Любовь между жизнью и смертью - Виктория Михайловна Верченко

сообщение от Эммы Дин, которая была очень удивлена тем, что девушка не явилась в школу:

«Привет, Конорс. Почему не пришла в школу? Жёсткое похмелье? Надеюсь, тебя рвало так же красиво, как и меня?»

На что девушка ответила:

«Привет-привет, Дин. Нет, в отличие от тебя, я выпила всего 2 бокала. Я не пришла, потому что очень плохо себя чувствую. Заболела.»

«Заболела? Ну ладно, тогда выздоравливай, Конорс. Не скучай!».

На следующее утро Элис лучше не стало. Наоборот, девушке стало ещё хуже.

– Билл, ты что же, не видишь, что ей хуже? Мне кажется, её нужно отвезти в больницу и показать врачу, чтобы он назначил курс нормальных лекарств! А лучше, она дома так и будет сидеть одна, пока мы пропадаем на весь день на работе?! Нет уж! Я всё сказала, мы едем в больницу, – подытожила мать и потрогала лоб дочери, погладив щеку девушки, по которой ту ударила.

– Джейн, дорогая, не волнуйся ты так! Сейчас заведу машину, – проворчал мужчина, выходя на улицу.

Элис уже не обижалась на родителей, ей было некогда обижаться, из-за её состояния здоровья. Да и родители, видимо, даже забыли выходку дочери и вели себя, как обычно. Только мать девушки порой подойдёт к дочери и погладит её по щеке, на что та ей кивнёт и улыбнётся, как будто прося прощение жестом. А мать ей в ответ. А отец увидит эту сцену и тоже начнёт улыбаться…

– Дорогая, ты как? – обеспокоенно спросила женщина дочь, лежавшую с закрытыми глазами.

– Не очень… Мы поедем в больницу? А может не надо? – произнесла хриплым голосом девушка, посмотрев с надеждой на мать.

– Ты что? Конечно же надо! Обязательно. А так ты не поправишься, я не знаю, что с тобой и чем тебя лечить, кроме горячего чая, – возразила мама, ещё раз кладя дочери на лоб ладонь.

– Девочки, я вас жду, – донёсся голос отца с улицы.

Женщина выбежала из комнаты, а Элис закрыла глаза. Где же она могла заразиться? Ответ напрашивался сам: на вечеринке.

Девушка встала с кровати, придерживая рукой голову, и натянула джинсы с серой блузкой. Слегка причесав свои волосы, девушка критично осмотрела себя в зеркале. Она подметила, что болеть ей не к лицу.

Заплетя волосы в небрежную косичку, она вышла в гостиную и стала ждать маму. Женщина вышла через пару минут, и взяв под локоть дочь, вышла к машине, на прощание потрепав по голове Валли.

Они сели в машину, и мужчина сразу нажал на педаль газа.

– В какую больницу едем? – спросила Элис, чтобы не было тишины, а не из любопытства.

– В ту же, в которую мы ездим каждый раз, когда ты заболеваешь. Забыла, солнце? – улыбнулся отец, взглянув на дочь через зеркало.

– Да нет, просто голова трещит, вот и перемешалась память с координатами, – хмыкнула девушка, закрывая глаза.

Семья свернула на право, на шоссе. За окном шёл мелкий дождик, постепенно превращаясь в ливень, всё небо затянули тучи…

– «Чудесный день, прямо отражает моё настроение!», – подумала, поёжившись Элис.

Она взглянула на родителей. Такие заботливые люди… ну как она могла так себя повести в тот день?

– Мам, пап… – обратилась к родителям Элис.

– Да? – одновременно произнесли они, от чего на лице девушки расплылась улыбка.

– Я знаю, что вы на меня уже не обижаетесь, но я всё равно хочу извиниться перед вами за тот день. Я…

Девушка не успела ничего и сказать, как впереди машины раздался оглушительный гудок. Глаза Элис ослепил яркий свет фар грузовика…

– Билл! – закричала мама, закрывая лицо руками.

Скрип шин, вспышка маминых напуганных глаз и резкий удар. Элис откинуло назад. Она закричала, ударившись головой о боковое окно, при повороте машины. Машина крутилась от резкого столкновения, как волчок. И снова удар. Машина остановилась. Грохот. Гудки. Крики.

На шоссе образовалась пробка. Зеваки стали обеспокоенно выходить из машин. Поняв всю ситуацию, кто-то додумался всё-таки вызвать скорую помощь и полицию…

* * *

– Жива, – вздохнув, с облегчением, произнёс доктор, – она жива, быстро носилки!

Бригада врачей тут же перенесла девушку в машину скорой помощи, тут же начав бороться за жизнь.

– Док, сердце остановилось, пульса нет! – с паникой в голосе произнёс молодой врач.

– Быстро, дефибриллятор! – чётко произнёс доктор, – раз, два, три… Разряд!

Спина и грудь девушки выгнулась, вздыбившись.

– Разряд!

– Разряд! – вторили голоса врачей.

И снова. И снова… Стук сердца! Пульс…

Через два часа уставшие, но довольные и счастливые доктора сняли перчатки.

– Хорошая работа, – улыбнулся докторам главный хирург.

– Что же будет с этой девочкой… – прошептала коллега врачей, всматриваясь в лицо пострадавшей.

В ответ прозвучала тишина. Скорая помощь мчалась быстрее света, нарушая убивающую тишину звуком сирены.

ЭЛИС.

Темнота, страх и боль. Хотя нет, боль не чувствовалась. Лишь страх. За родителей.

И вдруг падение, как будто в воду. Воздуха не хватает. Я задыхаюсь. Темнота душит меня.

Мягкий свет. Тонкие лучики света пробиваются сквозь чёрную мглу. Мне уже не страшно. Я чувствую, как меня обнимает тёплая рука. С ней так спокойно… Мне уже не нужен воздух. Зачем мне воздух?

Я чувствую прохладную ладонь , держащую мою. Меня несёт ангел? Куда? Зачем?

Верните меня маме! Папе! Не хочу, не буду! Но меня всё равно тянут на верх…

Я слышу голоса. Я вижу силуэты, проносящиеся мимо.

И вдруг стало так одиноко. Руки, так крепко державшие меня и тянущие вверх исчезли. Резкое падение вниз. Я хотела закричать, но не могла. Как кричать? Я не могу вспомнить.

Боль в груди. Слишком много воздуха поступило в мои лёгкие. Слишком громко забилось моё сердце. Так громко, что кажется, лопнут перепонки в ушах. Зачем?! Ведь было так тихо и спокойно.

Как же громко бьётся сердце…

ГЛАВА 4. Ужасное известие.

Девушка ощущала прикосновения чего-то холодного и мокрого. На руках, ладонях, ногах, лице…

Она открыла через боль глаза. По глазам ударил яркий свет. Девушка начала слышать. Где-то рядом тикали часы, скорее всего старые. Она слышала, как падают капли в синий тазик, стоящий рядом с её лицом на тумбочке. Как дует ветер за окном, как стучит по оконному стеклу дождик…

Она начала видеть. Видела белые стены, лампы на потолке, такие же, как в школе. Стол, на котором лежали какие-то пробирки и шприцы. Медсестру, вытирающую ей кровь с колен…

И худого парня. Он сидел на стуле, у двери. Рыжие кудрявые локоны волос падали ему на лицо. У него была бледная кожа