Умри завтра - Питер Джеймс

Через несколько минут дверь открылась и Джоуи ввела хорошенькую девушку с длинными темными волосами, в прозрачном розовом пеньюаре поверх темного нижнего белья. Вид у нее был мрачный, нервный.

– Это Анка… Я через минуту вернусь, – проговорила Джоуи одними губами, закрывая дверь.

– Привет, Анка, – поздоровалась Белла и кивнула на кровать. – Садись.

Девушка села, стреляя глазами на полицейских, держа в руках пачку сигарет и зажигалку, как театральный реквизит.

– Мы офицеры полиции, – объявила Белла. – Ты говоришь по-английски?

– Немножко, – кивнула она.

– Хорошо. Мы не собираемся причинять тебе неприятности, поняла?

Анка непонимающе глядела на них.

– Только хотим убедиться, что у тебя все в порядке. Тебе здесь нравится?

Анку хорошо натаскали. Космеску предупредил, что полиция будет задавать вопросы. И рассказал о последствиях, которые повлекут за собой жалобы.

– Да, тут хорошо.

– Точно? Хочешь остаться?

– Хочу.

Белла бросила взгляд на коллегу, не знавшего, куда деваться.

– Ты недавно приехала из Румынии?

– Да… из Румынии.

Белла показала ей три фотографии, пристально вглядываясь в лицо.

– Кого-нибудь узнаешь?

Румынка посмотрела, не проявив ни малейшей реакции, тряхнула головой:

– Нет.

Белле показалось, что девушка говорит правду.

– Хорошо. Мне хочется знать, кто тебя сюда привез?

Анка замотала головой и ответила, как учил Космеску:

– Не понимаю.

Терпеливо, очень медленно, помогая себе жестами, Белла повторила:

– Кто тебя сюда привез?

Анка вновь затрясла головой.

Ник принялся листать блокнот, остановился на нужной странице и с расстановкой проговорил по-румынски:

– У вас есть знакомые в Англии?

Анка, с изумлением услышав родной язык, пускай даже с чудовищным произношением, покачала головой.

Ник перевернул страницу, вновь прочитал по-румынски:

– Если лжете, мы узнаем. Отправим вас обратно в Румынию. Говорите правду!

Потрясенная Анка пробормотала:

– Его зовут Влад.

– А дальше?

– Кос… Косма… Космек…

– Космеску? – подсказала Белла.

Девушка со страхом на нее поглядела. Потом кивнула.

Через двадцать минут полицейские вернулись к машине.

– Может быть, объяснишь, что за фокус? – спросила Белла.

– Я обратился в одну организацию.

– В какую?

– В Центр наблюдения за нелегальным въездом в Соединенное Королевство. Хотел выяснить, откуда чаще всего поступают девушки. Румыния на одном из первых мест в этом списке.

– И за день научился бегло говорить по-румынски?

– Только фразы, которые, на мой взгляд, могли пригодиться.

– Должна сказать, ты произвел на меня очень сильное впечатление, – усмехнулась Белла.

– Не такое сильное, какое произведу на жену, когда она узнает, где я провел день.

– Разве не все мужчины ходят в бордели? – спросила Белла.

– Нет, – возмутился Ник Николл. – Действительно не все.

– Ты правда ни в одном раньше не был?

– Нет, Белла. Правда не был. Извините, если я вас разочаровал.

– Нисколько. Приятно знать, что есть еще на свете порядочные ребята. Просто я их до сих пор не встречала.

– Может быть, потому что единственного встретила моя жена! – заявил он.

Белла посмотрела в свете уличных фонарей на его удлиненное усмехающееся лицо:

– Значит, она счастливица.

– Это я счастливчик. А вы? Такая привлекательная леди. Наверняка у вас масса возможностей.

– Нет. У меня масса разочарований. Знаешь, я на самом деле довольна своей независимостью. Ухаживаю за мамой, а в остальном свободна. Мне нравится.

– А я своего малыша люблю, – сказал Ник. – Невероятное ощущение. Описать невозможно.

– По-моему, ты будешь великолепным отцом.

Констебль опять улыбнулся:

– Хотелось бы, – и передернул плечами. – Можете себе представить отца Анки? И другой девушки, Нуши?

– Нет.

– Не могу поверить, что жизнь в грязном брайтонском борделе для них лучше прежней.

– А я не могу поверить, что ты потрудился выучить их язык. Просто с ног меня сбил.

– Я не выучил язык. Всего несколько фраз. Чтобы до них достучаться.

Белла заглянула в свои записи:

– Влад Космеску.

– Влад Закалыватель.

– Кто?

– Это прозвище трансильванского графа, послужившего прототипом Дракулы. Обаятельный мужчина, сажал своих недругов на кол.

– Слишком много информации, Ник, – сморщилась Белла.

– Вы офицер полиции. Слишком много информации не бывает.

Она улыбнулась, потом повторила:

– Влад Космеску.

– Вы его знаете?

– Слышала. Сутенер, сводник. Активно работал несколько лет назад, когда я занималась борделями. Теперь служит как бы диспетчером на пропускном пункте для румынских, албанских и прочих восточноевропейских контрабандистов. Наркотики, пиратское видео, сигареты, всего не перечесть. Несколько лет прикрывал шайки торговцев наркотиками, но, насколько я знаю, сам всегда умудрялся избежать неприятностей. Интересно, что он все еще крутится тут. – Белла сделала пометку в блокноте и радостно заключила: – Отлично! Один долой. В Брайтоне всего лишь двадцать восемь борделей, где мы должны побывать, прежде чем кончим дело. Хватит сил?

– Сил невпроворот! – усмехнулся Ник Николл, а про себя подумал: «Когда надо кормить ребенка по часам круглые сутки, сил, пожалуй, гораздо больше, чем либидо».

71

В Бухаресте только что минуло семь. Йен Тиллинг обещал сегодня своей румынской жене Кристине пораньше вернуться домой. Сегодня десятая годовщина их свадьбы, и они ради такого торжества заказали столик в излюбленном ресторане с традиционной румынской кухней.

Он привык к тяжелой мясной пище принявшей его страны – кроме холодных мозгов и кубиков сала, которые любит Кристина, а он едва ли когда-нибудь сможет переварить.

К гигантской доске объявлений на стенке перед рабочим столом прицеплены бесполезные часы. «Время – деньги» написано на циферблате, а поскольку циферблат без цифр, времени может быть сколько угодно. Рядом женский фен, который висит так давно, что уже забылось, кто повесил его и зачем. Пониже между правительственными брошюрами для бездомных лист бумаги с любимой Йеном цитатой из Махатмы Ганди: «Сначала тебя не замечают, потом смеются, потом бьют, потом ты побеждаешь».

Таково краткое определение семнадцати лет его жизни, прожитых в непонятном, но прекрасном городе, в непонятной, но прекрасной стране. Он побеждает. Шаг за шагом, шаг за шагом одерживает маленькие победы. Спасенные с улиц дети и взрослые находят приют в «Каса Иона». Перед уходом надо обойти спальни, как принято каждый вечер. Взять с собой фотографии подростков, присланные Норманом Поттингом, вдруг кто-нибудь что-нибудь вспомнит. Приятно было поговорить со старым приятелем. Очень приятно снова участвовать в деле британской полиции. До того приятно, что надо изо всех сил постараться.

Как только он поднялся, дверь открылась, вошла улыбающаяся Андреа.

– Есть минуточка, господин Йен? – спросила она.

– Конечно.

– Я встречалась с Илеаной из четвертого сектора.

Илеана раньше работала в «Каса Иона» в качестве социального работника, потом перешла в центр распределения в сектор под названием «Мерлин».

– И что она сказала?

– Согласилась помочь, хотя беспокоится, что об этом узнают. В их центре приказано с посторонними не общаться, даже с нами.

– Почему?

– Власти явно встревожены нехорошими отзывами о румынских детских домах в зарубежной прессе. Посещения и съемки запрещены. Мне пришлось с ней встречаться в кафе. Она сообщила, что одна уличная девчонка слышала, будто можно получить работу и квартиру в Англии, если повезет. Надо только пойти повидаться с одной шикарной женщиной.

– Можно с ней поговорить? Имя известно?

– Ее зовут Ралука. Проститутка, работает на Северном вокзале. Пятнадцать лет. Не знаю, есть ли у нее сутенер. Илеана хочет с нами пойти. Можно нынче же вечером.

– Сегодня не могу. Давайте завтра.

– Спрошу у Илеаны.

Йен поблагодарил и отправил короткое сообщение Норману Поттингу, изложив сегодняшние новости. Потом сжал кулаки, грохнул по столу. Да! О да! Он снова в седле! С любовью вспоминает времена своей службы в полиции и теперь чертовски хорошо себя чувствует.

72

Линн сидела на своем рабочем месте в отделе «Осы-разорители». Уже восемь вечера. Она отрабатывает список звонков, стараясь наверстать время: мало того, что задержалась сегодня дома, так еще встречалась с Мэлом. Утром пришла ее мать, потом явился Люк, так что Кейтлин в компании и, главное, под присмотром. Даже слабоумный Люк на это способен.