Красная сирена - Морис Дантек

По 2-й национальной им удалось доехать до Фару без приключений, потом Хьюго перешел на 125-ю и поехал на запад, миновав тот отрезок пути, по которому они проезжали часом раньше.

Вскоре после Алмансила он свернул к океану и затормозил в конце дорожки, обрывавшейся перед дюнами и пляжем, недалеко от прибрежного город­ка Квартейра. Выключив мотор, погасил фары и, прежде чем выйти из машины, бросил взгляд на Пинту. Потом, с «ругером» в руках и ПП за спиной, отправился открывать багажник.

Несмотря на неудобную позу, Кеслер относи­тельно легко выбрался наружу.

Выпрямившись во весь рост, он посмотрел на Хьюго, потом на Пинту, подошедшего к ним с пом­повым ружьем в руках.

– Итак, – сказал Хьюго, – вернемся к разгово­ру… Вот что я тебе предлагаю. Я посоветуюсь с по­лицией.

– Подождите… Что вы хотите этим сказать? Слово «полиция» произвело должный эффект.

– Ничего нового. Узнаю, имею ли я законное право заключить с тобой небольшую сделку и о чем могу с тобой договариваться. А ты пока расскажи, куда денешься, если я предложу тебе несколько часов, чтобы исчезнуть и смыться…

Тип надолго задумался, потом поднял глаза на Хьюго:

– Сколько часов?

– Ну, именно об этом я и буду советоваться с по­лицией, когда получу от тебя информацию. Взгляни на ситуацию под таким углом: я буду посредником, который поможет тебе спасти твою шкуру.

Тип переварил информацию, в его глазах не от­разилось никаких эмоций, они оставались холод­ными, как стекляшки.

– Итак, что вы хотите знать?

– Буду честен: точное местонахождение остат­ков твоей группы. Не думаю, что полиции потребу­ется больше двух дней, чтобы накрыть вас (малень­кая, вполне допустимая ложь), но я хочу, чтобы это закончилось сегодня ночью. Конечно, пока из поли­ции мне не сообщат, что все прошло гладко, ты ос­танешься в нашей компании…

Ему даже не пришлось указывать на Пинту. Толстяк одарил задержанного сияющей улыбкой, не переставая беззаботно похлопывать по темно-коричневой рукоятке своего пистолета, выгляды­вавшей из-за пояса джинсов.

– Так, а сейчас я хочу, чтобы ты сказал, как к тебе обращаться.

Мужчина снова посмотрел в глаза Хьюго:

– Меня зовут Густав Сименс. Это все?

– Нет, конечно. Еще ты мне расскажешь все, что тебе известно о вашей милой работодательни-це: где она отсиживается, до какой степени ты за­мешан в ее делишках. Только после этого я тебя от­пущу. Не буду скрывать мне нужны определенный объем и ценность информации,

Мужчина вздохнул, прикрыл глаза. Он начи­нал осознавать ситуацию, понимать, в какое дерь­мо вляпался.

– Уточним: мне нужно, чтобы твое предательст­во было необратимым. С сегодняшнего вечера. Чтобы ты не мог дать задний ход и был вынужден как мож­но скорее смыться отсюда. Может, даже, отвалить из Европы. В обмен я выторгую максимально возмож­ную отсрочку. Даже подурачу немного полицию, чтобы дать тебе фору… если буду доволен тобой.

– А чем вы докажете, что выполните свои обе­щания?

– Только одним: тем, что я мог бы вначале раз­рядить обойму тебе в ноги. Прежде, чем начать разговор.

Человек пробормотал что-то вроде «да» и слег­ка кивнул головой.

Он взвешивал решение, копался в самом себе. Болезненный выбор, но сделанный явно без угры­зений совести.

– Ладно, если мне дадут двадцать четыре часа, можешь считать, что мы договорились,

– Мне нужно поле для маневра, чтобы вести переговоры. Ты согласишься на двенадцать часов. За это время успеешь скрыться.

Человек бросил на него ледяной взгляд, кото­рый Хьюго встретил совершенно бесстрастно. В конце концов пленник ответил:

– Согласен, пусть будет двенадцать часов.

– Хорошо, – небрежно ответил Хьюго, – лезь обратно в багажник

И указал на широко раскрытую черную пасть, которая, казалось, привыкла к обычному «багажу».

В Алмансиле Хьюго нашел телефонную кабину и укромное место, где оставил «ниссан». «Если чело­век, назвавшийся Сименсом, сообщил своим дан­ные о машине, нужно будет как можно скорее по­менять ее завтра утром, как только откроется прокат», – думал он, открывая стеклянную дверцу. С молниеносной скоростью набрал номер, вы­полнил все действия, предписанные правилами бе­зопасности, но ему показалось, что прошла веч­ность, прежде чем в трубке зазвучал голос Аниты.

– Это Анита, я слушаю. Все шло хорошо.

– Так, это снова я, Хьюго. У меня новости. Молчание и электрическое пощелкивание те­лефонной линии.

– Какого сорта?

Хьюго попытался привести в порядок мысли, он не был готов к докладу.

– Неожиданные. В общем, так: когда мы с Пин­ту выехали из Фару, я понял, что за нами следят… Я… как вам объяснить… Понимаете, мы искали Тревиса, и мне не хотелось вести хвост в правильном направлении…

– Ясно.

Она соглашалась с ним. Значит, все может по­лучиться.

– Я импровизировал и… мы свернули с нацио­нальной в сторону Сильвиша.

– Хорошо, Хьюго… – вздохнула Анита. Что означало: «Не тяни, переходи к сути!»

– Да, мы нашли дорожку в сторону Серра-Кал-дуэйро. Знаете, заброшенную. Темно было. Мы ус­троили парню засаду.

Снова молчание и щелчки, потом тихий вздох. Он начал сомневаться, что изложил события достаточно понятно.

– О, черт! Знаете, кто это?

– Он сказал, что его зовут Густав Сименс, слу­шайте, но я…

– Вы проверили?

– Что проверил?

– Его личность. Документы посмотрели? «Вот еще!» – с возмущением подумал Хьюго.

Конечно нет, что он, полицейский?

– Нет, но я вам сейчас сообщу кое-что поваж­нее.

Вздох

– Ну?

– С ним можно сговориться. Он укажет, где прячутся его сообщники. Расскажет все, что ему известно про мамашу Кристенсен. Все – чем он за­нимался, как устроена организация, состав. В об­мен вы дадите ему часов двенадцать, чтобы он рас­творился в пространстве.

Долгое молчание, помехи, еще один тихий, едва слышный вздох.

– Вы уже начали с ним договариваться?

В голосе прозвучали строгие нотки. Значит, ей нужны немедленные разъяснения.

– Нет, я ему сказал, что прежде должен полу­чить официальное разрешение от официального представителя из полиции. Но он согласен. Если мы дадим ему двенадцать часов, он все выложит. Прямо сейчас. Полицейским останется только доехать до их норы, и никто не будет путаться у нас под ногами, пока мы ищем Тревиса, понимаете? Мы обезглавим всю банду и прижучим Еву К. с помощью полиции. Потом спокойно найдем Тревиса, отдадим ему Али­су, и вы доведете до конца дело с мадам Кристенсен.

Новая пауза.

– Понятно… А вы?

Надо же… Она проявляет интерес к тому, что будет с ним, чем он займется дальше.

– Мне тоже придется раствориться в прост­ранстве, почему – объясню позже… Пока что може­те дать мне официальное разрешение начать пере­говоры с Сименсом на тех условиях, о которых я сказал?

Опять молчание. Ее дыхание стало более тяже­лым.

– Да. Не больше двенадцати часов. Но я хочу знать, где находится госпожа Кристенсен, и его на­стоящее имя.

Хьюго задержал дыхание. Об этом он не поду­мал.

– Анита, я этого не предвидел… Извините. Слу­шайте, я попытаюсь с ним столковаться, а потом сразу перезвоню. Вы пока подготовьте полицию к операции. Если все пойдет нормально, через полча­са сможете назвать им адресок.

– Хорошо, давайте условимся о звонке через полчаса. Если через сорок пять минут вы не позво­ните, я буду знать, что у вас проблемы… серьезные. Скажите, где вы.

Забота, смешанная с профессионализмом. Это его особенно тронуло.

– Я в Алмансиле, к западу от Фару.

– Знаю. Если вы не звоните через сорок пять минут, я предупрежу полицию. Опишите вашу ма­шину.

– Хорошо. Темно-зеленый «ниссан». Новый. Испанские номера.

– Опишите мне Сименса.

– Большой, крепкий. Темные волосы, глаза се­ро-голубые, лицо худое, костлявое, правильные черты, прямой нос, легкие морщины. Лет сорок пять, не больше.

Напряженный вздох.

– Волосы темные?

– Да, но крашеные, я уверен – на самом деле волосы того же цвета, что брови. И вообще, судя по цвету кожи, он очень светлый блондин, почти пе­пельный. Мне легко описать его, потому что мой отец был такого же типа… Я имею в виду – внешне…

В трубке послышался смешок, сочный, почти осязаемый, несмотря на расстояние.

– Невероятно, Хьюго, вы знаете, кто это?

– Нет, откуда? – ответил он, искренне удивив­шись вопросу.

– По вашему описанию, речь идет о Кеслере, Карле Кеслере.

– И ЧТО?

– А то, что он… как бы это сказать, секретарь по особым делам Евы Кристенсен и Вильхейма Брюннера, он отвечает за безопасность. Ему должны быть известны все ветви организации, о, черт, Хьюго, вы понимаете?! Совершенно необходимо, чтобы мы с ним встретились. Он как-то связан и с триллерами, вы понимаете?

– Нет, ничего не понимаю. То вы говорите «да», то «нет». И что это за триллеры во множественном числе? Алиса мне говорила об одной кассете.