Свадебный переполох для графа Вракулы - Дора Коуст

и клыков не хватало. Умирал он – прожил свое уже, но быть чужой жертвой не собирался.

Рыцари и сделать ничего не успели, как были снесены мощным хвостом. Попадали они прямо в холодное озеро. Мало того что воды наглотались, так еще и чуть не потонули в своих тяжелых латах. Но за жизнь свою тоже собирались бороться до конца, а потому из озера выбрались.

Только выбрались они уже другими и старого дракона услышали так, словно он по-человечьи с ними говорил.

Умирал старый дракон, но за жизнь свою вынужден был цепляться, потому что некому ему было передать на хранение артефакт, обладающий силой необъятной. Все зло он в себе собрал, всю магию черную впитал и впитывать продолжал.

Коли попадет такой артефакт в руки плохие, так сразу новый Черный Властелин в мире появляется да зло творит страшное. Вот и были драконы его хранителями – единственными существами, кому магия артефакта беспрекословно подчинялась. Пока висел артефакт у живого дракона на шее, никто его себе забрать не мог.

– Знаешь, мы тогда не сразу поняли, что для нас все изменилось. Посовещались вечером у костра, решили, что артефакт у дракона забирать не будем, а утром сами проснулись драконами. Больше месяца старый дракон обучал нас всему тому, что сам знает, заставлял смириться со своей новой сущностью и в конце концов передал нам артефакт, а сам отправился в свой последний полет.

– И вы вернулись?

– В королевство? Вернулись. Только королевская милость – она от настроения всегда зависит. Сказав, что мы вернулись ни с чем, мы за один миг лишились и земель, и титулов. Нас собирались казнить на рассвете, но из тюремной башни мы сбежали уже через несколько минут. Что драконам цепи и камень?

– А потом?

– Забрали родственников и построили свое королевство. Тогда нас еще было двенадцать.

Время быстротечно. Я слышала, с каким сожалением Алдис говорил о том, какой была его жизнь. Люди и маги вокруг него умирали, потому что до долголетия драконов им было далеко, а становиться страшными монстрами никто не хотел, но у него еще оставались друзья, и жизнь не была настолько невыносимой. До тех пор, пока очередной доморощенный властелин не захотел себе артефакт.

Сначала один, потом второй, затем третий. Артефакт передавался от одного дракона к другому до тех пор, пока Алдис не остался единственным. Единственным живым драконом и единственным правителем Олгонии, но жаждущие власти не перестали нападать на его королевство, и в конце концов от него остался лишь кусок земли – один город да три деревни. И то всех жителей он распустил, дабы их не коснулась война. Это уже потом почивший король объявил эти земли своими и согнал сюда народ.

– Больше века назад я получил эти земли в единоличное пользование и с тех пор всегда был один. Осознав, что силой артефакт у меня не отобрать, короли начали присылать молоденьких девушек. То заблудилась, то ограбили, то от расправы бежала – они рассказывали самые разные истории перед тем, как пытались убить меня.

– А как можно убить дракона? – полюбопытствовала я чисто для того, чтобы заполнить пробел в знаниях.

– Нужно вырвать его сердце, – усмехнулся де Браус. – Уже готовишься стать вдовой?

– Сплюнь, дурак, – толкнула я его в плечо, решив обидеться. Но попозже! Потому что это же явно была еще не вся история! – И что дальше? Ты просто заперся в своем замке, припрятав все свое добро?

– Именно так. В долголетии есть один жирный минус: рано или поздно становится скучно до тошноты. Кроме того, чтобы хранить артефакт, у меня не было другого смысла в жизни. Иногда выходил, развлекался с очередными энтузиастами вроде тех, что порушили часть моего замка. А энтузиастов в последние десятилетия было много. Кому только эти земли не даровали до тебя. Прежде чем ты появилась, я уж было подумал, что меня наконец-то оставили в покое.

– Недолго радовался, да? – произнесла я, не скрывая ехидства. – Слушай, а чего ты ко мне в комнату тогда приходил такой страшный среди ночи, а?

– Скажем так, это не я приходил, а моя драконья сущность. Чуял он, что чужаки в замке, вот и шел защищать.

– А глаза у тебя красные всегда были?

– Нет. Изменились, когда стал драконом. Под цвет чешуи поменялись. Еще вопросы?

Вопросов у меня было огромное количество, поэтому на достигнутом я не остановилась. Сначала поинтересовалась о том, как герцогиня согласилась участвовать в обмане, на что получила правдивый ответ: свое почти бессмертие женщина таки получила, а драконов в этом мире стало на одного больше.

Ух и не завидую я ее детям и внукам, рассчитывающим на наследство! Она же теперь их всех переживет!

Еще мне никак не давали покоя белки. Ну слишком они были неправильные. Последнюю неделю они преимущественно рыдали в своем дупле, даже от орехов отказываясь.

Как оказалось, рыдали они по своему шансу на долго и счастливо.

Просто раньше они были магами – предпоследними, кто вступил в замок де Брауса в желании заполучить артефакт. Но так как магами они были мелкими и пакости строили тоже мелкие, но часто, никак не желая соглашаться на проигрыш, таким нехитрым способ Алдис их наказал.

Превратил в мелких вредителей, и все дела. Чтобы внешняя оболочка внутренней соответствовала.

Теперь я на этих белок смотрела совсем по-другому.

– А не ел ты почему ничего поначалу? – вопросы у меня все не заканчивались.

– Ты знаешь, сколько раз меня пытались отравить? Безрезультатно, конечно, но это неприятно – корчиться от боли.

– Слушай, а почему Дракула? – вспомнила я, раздумывая о насущном: сейчас в воду сигать или уже завтра?

Просто месяц сидеть безвылазно в этой пещере мне не хотелось, а вариантов было немного, потому как учить меня всем этим драконьим штучкам все равно придется. Да и платье опять же.

Если снимать начну, так поймет неправильно, а если не снимать, то и утонуть можно.

Нет, все-таки сигать буду завтра. Сначала всем задания выдам, а потом можно и драконом становиться. А то они за месяц столько понаворотить без моего присмотра могут!

– На воргском языке Драку означает дракон, приставка ла переводится как “там”. Здесь как-то лет тридцать назад заграничная делегация побывала – вызвались земли от вампира спасти, чтобы король свою дочь замуж за их принца выдал. Вот они, когда улепетывали, на всю округу на своем языке кричали. С тех пор и прижилось.

– У меня остался еще один вопрос. Нет! Два! – тут же исправилась я.

– Да хоть миллион, – улыбнулся мужчина,