Рейтинговые книги
Читем онлайн Предвечный трибунал: убийство Советского Союза - Алексей Кофанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 70

Поэтому встречу трех бонз стали тайно готовить уже год назад, а в начале декабря 1991-го директору заповедника Беловежская Пуща приказали: накрывай поляну. 5-го числа туда прибыла ельцинская челядь: два десятка охранников и ЗИЛ-членовоз. Бойцы мигом принялись строить Пущу по росту: шерстить персонал, белить снег, менять гаишников на дорогах. Местные почуяли: что-то будет…

Вискули – это охотничья ВИП-усадьба посреди заповедника, там развлекались пальбой вожди. От нее до Польши 8 километров. Есть версия, что в случае чего переговорщики собирались, аки партизаны, пробираться туда кустарником. Вторая версия: они хотели подчеркнуть сходство своих действий с похабным[322] Брестским миром: до Бреста там километров тридцать.

Днем 7 декабря на военный аэродром Зосимовичи (ближайший к Вискулям) прибыло минское начальство: председатель Верховного Совета Станислав Шушкевич и предсовмина Вячеслав Кебич. Вскоре там же сел украинский членолет с президентом Леонидом Кравчуком и премьер-министром Витольдом Фокиным. Царь-батюшка Борис, как обычно, заставил себя ждать – чтоб все знали, кто тут главный.

Ждали, не скучая. Кравчук и Фокин отправились на охоту и пристрелили кабанчика. Настроение у них такое было: убивать.

А Ельцин в Минске подзастрял. Прилетел он туда утром и успел даже выступить в Верховном Совете Белоруссии. Пресса разместила его слова с опозданием в несколько дней; так ей приказали. А слова такие: «Ушла в историю попытка воссоздания Союза ССР в ленинской интерпретации. Сегодня терпит неудачу идея полуфедерации, полуконфедерации. Если останется хотя бы небольшой элемент унитаризма, есть риск возрождения той системы, которая уже завела нас в тупик. Всех пугает наличие Центра и его возможное возрождение в старых формах… В резиденции „Вискули“ руководители славянских республик будут обсуждать четыре-пять вариантов Союзного договора. Встреча трех руководителей государств, возможно, станет исторической»[323].

Явственно проглядывает намек на развал. Потому и придержали материальчик.

Стало быть, утром Борис был еще дееспособен. Что делал днем, осталось тайной…

Вечером из облаков вывалился российский борт № 1. Подкатил трап, Ельцин шагнул на него – и тут же стал падать, чуть ребрами ступени не пересчитал; спасибо привыкшей к подобным выпадам охране. Под руки; нежно; камеру убери, сука; ваше величество, еще шажочек…

Злые языки зашелестели: «Понятно…»

Добрые языки вступились: «Ничего не понятно – Борис Николаевич просто устал с дороги!»

Ну, устал так устал. Бывает. Президента-всех-россиян привезли в охотничий домик. Неизвестно, что происходило в течение следующего часа. Затем высокий гость показался в дверях. Лица разглядеть не успели, заметили съехавший на сторону галстук. Кто-то сдуру попытался запечатлеть исторический момент, но охрана отточенным взмахом выбила аппарат из его рук, а главный телохранитель Коржаков пояснил вежливо:

– Я тебе скажу, что снимать и когда снимать. Понял?

И отпустил воротник незадачливого фотографа.

Галстуку вернули приличие, а в холл Борис Николаевич спустился сам. Годы тренировок. Сам дошел и до зала, где его уже ждали Шушкевич и Кравчук. Тяжело сел за стол, накрытый царскою трапезой.

– Борис Николаич, ты как? – участливо, как и подобает хозяину, осведомился белорус.

– Я в порядке, – медленно и отчетливо выговорил Ельцин.

Шушкевич успокоился:

– Ну и славненько. Давайте, мужики, за встречу.

Накатили по первой. И минут пять хрустели челюстями, закусывая радость общения. Затем хозяин поинтересовался:

– Так, чего мы собрались-то?

– Надо Союз, – отрезал россиянин.

– Сохранить или развалить? – попытался шутить Шушкевич, но смешно не стало.

Ельцин молчал минуту, собирая мысли, и вспомнил:

– Эта… понимаешь… Михал Сергеич сказал сохранить.

Кравчук скривился и возразил словами какой-то оперы:

– Нет, Борис. Нельзя, Борис. У меня референдум был.

– Э… Где?

– На[324] Украине, конечно. Первого числа. 90 процентов народа поддержало независимость.

– При чем тут народ? – искренне удивился Ельцин.

Действительно: кого в этой компании волновала судьба какого-то там народа? Глупости какие… А Кравчука вдруг осенило:

– Погоди. Ты же мне на другой день сам звонил, поздравлял и сказал, что признал независимость!

– Да?!

Московский гость долго думал, сопел и смотрел куда-то внутрь себя. Потом уверенно врезал:

– Я все помню.

Но было видно: продолжает усиленно думать. Коллеги переглянулись и молчаливо решили старшему брату не мешать.

– Что, и Донбасс против Союза?! – сообразил наконец уральский мыслитель.

– Все против, Боря.

– Та-а-ак… – выдохнул Борис Николаевич и опять надолго замер. И затем предложил очень серьезно: – За независимость.

За такое грех не накатить. Накатили.

Вот тут показания расходятся. Одни вспоминают шампанское, другие – коньяк. Видимо, кто что пил, тот то и запомнил.

Переговоры длились уже больше часа. За окнами давно сгустилась ночь, где-то бродили заповедные дикие звери. Трое седеньких сытеньких пенсионеров вершили по заморскому приказу судьбы мира…

– Надо, понимаешь, выдумать такую бумажку, чтоб Союз… эта… демонтировать, – вспомнил президент слово из строительного прошлого.

– Надо, Борис. Но как?

– Да…

Еще посидели.

– Мужики, так у нас дело не пойдет, – догадался Шушкевич.

Ельцин поднял на него тяжелый взгляд и подтвердил:

– Да. Надо слуг звать.

Щелкнули пальцами, и на сцене появились еще трое: Кебич, Фокин и Бурбулис. Последний был госсекретарь.

Должность для России новая, непривычная, содранная ясно откуда. Оттуда и Дом правительства РСФСР прозвали Белым домом… Челядь всегда хочет быть похожей на хозяина. Заокеанского в данном случае.

Царским замам по чину полагалось кирять меньше, так что они пока были трезвы. Однако и для них распорядились принести столовые приборы. Как же можно положить на Советский Союз без прибора?!

– Ребятки, налетайте, икра сохнет, – великодушно взмахнул рукой хозяин.

Это было кстати, ибо в суете дня отощали. Замы почтительно подкрепились.

– Ну что, есть идеи?

– Товарищи… господа, – ответил зам с булькающей фамилией. – У меня тут родилась фраза, которой можно начать документ. Значит, так: «СССР как геополитическая реальность прекратил существование».

– Браво, Бурбулис! – восхитился Ельцин. – Гей епта… опа… гео-поли-тическая. Ну ты загнул, понимаешь! Надо отметить.

Накатили. Добавили. И еще раз. Очень уж фраза приглянулась.

– Полдела сделано, – решил Борис Николаевич, грохнув по столу трехпалой рукой. – Пошли все в баню. Теперь пускай спецы парятся, а мы будем… париться.

Удачная шутка развеселила всех, и шестерка отправилась в банный корпус. Впрочем, Ельцин и туда позвал охрану, так что потных дядек в перегарном пару белело под дюжину. История не сохранила, куда орлы засунули себе табельное оружие… По мемуарам Шушкевича, чувство судьбоносности момента сохранилось лишь у Бурбулиса: он еще пытался что-то формулировать, дирижируя себе веником.

А вне бани ночью «парились» так называемые эксперты, которых президент-всех-россиян привез с собой: Егор Гайдар, Сергей Шахрай, Андрей Козырев и Виктор Илюшин. Участвовал ли кто-то из минчан и киевлян, осталось неизвестным.

– Слушайте, у нас проблема, – заметил лоснящийся жиром внук детского писателя. – Насколько я помню, договор о Союзе в 1922-м подписывали Россия, Украина, Белоруссия и Закавказская республика. А последней не только с нами нет – ее вообще нет. Юридически мы не вправе расторгать договор.

Опечалилась братия. Начальство велело составить документ, а он выходит филькиной грамотой…

– А я думаю вот что, – вкрадчиво заговорил Шахрай, умудренный крючкотворством. – Закавказская республика умерла, а выморочное имущество получают наследники. Кто докажет, что наследство перешло не к нам? Значит, мы по праву наследников можем расторгнуть договор.

Такой поворот заставил всех примолкнуть и осмысливать.

– Что-то это белыми нитками, – усомнился Гайдар.

Министр иностранных дел России Козырев добавил:

– Наследники Закавказской республики – уж скорее эти… которые за Кавказом. Грузия всякая.

– Ничего, и так сойдет. Мировое сообщество поддержит, – заверил автор идеи, на том и порешили.

Три из четырех инициаторов Союза разорвут договор, и все дела. Правда, позднее республик стало пятнадцать, это закреплено в Конституции – так что и расторгать должны все пятнадцать… И решать это должны не президенты, а Верховные Советы… Да и хрен с ним. Мировое сообщество (то есть Америка) действительно одобрит любой вариант развала Союза.

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 70
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Предвечный трибунал: убийство Советского Союза - Алексей Кофанов бесплатно.

Оставить комментарий