Унесенное прошлым - Игорь Ассман

Наконец, выбравшись из пещеры, я смог реально оценить территорию племени. Она имела на редкость правильную форму футбольного поля, а может и размеры тоже. Поле, расположенное вдоль обрыва. Левый длинный край шел ровно вдоль обрыва в ущелье. Я подошел и осторожно посмотрел вниз. На дне глубокого ущелья тек довольно бурный ручей. Именно туда я скинул вчера тела тех дебилов. Противоположная сторона была обычным горным обрывом, в котором в два ряда зияли отверстия, т.е. наши пещеры. Одна из сторон, где как бы должны стоять ворота – и было то самое место, где под склонившимися кустами я впервые увидел вождя. Простой обрывок горы был на метр за ним. Противоположная часть лимитировалась той самой дорогой, которая с той стороны вела вдоль моря в никуда, а тут она доходила прямо до моста, ведь горы уже закончились, осталась только расщелина с ручьем. Через дорогу начинался лес. Деревья были невысокие, но из-за кустов и лиан, по нему идти было нелегко. Что это за деревья я не знал, они по форме были похожи на наши ели, но имели листья. Кустарник был очень разный: были кусты с колючками, или с какими-то красными ягодами, похожими на рябину, кусты, которые сильно вились и даже обвивали стволы деревьев. Но больше всего было, конечно, лиан. От самых тонких, как усики клубники, до могучих и толстых. Особенно лианы мешали ходить, приходилось о них спотыкаться все время. Создавалось впечатление, что в этом лесу не могли водиться какие-либо крупные звери, по крайней мере, наш медведь такой лес не выбрал бы. Осмотрев начало леса, я вернулся обратно.

Мы с Тиной были ранними пташками, все еще спали. Моя дорогая Тина не отступала от меня ни на шаг, этакий хвостик. Мало того, она, не переставая, заставляла меня произносить названия на моем языке, показывая пальцем на все, что попадалось под руку. Но я не обращал на это внимание, зная одну из ее особенностей: у нее был компьютер, а не голова. Она запоминала десятки, а может и сотни слов, и всегда безошибочно их повторяла. Просто феноменальная память! Прямо на моих глазах рос переводчик, который при этом мне безумно нравился. Поэтому я так терпеливо отвечал на все ее вопросы.

Тина подошла к обрыву и, пошарив в траве рукой, вытянула длинную лиану с привязанной к ней скорлупой огромного размера. Может это и правда была скорлупа, но от огромного животного, или какой-то плод, но он имел идеальную форму яйца. Смело бросив эту конструкцию вниз, она подождала немного и стала вытаскивать. Наконец показалась скорлупа, наполовину заполненная водой. – Вот почему я заметил, что в этом месте земля очень утоптана: каждый день по несколько раз здесь брали воду.

Я показал пальцем на воду: – Вода. Сделав глоток, я сказал: – Пить. Тина повторила, и я был уверен, что эти два слова уже лежат в ее феноменальном компьютере. Но этого ей было недостаточно: она показывала и повторяла на солнце, на ручей, на горы, на все. И повторяла без единой ошибки.

Я подумал: – А почему она учит мой язык, а не учит меня своему? Потом, обмозговав, понял. Тина была умна. Если бы я выучил ее язык – я бы без ее помощи мог общаться со всеми. А вот если она выучит мой язык – то станет для меня единственной и незаменимой, так как мне нужно как-то общаться с людьми её племени. Короче, она хотела, чтобы мы всегда были вместе и делала все для этого. – Молодец, – мысленно похвалил я ее. Мне нравились женщины, которые всегда знают, чего хотят.

Думая о Тине, я ни на минуту не забывал про Дамоклов меч, висевший надо мной сегодня. Вернее он висел над всем племенем, но надо мной в первую очередь. Я был уверен, что до обеда никто не появится, но попросил выставить на углу часового. Во-первых, вчерашние гости не вернулись, а это – повод для раздумий: почему? Во-вторых, организовать поход нужно время, даже для обезьян, тем более, если их много. Так что до обеда время есть, и мне надо посетить мою будочку и подобрать соответствующие причиндалы. Там даже есть паек, конечно, он будет просрочен, но тушенка в пайке никогда не портится: слишком много жира.

Первым появился вождь, он спокойно занял свое место и смотрел в нашу сторону. – А если он спросит Тину про первую брачную ночь и она расскажет о моем провале? – Нет, не должна, тем более, что я уже искупил свою вину, и не один раз.

Мы поспешили подойти и стали перед ним, как два ученика перед директором школы. Дольше всего он смотрел на лицо дочери и казалось был доволен. Потом – на меня. Затем он поднялся, подошел к нам и опять обнял нас обоих. Я понял, что ночь не прошла для него даром, что он все обдумал и этот его жест был окончательным решением.

– Виктор, – сказала Тина, показав на меня. Потом перевела взгляд на отца и сказала: Джаду. Ну вот и познакомились официально, – порадовался я.

Казалось, вождь собирался идти, но задержался передо мной. – Акира, – произнес он единственное слово, глядя на меня, а затем вернулся на свое место.

Я понимал, что это был самый больной для него вопрос на сегодня, вопрос жизни или смерти, как всего племени, так и его лично. И он верил в меня. Больше ему верить было не в кого и не во что. А я верил в то, что не подведу его. Но для этого надо было начинать готовиться.

Я постарался объяснить Тине, что должен сходить в одно место и скоро вернусь. Бесполезно. Не преставая говорить «вместе», она обвила мою руку и я не представлял, каким образом этот хвостик можно было бы скинуть, хоть на час. Придется брать с собой, да и помочь поднести хоть что-то сможет. Зато надо было открывать ей мой секретный арсенал. Но я вспомнил про замочек.

Неожиданно я вспомнил, что все свое вчерашнее оружие оставил в пещере и бросился туда. Когда я втиснулся в узкую дыру, у меня упало сердце: на земле лежала только шкура. Сзади мелькнула тень, это была Тина. – Где оружие, автомат??? – такой тревоги в моем голосе она наверное не слышала еще никогда. Тина обняла меня за шею и прислонилась щекой. Потом она протиснулась и села на шкуру. – Автомат, – сказала она и приподняла угол шкуры. Да, он лежал на земле закрытый шкурой. – Нож – она приподняла другой угол. – Пистолет.. – все было спрятано под шкурой. У меня вырвался вздох облегчения. – Какая же ты молодец! – сказал я Тине. – Молодец, – повторила она и засмеялась.

У меня мелькнула мысль: а зачем забирать все это? Может оставить как резервный склад? Но каким-то образом надо было закрыть доступ в нашу пещеру. Я не боялся, что кто-либо украдет оружие, но просто из любопытства нажмет на курок – и все. Или простой нож. Он заточен так, что просто прикоснувшись к лезвию – порежешься.

Я постарался как мог объяснить это Тине. Нам нужна была дверь. А такую я увидел сегодня утром, когда рассматривал территорию. Огромная полукруглая плита, плоская и тяжелая, но не на столько чтобы 3—4 человека не могли ее поднять и перенести ко входу в нашу пещеру. Если поставить её на ребро, она закроет почти весь вход. Отодвинув или опрокинув – вход будет открыт. Не самое надежное, но лучше, чем ничего.

Тина поняла все мгновенно и побежала к отцу. Что-то объяснила ему, он крикнул пару фраз и к нам приблизились четверо мужчин. Командовала Тина, и уже через десять минут та самая плита подпирала вход в нашу пещеру. Тина обняла меня за талию, ткнула себя в грудь и сказала: – Молодец. – Да, – подтвердил я.

Время шло. Улучшив момент, когда Тина разговаривала с одним из мужчин, я направился в сторону будки. Я не успел ещё дойти до угла, как кто-то обхватил мою руку. – Не получилось, – подумал я, и обнял Тину за талию. Я посмотрел на ее босые ноги: обуви в этом племени я не видел. А как, интересно, они ходят в лес? Ведь там уйма всевозможных колючек. Само поле племени было очень хорошо утоптано и все ходили босиком. А сейчас начинались горы, с острыми камнями, колючками и всякими колюще-режущими предметами.

– Тина – я показал на свою обувь. – Ботинки. Потом я показал на ее босые ноги и вопросительно посмотрел ей в лицо. – Горы, – я показал пальцем вперед, куда нам нужно было идти. Тина погрустнела, но возвращаться точно не собиралась.

Она задумалась только на минуту. Не отпуская моей руки, Тина потянула меня обратно. Пошарив за спиной отца, она вытащила пук соломы. Это и была резервная обувь племени, а может только вождя и его дочери. Пучок соломы и нити каких-то растений, привязывающие эту солому к стопе – это была обувь. Выглядело как в цирке, но это было лучше, чем на босую ногу.

Мы полезли в гору. Странно, но в своих соломенных тапочках Тина двигалась быстрее и увереннее. Я, как всегда, спотыкался о любые камни, которые мне встречались. А вот и моя будка! Стоит на месте, никуда не унесло и не вернуло. Открыв дверь, я скатился вниз и уткнувшись в ящики с оружием, задумался. На всякий случай лучше иметь два Калашникова. Я вынул их и передал Тине, которая стояла у входа в будку. Та подхватила их и положила на землю у входа. Патроны… вождь говорил, что племя очень большое. Человек 50, 70, 100? Я взял матерчатый мешок, стягивающийся тесьмой у горловины, и забил его рожками.