Стихотворения - Всеволод Рождественский

369. «Я их пустил на волю. Пусть слова…»

Я их пустил на волю. Пусть слова,Как ласточки, купаются в полете,Пусть манит их всё выше синеваВ скольжении и легком повороте!

Их мир широк, и нет ему конца,Они ныряют в счастье с головою,А я гляжу со старого крыльцаС какой-то грустной радостью былою.

Завидую я юности их крыл,Стремящейся к высотам ликованья,Я ничего еще не позабылИз щедрой дани счастья и страданья.

Мне не узнать, чем кончится полет,Но кто-нибудь, уже в иные годы,Их ласточками снова назовет,Предвестниками подлинной свободы.

Август 1976

370. «Они и свеч не зажигали…»

Они и свеч не зажигали,А в темной пропасти окнаНа угасающей эмалиВсплывала ранняя луна.

Неразличимы были лица.Она молчала у стола,А он глядел на половицы,Где между ними тень легла.

И было в этот мглистый вечерС грядой осенних облаковДля этой слишком поздней встречиУж никаких не нужно слов.

И не сближались больше руки,Как в те далекие года,И тень уже иной разлукиИх разделяла навсегда…

Август 1976

371. «Всё краснее и ярче рябина…»

Всё краснее и ярче рябинаНа прохладной уже синеве,О кузнечиках нет и помина,Дольше стынет роса на траве.Не один уж листок, золотея,Опустился, кружась, у ворот,Сиротеет сквозная аллея…                Собираются птицы в отлет.

Меркнет вечер томительно длинный,В опустевший входя мезонин,Ядовито горят георгиныПосреди отсыревших куртин.Пожелтевшие лета страницыЭтим липам ничто не вернет.Всё проходит на свете, а птицы…                Собираются птицы в отлет.

Жизнь была нестареющим садом,Где румянились яблоки-дни,И казалось — заветное рядом,Только руку за ним протяни.Но всему свой черед наступает.Скоро холодом лужи скует.Листья кружат, душа подмерзает…                Собираются птицы в отлет.

Август 1976

372. «Не всегда оживают слова…»

Не всегда оживают словаВ этих книгах старинной печати,А была ведь когда-то живаСвежей мысли и чувства листва,Прорастая сквозь титла и яти.

Разбуди же угаснувший стихВ мерной поступи ямбов тяжелых,Чтобы гул их победный не стихИ сказал о пиитах своихВ париках и расшитых камзолах.

Оживай, Восемнадцатый век,Проповедник особой породы,Укротивший Пегаса разбег,Рассыпающий, как фейерверк,Громогласно-фанфарные оды.

Ты любил поученья, псалмы,Разум басен, трагедий котурны,По линейке ровняя умы,Ты в сугробах российской зимыНе взрывался погодою бурной.

И хотя ты был выдуман весь,Но в боренье с грамматикой узкойНес отечеству добрую весть,Что у нас еще будет — и есть! —Честь и слава Поэзии русской.

И, сменяя камзол на халат,Остывая к чинам и наградам,Из Фелицыных выйдя палат,Ради пиршеств и сельских усладТы онежским гремел водопадом.

Август 1976

373. «В нависанье узорных ветвей…»

В нависанье узорных ветвейИ таинственном шорохе садаЧто-то есть от тревоги моей,О которой и думать не надо.

А не то наплывет, как туман,И земное погасит сознаньеТяжкий сумрак летейских полян,Где душе не хватает дыханья.

Там, в обители скорбных теней,Не доступной ни стону, ни крику,Не услышит она, как ОрфейСтоном лиры зовет Эвридику.

Возвратиться на солнечный светЕй нельзя уже в рощи и нивы,И останется тенью ответНа тоскующей лиры призывы.

Октябрь 1976

374. ИННОКЕНТИЙ АННЕНСКИЙ

(Две тени)

Ахматовой учителем он был,Он вел ее на строгие ступениПод сводом лип и пушкинской сирени,Где пруд колонну Славы отразил,Заставил смело поглядеть в лицоВсем искусам разлуки и тревогиУ страстных испытаний на порогеИ подарил старинное кольцо.В него не камень вставлен, а печатьИз темных недр откопанного векаС двустишием неведомого грека:«Цени слова, но дай им срок молчать».Она подарок вещий принялаС крупицею античной горькой солиИ в одиночестве неженской долиБезропотно сожгла себя дотла.

1976

375. ИГЛА НАД НЕВОЙ

Не только, грозы разрывая раскаты,             Был луч ее ярок и жгуч,Не только победно кораблик крылатый             Летел через полчища туч.

Не только как отблеск полярных сияний             И строгий завет прямоты,—Она поднималась над скопищем зданий             Стремительным взлетом мечты.

Венчал рукотворное дело Петрово             Не только витийства пожар —Из блеска и грома рожденное слово             Под рокот горластых фанфар,—

Была она шпагой сверкающей, узкой,             Как огненной мысли строка,Была она мачтой Поэзии русской             И меркой ее — на века.

По ней выверяли суровое рвенье             Жестокого века гребцы,Пред нею смыкали свои поколенья             Грядущей свободы певцы.

Открыты ей новых свершений просторы             В свободной отчизне Труда,И, грому подобная, вспышка «Авроры»             Вошла в ее блеск навсегда.

Поэты России, склоните знамена             Пред этою, в славе былой,Завещанной Пушкиным, ввысь устремленной             Свободы и мысли иглой!

1976

376. «Незадачлив я стал на подарки…»

Незадачлив я стал на подарки,Чем утешить тебя, не найду.Хочешь жимолость в пушкинском паркеИль вот эту над Волгой звезду?

Хочешь алый тюльпан Казахстана,Коктебельский сквозной халцедон?Дождь и радугу? Клочья тумана?Иль ростовский над озером звон?

Всё отдам я — и небо, и сушу.А не нужно, возьми уж тогдаВсю мою неуемную душу,Поседевшую в эти года.

Я ее оставляю в наследствоНе по родственным явным правам,А как самое верное средствоБыть вовек неразлучными нам.

Январь 1977

377. КАСТАЛЬСКИЙ КЛЮЧ

Кастальский ключ… Чудесное теченье,Рожденное из самой глубины.Но волшебства и тайн возникновенье,По сумрачным преданьям старины,Способно жить едва ль одно мгновенье,Чтобы уйти в несбывшиеся сны.

И всё же, пробужденный хоть однажды,Не может он умолкнуть навсегда.Его судьба — томить нас зноем жаждыИ зовом окрыленного труда,Чтоб мог к нему прильнуть губами каждый,Познавший правду и огня, и льда.

Январь 1977

378. «Мы в космос пути открыли…»

Мы в космос пути открыли,Порвав притяженья нить,Пространство мы покорили,—Вот время бы покорить!

Нам мало земного срока,И хочется, чтобы он,Растягиваясь широко,Был к сущему устремлен.

Старинное изреченьеЛюбому из нас под стать:«Остановись, мгновенье!» —Чтоб дольше тобой дышать.

Январь 1977

379. «Разбег его стихов подобием прибоя…»

Разбег его стихов подобием прибояС гривастой пеною на крутизнеВновь моря доносил дыхание живоеВ размерном грохоте, катящемся ко мне.Был этот гордый стих не ветра порожденье,А поднят из такой безмерной глубины,Что наполняли слух блаженство и мученье,Самой Поэзией завещанные сны.Так только и могла рождаться та свобода,Тот пламенный язык живого естества,В котором заодно и сердце, и природаИскусству отдают победные права!

Февраль 1977

380. «Цветок нежданный жив одно мгновенье…»