Вис и Рамин - Фахриддин Гургани

Отверженной становится жена.

Пока у Вис не проходил недуг,

Не знал желанной радости супруг.

Сколь ни была она чиста, прекрасна,

Та свадьба для Виру была злосчастна.

Казалось: мир, чтоб их лишить отрады,

Поставил меж супругами преграды.

От неудачи, происшедшей вдруг,

Забыл и о супружестве супруг,

От неудачи, что бойцы познали,

Стояло войско в смуте и в печали.

Ты скажешь: дунул ветер, полный сил,

И свадьбу, как светильник, погасил.

МУБАД СОВЕЩАЕТСЯ СО СВОИМИ БРАТЬЯМИ

Когда Мубад узнал об этом деле,

Его душой желанья овладели.

Два брата было у него: Рамин

И Зард, вожатый доблестный дружин.

Их преданность познав уже не раз,

Шах вызвал братьев и повел рассказ.

Когда Рамин еще ребенком был,

Он втайне Вис прекрасную любил.

С тех пор как в сердце та любовь зажглась,

Ее скрывал от посторонних глаз.

Дождя надежды не познав, от боли

Увяла страсть, как стебель в знойном поле,

Но прибыл к брату он в Гураб, и вновь

Истоки жизни обрела любовь.

Опять надежда сердцем овладела, -

Любовь, сгорая, только молодела.

Опять в душе побег любви возник,

И снова резким стал его язык,

Срывались речи пламенные с губ,

Был разговор его порою груб...

В чьем сердце разожжен любви костер,

Того язык -- напорист и остер.

Он вырывается из пут, он страстен,

Влюбленный сам уже над ним не властен.

Язык -- страж сердца, но язык любви

Бессмысленным и странным назови.

Влюбленный, одержим безумьем страстным,

Становится коварным и опасным!

Рамин, в чьем сердце страсть была жива,

Сказал царю учтивые слова:

"Оставь заботы, шах, остановись,

Не думай о любви к прекрасной Вис.

Сокровища ты расточишь без счета,

Но тщетною окажется забота.

Плодов не обретешь, трудясь упорно:

В солончаке свои посеешь зерна.

Ты не достигнешь цели, царь царей:

Не станет Вис возлюбленной твоей!

Как ты ни действуй, делом будет праздным

Искать алмаз не в руднике алмазном.

Как можешь ты ее любви добиться?

Отец ее убит, и ты -- убийца!

Любовь не добывается войной,

Ни золотом, ни царскою казной.

Из-за нее ты в бедствии погибнешь,

Добыв ее, -- впоследствии погибнешь!

Возлюбленная-враг в твоем жилье

Подобна в рукаве твоем змее!

При этом, вспомни, шах, свои года:

Ты стар, а Вис красива, молода.

Ищи другую: могут быть четой

Старик -- старухе, юный -- молодой.

Тебе нужна лишь юная жена?

Ей тоже в муже молодость нужна!

Ты -- осень, а она -- весна в цвету,

Составить вы не можете чету,

А сочетаешься, лишенный силы, -

Не даст ей наслажденья старец хилый.

Раскаянье тем будет бесполезней,

Что нет лекарства от таких болезней.

Порвать с женой трудней, чем сбросить полог,

Недуг твой будет и тяжел и долог.

От страсти к ней тебя не исцелят,

В разлуке с ней измучишься стократ.

Любовь как море, чей закон таков:

Не сыщешь дна, не видишь берегов.

Ловец жемчужин станет жертвой горя,

Коль не сумеет вынырнуть из моря.

Пойми: любовь найти стремишься ныне,

Но завтра захлебнешься ты в пучине.

Легко ты прянешь, -- море глубоко,

И вынырнуть из моря нелегко.

Поверь: пекусь я о твоей судьбе,

Одной лишь пользы я хочу тебе.

Прими совет и братское участье,

Не то к земле тебя пригнет злосчастье."

Рамина слушал старый шаханшах:

Познал он горечь в сладостных речах.

Измученному страстью, острой болью,

Казался сладкий сахар горькой солью,

Но, если б не был от любви без сил,

То шах бы сладость сахара вкусил.

Речь брата -- зелье -- не достигло цели:

Страсть только крепнет от подобных зелий.

Советом не помочь сердечной ране:

Сильней кровоточит от назиданий!

Нет, не погасят, разожгут упреки

Огонь любви жестокий и высокий!

Упрек для сердца -- меч: пусть меч остер, -

Любви необходим отпор и спор.

Сердца влюбленных тем сильней горят,

Чем больше на пути у них преград.

Упреки -- это дождь, но дождь камней:

Казалось бы, что нет его больней;

Но пусть не камни с неба, копья с башен

Летят, -- влюбленным дождь такой не страшен!

От порицаний страсть горит быстрей,

Любовь становится хитрей, острей.

Словами, порицая иль грозя,

Очистить сердце от любви нельзя.

Любовь -- огонь. Упреки -- вихрь. Что станет

С огнем, как только грозный вихрь нагрянет?

От вихря увеличится любовь:

Над всей землей владычица -- любовь!

Пойми же, прочь сомнения гоня:

Упрек для страсти -- ветер для огня.

Для страсти укоризна -- скорпион,

Лишь тот не знает страха, кто влюблен...

Настолько был Мубад влюблен, что речь

Рамина для него была как меч.

Другому брату он сказал тайком:

"Нужна мне Вис, я сердцем к ней влеком.

Ты окажи мне помощь в этом деле,

Тебя возвышу, коль достигну цели,

Но если не придет ко мне успех,

Поднимет вся земля меня на смех."

"Ты улести Шахру, -- ответил брат, -

Дары, динары чудо сотворят,

Ее сперва казною порази,

Потом ей божьим гневом пригрози.

Скажи ей: "Этот мир живет, греша,

Но есть другой, куда придет душа.

Твоя душа предстанет перед богом, -

Но что ты на суде ответишь строгом?

У нарушительницы договора,

Клятвопреступницы, -- слаба опора!

От кары не уйти душе греховной,

Когда судить начнет судья верховный."

Так устрашай ты карами ее,

Так обольщай динарами ее!

Две эти вещи для царей -- соблазны,

Соблазнам тем и женщины подвластны.

Динар и слово -- лучше всех орудий,

Чтоб за тобою следовали люди!"

ОПИСАНИЕ БОГАТСТВ, КОТОРЫЕ МУБАД ПОСЛАЛ ШАХРУ

Сперва посланье шаханшах составил,

Затем Шахру сокровища отправил.

Мир не запомнил испокон веков,

Чтоб столько посылалось жемчугов!

На ста верблюдах -- пышные шатры,

На пятистах -- роскошные дары,

На пятистах -- с поклажей паланкины:

Навьючены алмазы и рубины.

Под жемчугами, что светлей созвездий,

Сто боевых коней и вьючных двести,

Еще три сотни пальм живых -- служанок,

Фиалкокудрых, томных китаянок,

Что серебром, как тополя, блестят,

На их груди -- созвездия Плеяд.

Их тонкий стан жемчужине сродни,

И золотом увенчаны они.

Мир из-за них живой весной казался,

Цветеньем рая мир земной казался!

Коса у каждой -- мускусный аркан,

А стан у каждой -- кипарис, платан.

У каждой лик луною пламенеет,

А солнце, как луна, пред ней бледнеет.

Украшена венцами красота,

И жемчуга роняют их уста.

Дано им триста золотых венцов,

А также с жемчугами сто ларцов.

И амбра в тех ларцах, и мускус чистый, -

Как кудри девушек черны, душисты.

Еще зажглось, как светочи высот,

Хрустальных чаш и золотых семьсот.

Еще сверкал, как розы в цветниках,

Румийский жемчуг в двадцати тюках.

Еще такая возвышалась кладь,

Что ни измерить и ни описать.

Ты скажешь: все, чем только мир богат,

Шахру отправил шаханшах Мубад.

Не видя меры злату, серебру,

Сознание утратила Шахру,

Сошла с ума при виде той поклажи,

И дочь и сына позабыв тотчас же.

Страх перед богом поднял в ней свой голос -

И сердце на две части раскололось.

Когда смертельный мрак явила ночь,

Решенье матери узнала дочь.

Чтоб небо с нею не играло в прятки,

Шахру нашла разгадку той загадки.

Тогда дворец раскрыла пред владыкой,

Тогда прийти велела луноликой.

МУБАД НАПРАВЛЯЕТСЯ ВО ДВОРЕЦ И ПОХИЩАЕТ ВИС

Такими были время и забота,

Когда раскрылись пред царем ворота.

Везде искал красавицу Мубад:

Сокрылся от него цветущий сад.

Но вскоре весть о ней к царю пришла:

Та весть была сиянием чела,

Та весть дышала мускусом кудрей, -

Приблизился нежданно царь царей,

Хрустальнорукую схватил он вдруг,

Вручил бойцам, толпившимся вокруг,

Чтоб люди унесли в его стоянку

Из дома материнского смуглянку,

Чтоб унесли скорее в паланкине, -

И паланкин стал цветником отныне.

Вокруг нее -- вельможи царской свиты,

Богатыри, что всюду знамениты.

Когда ударили друг друга бубны

И загремел над войском голос трубный,

Отряды шаха двинулись назад,

Как ветер, был стремителен Мубад!

Он гнал коня среди степных просторов,

От пленницы не отрывая взоров,

Как лев, что увидал стада овец,

Как вор, что увидал чужой ларец.

Иначе он смотреть не мог: была

Как солнце та красавица светла.

Он столько приложил трудов недаром:

Открылся дивный клад пред шахом старым, -

Душистый и сверкающий жасмин,

И жемчуг, и смеющийся рубин.

ВИРУ УЗНАЕТ О ПОХИЩЕНИИ ВИС

Виру, узнав, что сделал царь царей,

Примчался ветра буйного быстрей.

Но слишком поздно прибыл во дворец, -