Языческий календарь. Миф, обряд, образ - М. Грашина

Шутошная

И шёл козёл по меже,Дивовался, что (у) козы.Диво, дивовался!Дивовалася коза,Что болтается (у) козла.Диво, дивовалась!

Глава 9

ОСЕНИНА — ПРОЩАНИЕ БОГОВ

О ДУХЕ ТОЧКИ

Вода, воздух, земля — все застыло в последней, мучительной попытке остановить время, продлить уходящий миг солнечного покоя… В распахнутую по–над гранью миров дверь, не оглядываясь, один за другим уходят Боги, оставляя мир во власти зимней Мари и леденящей мудрости Вещего…

…Дивная сказка — ой, да ветер играет в листве,Весел и ласков, мягко стелется под ноги мне;В Сердце Покоя, всё в мозаике солнечных дней,Русло иное показал мне Владыка Теней.

Матушка–мати, обернувшись, взмахнула рукой,Солнышко рядит Жизнь живую в звенящий покой,Тёплою тенью тлеет — греет на Той стороне,Сонное Время, потянувшись, застыло во мне…

Шагом неспешным по–над краем недолго шагать,В мир бесконечный пробирается Холод опять,Ты ж для проклятой, той алкавшей Покоя души,Матушка–мати, златотканый свой свод задержи.

Тропы мощёны опадающей живью ветвей,Снова знакомо сладко–пьяно головке моей,Солнцем прозрачным заплетает — искрит ясный взгляд,Кровью горячей заливаются руки — дрожат.

Вновь, понемногу, по–над краем иду, не спеша,Сколь же, о Боги, гибкой ивою ветром дрожать,Кров одинокий златой нитью сплетённых ветвейТеплить, о Боги, той ли песней — Любовью моей?

Сколь же, о Боги — но боюсь я услышать ответ,К Дому с Дороги тороплюсь не одну сотню лет,Домом зову я беспокойную ярую синь;Где же найду я свод бревенчат, что с Небом един? …

Навзничь — на землю — ощутить трепетанье корней,Плечи согреет златотканая ласка ветвей;Матушка — мати, я рукою сжимаю твою,Шагом единым вдаль, за грань, проникаю — пою…

(М. Грашина. «О календарях».)

ОПИСАНИЕ ТОЧКИ

Осеннее Равноденствие, кельтский Мабон, или Альбан Эль- вед, праздник второго, а в некоторых землях и первого урожая. Срединная точка осени, точка равновесия между светом и тьмой (день опять равен ночи), точка последнего вздоха Солнца и Света перед началом тёмной стороны года, когда боги готовятся уйти из мира до Коляды. Между этой точкой и следующим Бельтаном не будет радостных праздников соития и свадеб, не будет встреч Бога и Богини в плодоносящих, живородящих ипостасях; Смерть, родившаяся на Купалу, потихоньку вступает в свои права. Отсюда и до Коляды ночь и тьма будут нарастать, а день — убывать. Знак Осеннего равноденствия — стилизованное умирающее растение. В Асатру на этот праздник поминают Фрея, а также Бальдера и Нанну; у скандинавов это праздник Нахождения зимы.

Для славян Осеннее Равноденствие, Осенина — Праздник благодарения. Встреча Осенины, щедрой и вознаграждающей Богини. Урожай собран — Мать–Земля принесла плоды. Осенний покой, снисходящий на собранные поля и пока зеленую листву, кажется счастливым сном разрешившейся от бремени матери. Скоро, совсем скоро предстоит Матери убраться прощальным золотым убором — и проводить своих детей во взрослую жизнь, за край Ночи. И самой удалиться на отдых. Стать другой.

Нелишне здесь вспомнить и то, что в православной традиции 21 сентября — день рождения Богородицы. Как и во многих других точках годового круга, церковь не отделяет себя в явном мире от реальной сущности коловращения Сил… Три праздника Рождения в церковном календаре — среди нескольких тысяч праздников Смерти — приходятся именно на сильные точки Солнечного Креста:

- Рождество Христа — на Коляду;

- Рождество Иоанна Крестителя — на Купалу;

- и наконец, Рождество Девы Марии — на Осенину.

Справедливости ради надо заметить, что изначально Рождество

Богородицы приходилось на 8 сентября, а на день Равноденствия оно переместилось вместе со «старым стилем». Остается только подивиться той причудливой игре смыслов, которую представляет нам славянский месяцеслов: смещая и маскируя одни сильные точки, он только сильнее подчеркивает другие. Те, что до того были сокровенны, приглушены, не проявлены.

Осенина, как и Имболк одна из самых сокровенных точек года. Она не сопровождается ни разгулом запредельных сил, как Самайн и Купала, ни бурными столкновениями — агонами двух сторон бытия, как Комоедица и Бельтан. Осенина — великий праздник, но содержание праздника, на первый взгляд, так просто и недвусмысленно: собрав урожай, люди доверчиво радуются накрытому столу и последним солнечным денькам. Никаких ряжений в зловещие «хари», никаких обрядов, напоминающих о похищениях, превращениях, утратах. Светлую радость урожая, сброс напряжения после страды, здравый народный дух не желает «приправлять» жесткими трансформациями, вторжениями с Той Стороны. Все это еще придет, и очень скоро.

Хотя не следует видеть содержание праздника в одних только простых сельских радостях. Как и у всех праздников Солнечного Креста, в Осенине присутствуют и противостояние, и борьба, и — не столь явно — жертвоприношение… Отчасти приоткроет нам смысл этого противостояния знакомство с мифологией точки.

У литовцев именно с этой даты начинаются veleses — период, в который в мир сущий станет открыт доступ существам Мира Иного; осенний период поминовения предков.

Осеннее Равноденствие — точка максимального торможения всех стихий и всех сил природы перед засыпанием — умиранием — земли. Точка Прощания Богов, с этой точки уже готовящихся покинуть землю и — до рождения нового Солнца — скрыться от нас, живых, в чертогах светлого Ирия…

И еще дерзнем отметить особое значение этой точки именно для нашего Дома, для Дома Ясеня. Праздник Осеннего Равноденствия почитается нами как День Рождения Дома.

МИФОЛОГИЯ ТОЧКИ

У целого ряда народов, в том числе в некоторых славянских землях, именно близ Осеннего Равноденствия, вместе с празднованием нового урожая, отмечалось и широко праздновалось начало Нового года.

Широко известны описания празднования Урожая — Нового года в землях западных славян, в таких общеславянских святынях, как Аркона и Ретра, а также в землях пруссов.

В святыне Арконы почитался Свентовит — божество мужское, верховный Защитник своего народа, обладающий священным мечом, боевым конем и набором гадательных копий, и Щедрый, сжимающий наполненный рог, в коем содержится вся полнота зарождающегося года.

Вместе с тем Свентовит на этом празднике выглядит не просто как Податель Урожая, но, более того, как верховное божество (Deus deorum, по выражению Гельмольда), как Годовик — Владыка времени и пространства, с четырьмя ликами — для четырех сторон света, четырех времен дня и четырех времен года, божество, дарующее своим детям благо в течение всего года и на все четыре стороны.

У каждого народа верховный бог — защитник и податель урожая — почитался под своим именем, но схожим образом: Радегасту в Ретре, Пильвитусу или Пергрубию у пруссов подносилась, с торжественным славлением, полная чаша пива — священного напитка, состоящего с хлебом в прямом родстве [30]. Общим также является и то, что в упомянутых нами землях западных славян и балтов в качестве Подателя Урожая почитается мужское божество.

У восточных же славян праздник носит скорее женский характер. Само женское имя — Осенина, как и наполняющие праздник песни, обращенные к Матушке, говорят о том, что именно Матери на Руси принадлежит покровительство над этой точкой.

Еще одно рождение, знаменующее собой эту точку, — Рождение Богородицы, церковный праздник, отнесенный православными на эту точку, отражает общую мифологическую связку данного праздника с образом Рожающих. С этим же образом связаны символы почитание Рода и Рожаниц — обоих зарождающих начал — по плодам их. Вспомним приведенные Б. А. Рыбаковым выдержки из древних поучений:

«Автор «Слова об идолах» (или переписчик XIV в., но в данном случае для нас это безразлично) порицает духовенство за то, что оно прикрыло языческое пиршество христианскими песнопениями: «Череву работай (чревоугодливые) попове уставиша трепарь прикладати рождества богородици к рожаничьне трапезе, отклады деюче».

Приведенное выше свидетельство о круговых чашах тоже содержит указание на праздник рождества богородицы. См.: Гальковский Н. М. Борьба христианства… Т. I. С. 166.

Рожаничный пир всегда называется «второй трапезой»; она устраивается «лише трапезы кутинныя и законьного обеда», т. е. после церковного празднования, сверх разрешенного церковью пированья в честь рождества богородицы, очевидно, на следующий день» [31].