя воспитывал. Понял?

– Брось ты, Сашка! Все тебе шуточки…

– Да не расстраивайся ты. Все это пустяки. Пойдем к машинам, надо готовиться к вылету…

К аэродрому «петляковых» они пришли нормально. Вокруг все было спокойно, а бомбардировщики выстроились на поле, словно на параде. Никакой тебе маскировки.

Покрышкин приказал эскадрилье садиться, а сам, набрав высоту, решил еще немного понаблюдать за обстановкой. В последнее время немцы стали часто практиковать воздушные засады. Летая на больших высотах, они подкарауливали наших летчиков, отставших от строя, либо тех, что шли на посадку, зная, что в это время все внимание пилота сосредоточено на управлении самолетом и ему некогда следить за небом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});