За грехи отцов - Блейк Анна

Каждый раз, когда он заговаривал о парке, мама мрачнела, в ее красивых глазах появлялись слезы. Но она брала себя в руки, каменела и говорила:

– Альберт, ты уже большой для таких вещей.

И Альберт выпрямлялся, даже пытался выровнять худенькие плечи, чтобы казаться больше.

– Если бы у тебя был папа, – продолжала мама, – он бы водил тебя в парк аттракционов каждые выходные!

– Я должен его найти, – серьезно отвечал мальчик.

Мама плакала или смеялась, и они забывали про этот разговор. Сестра, тихо улыбаясь, поднимая голову от какого-нибудь рукоделия. Она штопала одежду, склеивала расколотые миски и чашки, убиралась дома. А еще иногда они убирались в других домах. Альберт был страшно горд, когда мама и сестра начали его брать с собой. Они отдраивали большие каменные дома, а он приносил им нужные средства, как мог таскал ведра с водой. Помогал. И за это мама с сестрой делились с ним медными монетками. Пока их не набралось целых сто! Он умел считать до ста. У него было сто монеток. А сегодня утром мама проснулась в хорошем настроении. Она даже нанесла на лицо краску, которая мгновенно сделала ее похожей на одну из этих женщин, фотографии которых он видел, гуляя по городу; достала из шкафа платье, которое он у нее никогда не видел, и с улыбкой сообщила, что у нее для него сюрприз. Сестра тоже улыбалась.

– С днем рождения, – говорит, – мы с мамой решили, что в такой важный день можем взять несколько часов и устроить себе выходной. Мы весь день будем вместе!

– А что мы будем делать? – спросил мальчишка, сбрасывая с себя порванное в трех местах и уже бесчисленное количество раз заштопанное одеяло.

Его грудь распирало от удовольствия и предвкушения, радость блестела слезами в пронзительных глазах, смотревших серьезно, слишком серьезно для такого возраста. Все его внимание принадлежало сестре, а она улыбалась так легко и так счастливо, как не улыбалась никогда. Мама стояла за ее спиной, ослепительно красивая. Он встал на постели, чтобы оказаться одного роста с ними и посмотреть в глаза. Почти получилось.

– Мы пойдем в парк! – одновременно сказали мама и сестра. И мама продолжила своим печальным глубоким голосом: – Ты работал и заработал денег. А мы с Лили решили немного добавить, чтобы ты мог прокатиться не на одном аттракционе, а на целых трех! А еще мы купим чай и булочки и устроим себе настоящий пир!

При слове «булочки» у мальчишки забурчало в животе. Он рассмеялся и положил ладошки туда, где ныл пустой желудок.

– С вареньем? С творогом? Или, может быть, даже с мясом? – спросил он сквозь смех и слезы, выступившие на глазах.

– А может даже и с мясом, – ответила мама.

В ее глазах, таких же серьезных, как у него, тоже блеснула влага. Она поправила темные кудри.

– Одевайся. Лили поможет вымыться – и пойдем. У нас есть целых четыре часа. Это целая вечность, не правда ли?

Мальчик кивнул и спрыгнул с кровати на холодный пол, не чувствуя привычно шершавых досок. Сбудется его мечта. Вот правда, самая настоящая мечта, которая прямо сейчас сбудется! А он загадывал желание на день рождения. Очень хотел. И все получилось! Он сбросил одежду, ступил в неприглядный таз и почти не вздрогнул, когда Лили прикоснулась к его тонкому телу влажной тряпкой.

И вот чистый, довольный и румяный от легкого осеннего ветерка, он стоял у входа в парк, держа маму и сестру и чувствуя себя одним из них. Из этих счастливых и благополучных детей, которые могли кататься в парке хоть каждые выходные! Если бы у него был папа, он бы тоже мог. Увы, папы у него не было. Но обязательно будет! Мама сказала, его папа герой, он погиб на войне. Он тоже вырастет и станет героем. Но не погибнет, а приедет домой, привезет много-много денег и купит маме и сестре новые платья и три одеяла. Новых. Толстых. Без дырок.

Мальчик зажмурился до боли в глазах. Вздрогнул, когда его потащили вперед. Да. Один шаг, всего один шаг – и шумный мрачный город остался позади. Всего один шаг, и он очутился в волшебном мире каруселек, сладостей, детского и взрослого смеха!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Куда ты хочешь? – спросила мама, наклонившись к нему.

– Туда, – указал он на карусель с лошадками. Обернулся. – Нет, туда! – Корабли все-таки интереснее лошадок.

– У тебя целых три попытки! – рассмеялась сестра. – Давай обойдем все?

Мальчик радостно закивал и сам уже потащил женщин за собой по широкой дуге, обходя аттракционы. Как можно выбрать три? Их тут тысячи! Тысячи, тысячи, тысячи, – повторял он про себя выученное недавно число. Тысячи! Когда у него будут тысячи монет, он сможет купить себе новую рубашку. Или даже ботиночки! Но сейчас он хотел кататься. Чтобы огромный корабль принял его в себя, держал его, как своего сына. И катал, катал, катал…

– У нас лучшие аттракционы в городе! Только для вас специальная акция. Один плюс один! Вы оплачиваете один билет, а едете вдвоем. Что скажете, сударь? А вы, милая леди?

Мальчик резко остановился и поднял глаза, с трудом отрываясь от корабля – настоящего, пиратского, с флагом и пушками и двумя сиденьями в середине, чтобы можно было залезть внутрь. Справа у корабля стоял самый настоящий пират! Высокий, плечистый, с огромной шевелюрой почему-то зеленого цвета, закрытым кожаной повязкой глазом и золотым зубом. Мальчик от неожиданности вскрикнул. Лили рассмеялась.

– Вы очень добры, – чужим голосом проговорила мама, делая шаг вперед, к пирату. – А вас не накажут за такую щедрость?

– Нет, – покачал головой мужчина, при этом его зеленые волосы все так же смешно топорщились в разные стороны, как у клоуна. Он посмотрел на мальчика, прямо в душу посмотрел.

– Хочешь стать пиратом? Как я?

Альберт горячо закивал, отпуская руку сестры.

– Я буду учиться! Я буду… юнгой! Мой капитан.

Мужчина раскатисто рассмеялся. Мальчишка смотрел на него восторженным взглядом, чувствуя, что вот оно. Мама и Лили сделали ему подарок, а он выбрал именно тот аттракцион, где они нашли его! Есть вещи, на которые не хватит монет. Но счастье все-таки можно купить. Альберт с деловым видом достал из кармана маленький потертый кошелечек, куда мама положила вместо монет несколько бумаг, и протянул его пирату.

– Вот, – сказал мальчик. – Мы должны покататься втроем.

Пират выхватил из кошелька одну купюру, осмотрел ее.

– Вот это ваш корабль, юный моряк, – кивнул он на ближайший. – И ваш, – он указал на Лили. – Вы поедете вдвоем. А вы, моя леди, поплывете со мной. На следующем.

– Но вы взяли деньги только за один билет, – все тем же чужим голосом проговорила мама.

Пират снова расхохотался.

– Честная женщина – это так же редко, как хорошая погода в море. Ну что, дети, все хотят кататься?

– Да!

– Тогда отдать швартовы!

Альберт прыгнул на корабль, позволил пирату, от которого пахло чем-то терпким и сладким одновременно, закрепить ремни на поясе. Лили опустилась рядом. Мальчик поднял глаза, заметил, как покраснела ее чудесная бледная кожа, когда мужчина помог и ей.

– Капитан! – позвал мальчишка.

Мужчина, уже отвернувшийся к маме, остановился и посмотрел на него своим единственным глазом.

– У меня нет папы, – сообщил Альберт. – Будете моим папой?

5. Аксель

4 октября, раннее утро

Новый Треверберг

– Она меня так напугала, господин Грин, так напугала. Все было хорошо, как обычно. Я вечером убралась, позвонила вам, чтобы отчитаться. Уложила ее спать и сама прилегла. Время было позднее, и я осталась. Она тревожилась весь день, звала попеременно то вас, то господина Дерека. Но уснула в итоге. Просыпаюсь от того, что кто-то кричит! Как я испугалась, господин Грин!..

– Кричит? – спокойным голосом спросил Аксель, внутри которого клокотал вулкан бессилия и ярости.

Сиделка средних лет, полноватая, но добрая и расторопная Агнесса Сильваре, которую он подбирал несколько месяцев, лично разговаривая с каждой кандидаткой, ёрзала на стуле, сжав дрожащие руки в кулаки и уперев их в колени. Ее лицо было бледным, а всегда аккуратно расчесанные волосы немного растрепались. Женщина подняла глаза на детектива.