Благосклонная фортуна - Юрий Иванович

– Понял, сейчас заброшу наших маленьких союзников на их прежние позиции…

И с этими словами мэтр Слиш поспешил к ячейкам. При разбросе сонных клопов он себе вынужденно подсвечивал огарком свечи, но наблюдающий за разбойниками эмиссар хмыкнул с презрением:

– Даже не смотрят в эту сторону! Не боятся, что ли? А зря! Мы им на обратном пути устроим! Если в подземный ход не пойдём…

А тут и «минёр» вернулся, после чего все трое подались к огромному массиву каменной крепости.

Глава 25

Сорванный праздник

Чем ближе подходили к так называемому монастырю, тем больше удивлялись. На кронах высоких деревьев мелькали отсветы костров, а до ушей доносился всё больший и больший гул празднества. Били барабаны, визгливо пищали флейты. Похоже, садисты, людоеды и моральные уроды в самом деле данной ночью отмечали некую знаменательную дату.

Но службу, а точнее говоря, подобие её несли исправно. На обеих стенах по сторонам от донжона с воротами виднелись демонстративно прохаживающиеся, а порой торчащие на одном месте часовые. В полном рыцарском облачении, со щитом и копьём в руках. Наверняка ещё кто-то торчал в самом донжоне, но сразу его рассмотреть не удавалось. Самое главное, что в сторону малого, вполне нормального, а потому чёрного и непроглядного плато никто из часовых не поглядывал. Все поворачивали отверстия забрал только в сторону внутреннего двора, где наверняка и разворачивалась кульминация, а может, и самая интересная часть дьявольского праздника. Виктор, конечно, сомневался, что кто-то из них способен видеть в темноте так, как он, да только техническое наследие некогда воевавших здесь андроидов не давало ему покоя. Вдруг тут имеются не только летающие и жалящие ядом осы или птички? Вдруг имеются шлемы с очками инфракрасной подсветки? Пусть редко используемые, но всё-таки.

На часовых обращать внимания не стоило: если те на костры глядят, то в темени они не сразу что-то заметят. А вот в донжоне мог находиться самый опасный наблюдатель. Поэтому вначале скрадывались в сторону разделяющего рва, чуть ли не ползком, проскакивая наиболее ровные участки малого плато рывками. Успокоение наступило, когда самый зрячий из тройки диверсантов рассмотрел ещё одного часового. Тот тоже относился к своим обязанностям чисто формально, больше находясь возле внутреннего окна своей башенки. Подошёл к наружному, высунулся из него, присмотрелся к часовым на стенах и ушёл обратно. И тем не менее такой надзор сразу осложнял всю операцию:

– Ладно, заберёмся мы на стену, – стал вслух рассуждать командир, когда они замерли возле рва. – А дальше что? Надо чуть ли не одновременно всех троих снимать, но тоже нельзя, со двора заметят.

Тут и сказались огромные тактические, стратегические и концептуальные знания преподавателей боевых искусств из Бисме. Они зашептали по очереди:

– Ерунда! Трупы потом можно поставить затылками ко двору, мол, бдят!

– Да и стена широкая, сейчас нам часовых почти не видно. Значит, с той стороны картина такая же: когда подходят на нашу сторону и опираются на зубцы, никто из братии их особенно не заметит.

– А того, что в донжоне, ещё легче снять: дождёмся, пока он наклонится из окна, и метательными ножами с двух сторон успокоим.

– Или с нижнего окна копьём подденем прямо в подбородок.

– Но в любом случае надо одновременно всем троим на стены взобраться и, самое главное, в комнатке под верхним наблюдателем оказаться.

Виктор кивнул:

– Верно рассуждаете. Но что со сменой караулов? Вряд ли эти ротозеи на стенах больше чем четыре часа выстаивают?

– Как максимум. А могут и по два часа стоять.

– Но не будем же мы всю ночь тут торчать и время смен высчитывать! – занервничал Форш. – Давай, командир, высматривай самые удобные места для спуска и подъёма.

С этим дело пошло быстро, тем более что для спуска вниз у лазутчиков имелся с собой прочный волосяной линь. Ров оказался глубиной метров десять и такой же ширины, а внизу отчётливо просматривалось, что он явно рукотворного происхождения. Но за две тысячи лет много чего потрескалось в стенах, вымылось атмосферной эрозией и выкрошилось. Так что наверх опытные скалолазы взобрались без особого труда. Причём влезли сразу в донжон и уже там принялись подбираться к самому верхнему часовому. И пока Менгарец вскарабкался только на середину подъема, лёгкие и проворные мэтры убрали старшего в карауле, с удивлением обнаружив там точно такой же колокол, который они утащили с позиции лучников на скалу. А потом подкрались к дозорным, стоящим на стенах. Там тихо сработать не удалось, скривившийся, как от зубной боли Виктор, явственно услышал стальной грохот падающего на камни рыцаря. Но больше – ничего. Да и равномерный гул, шум празднества не прервался ни на мгновение.

А через полминуты над стеной высунулась досадующая физиономия Слиша:

– Я только к нему двинулся, а он случайно обернулся в мою сторону. Пришлось метать нож… – и тут же рассердился, заметив, где до сих пор завис их бравый командир: – Ты там жить собрался?! Тут надо быстрее в караулку наведаться, шевелись!

Но конец имеющейся у него верёвки сбросил, что сразу ускорило подъём втрое. По стенам метались, пригнувшись, чтобы никто со двора не заметил через невысокий парапет. Стоящие трупы часовых подпёрли обломками копий и даже камнями, коих на стене оказалось весьма много, аккуратно уложенных в кучки. Видимо, они тут пылились веками, так и не дождавшись ни разу толкового штурма.

Виктор мельком успел выглянуть на само празднество Лысых Вещателей. Куча костров, два быка и десяток баранов на вертелах, которые уже были объедены до половины, столы с объедками и кувшинами, какие-то пляски, барабаны, дым, клети с людьми…

«Клети?!» – мелькнуло молнией в мозгу, и ужаснувшийся Палцени хотел выглянуть уже второй раз, но Слиш его сзади одёрнул со строгим шипением:

– Потом! Некогда сейчас! В караулку!

А на лестнице, ведущей вниз, к воротам или к первому этажу донжона, призывно размахивал руками мэтр Форш:

– Чего вы там копаетесь?! – стал беззвучно кричать он, шевеля интенсивно губами. – Там внизу голоса! Вроде собираются подниматься наверх!

А место получалось совсем неудобное для засады или неожиданного нападения. Открытая площадка у возносящейся выше центральной башни, и даже никаких ограждений вокруг провала с лестничным пролётом. Первого свалить легко, а вот идущие сзади никак не достаются даже копьями или метательными ножами. А тут уже и топот на лестнице стал слышен, кто-то решил подняться на стену. Причём в количестве не меньшем двух персон.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});