Быль. Небыль. Возможно будет - Анатолий Герасимов

Эта «недвижимость» со стенами, сложенными из самана, состояла из двух небольших комнат под общей крышей с сараем-кухней и веранды. Был еще небольшой участок земли в одну сотку, который мы огородили и засадили. В нем нашли место персики, слива, виноград, шелковица и много роз. Мама, бабушка и мы с Розой стали жить теперь в Судаке все лето, а отчим находился почти все время в длительных командировках. Жилье наше было в самом центре поселка, почти за километр от моря. Здесь я впервые увидел и купался в море. Песчано-галечный пляж шел вдоль берега широкого залива, с одной стороны которого на недоступной скале возвышались руины генуэзской крепости, времен Римской империи, с другой ее замыкала величественная скала «Алчак».

Модным курортом Судак стал позже, а тогда население в нем было небольшое, на побережье всего две здравницы – санаторий министерства обороны и дом отдыха ВЦСПС. Поэтому даже в разгар сезона километровый пляж был полупустой. Купающиеся группировались вокруг небольшого «лечебного» пляжа с навесом и топчанами, да около лодочной станции дома отдыха, где тоже были топчаны и зонтики.

Дно моря уже через несколько метров начинало плавно, но неуклонно опускаться вниз. У буйков, метрах в пятидесяти от берега глубина уже доходила до 8—10 метров. Вода была чистейшая и абсолютно прозрачная. Поэтому я сразу же стал сутками пропадать на море с ластами и маской.

Если перевалить через Алчак, то там открывается долина, в которой уютно расположился виноградарский совхоз. Длинные аллеи, ведущие к нему, по бокам были засажены большими миндальными деревьями, и мы с Розой ходили туда собирать миндальные орехи. Недалеко от поселка у подножья, покрытой лесом, горы непроходимой стеной шли заросли кизила, ягоды которого мы носили бабушке для варенья. При въезде в Судак с правой стороны дороги раскинулся персиковый сад, а рядом с поселком – виноградники. Фрукты в Судаке стоили на рынке очень дешево, но покупать их, как это делала мама, было не интересно, другое дело – добыть. Поэтому я в компании с двумя приятелями иногда делал набеги на сады. Не с целью промысла, а так, для интереса. Никаких сумок или корзинок мы с собой не брали, и складывали добычу прямо под рубашку, сколько влезет. С виноградом дело обстояло просто. Как стемнеет, перелезали через проволоку и сразу исчезали между шпалерами винограда. Выращивали там в основном столовый сорт «Чауш». Он растет огромными кистями по 2 – 3 килограмма весом. Ягоды крупные и в меру сладкие. Сорвем две-три такие кисти, и больше под рубашку не помещается. Набег кончался быстро и без неприятностей..

Другое дело персики. Сад начинался метров за пятьдесят от дороги. Деревья росли довольно далеко друг от друга, и весь он хорошо просматривался. Охранял его сторож с ружьем. Зато, какие там были персики! Огромные, сладкие, пальцы в них так и проваливались. А уж сочные и ароматные, не передать. В продаже таких не было. И вот мы в безлунную ночь или, когда облачко закроет луну, стремглав пересекали свободное пространство и залегали под деревьями. Осмотревшись и дождавшись очередной тучки, мы совершали акт хищения совхозной собственности в не особенно крупных размерах, и с такими же мерами предосторожности, придерживая двумя руками разбухшие рубашки, возвращались назад.

Однако, любопытство гнало меня все дальше от Судака и как-то я предложил двум приятелям посмотреть, что из себя представляет Ялта. Выпросив у родителей деньги на билеты, мы решили плыть катером, который ходил между Судаком и Ливадией. Там надо было пересаживаться на другой катер. Делать было нечего, и мы поплыли. В Ливадию катер прибыл, когда ушел уже последний до Ялты. Смеркалось, и мы решили заночевать в ливадийском парке, благо ночь была очень теплая. Пока не совсем стемнело, надо было посмотреть парк и подыскать подходящее место. Мы знали, что этот парк был уникален. Скорее это был дендрарий, где собраны вместе самые разнообразные, даже уникальные представитель флоры субтропиков. Кроме того, где-то недалеко находилась дача Сталина, где проходила знаменитая Ялтинская конференция Сталина, Рузвельта и Черчилля.

Идем, смотрим. Темнеет все больше и быстрее, а парк огромный. Вдруг, из-за деревьев с двух сторон возникли и окружили нас четверо мужчин в костюмах и при галстуках. Пришлось долго объяснять, кто мы, откуда, куда путь держим и как здесь оказались. В итоге они нас отпустили с миром, но препроводили до самой пристани и наказали больше в парке не появляться. Шел 1952 год, и резиденция Сталина была действующей. Проспав ночь под окошком кассы в пустом зале ожидания, утренним катером мы отправились в Ялту. Город мне не понравился, особенно пляжи, где люди лежали почти вплотную друг к другу. Море там было мутное, грязное, в полосе прибоя виднелись отходы из канализации, которые выбрасывались из трубы прямо в море и прибивались к берегу. Полностью разочарованные знаменитым городом-курортом мы вернулись в благословенный Судак.

Зимой мне и Розе купили коньки-норвежки и мы часто ездили на каток в парк имени Горького. Вход там был бесплатный, и имелась теплая раздевалка, где можно было переобуться и даже взять на прокат коньки. Все аллеи парка, в том числе набережная, были залиты льдом и ярко освещены гирляндами разноцветных лампочек. Звучала музыка. Там всегда было весело и празднично.

1953 – 1957 гг.

Смерть Сталина. Фехтование. Бальные танцы. Уроки музыки. Фотография. Забавы в квартире.. Авиация. Первый поцелуй. Спецшкола ВВС. Спецшкола немецкого языка. Занятия боксом. Телевидение.

В 1953 году я пошел в седьмой класс. Но до этого Советский Союз потряс страшный удар. В марте умер И.В.Сталин. Для подавляющего большинства страны это было большое горе. Люди искренне плакали и были в растерянности, что же будет дальше? Я обещал не писать о важных событиях в жизни страны, тем более, что об этих днях написано уже много книг и статей. Скажу лишь, что наша семья переживала это потрясение тяжело и болезненно. Я не пошел на его похороны, но мой товарищ был там и вернулся едва живой. Давка была неописуемая, и много людей тогда погибло. Лет семь до этого мне довелось видеть живого вождя на демонстрации, куда мы ходили вместе с отцом. Тогда он поднял меня на плечо, и я хорошо рассмотрел лицо Иосифа Виссарионовича и всех, стоящих на трибуне мавзолея. Тот день я запомнил на всю жизнь.

В седьмом классе у меня появились новые увлечения. В Москве прошел иностранный фильм «Три мушкетера». Это была веселая музыкальная комедия, где в роли мушкетеров пришлось выступать трем поварам. Я смотрел этот фильм в кинотеатре «Ударник» несколько раз подряд. Когда кончался один сеанс, то зрители шли к выходу через фойе, где находилась публика, ожидающая начало следующего. Я смешивался с ней и смотрел фильм повторно. И так несколько раз, пока хватило сил. После этого фильма я «заболел» фехтованием. Поступил в секцию на стадионе «Динамо», выбрав рапиру, и стал регулярно, а главное, самозабвенно заниматься. Тренером у нас была женщина средних лет, грубоватого мужского склада характера. Она больно била рапирой по ногам и рукам за малейшие отклонения от правильной стойки или неудачном выпаде. Но здесь мое прилежание, в отличие от школьного, было на высоте и уже через два-три месяца я, выступал в бою «султанчиков», на сцене Колонного зала Дома союзов в большом концерте, посвященном какой-то важной дате. Это было показательное выступление нашей секции.

Спустя несколько месяцев, я получил второй спортивный разряд, а затем, так же быстро, как загорелся, остыл к этому виду спорта и переключился на бальные танцы. В школе был организован такой кружок и я, рассудив, что человек, владеющий рапирой, должен уметь также танцевать, поступил в него. Почти все годы моего учения в школе я учился отдельно от девочек и даже никогда не держал, какую-либо из них за руку, поэтому поначалу страшно стеснялся. На первом занятии нас поставили в пары, причем партнерш мы не выбирали. Высокая худосочная девица царственным жестом подала мне бледную руку и, при этом, так взглянула мне в глаза, что я понял – она стесняется меня гораздо больше, чем я ее. Постепенно мы освоились, привыкли друг к другу и вскоре лихо отплясывали краковяк. Теперь большую часть моего вечернего времени заполняли вальсы, падеграсы, падекатры, танго, даже фокстроты. Во сне меня преследовали команды стать в первую позицию…, во вторую…, обхватить партнершу за талию и… не опускать руку ниже и прочее.

Параллельно танцам, я стал заниматься художественной фотографией. У меня была неплохая зеркальная камера «Зенит». Готовые проявители и закрепители я никогда не покупал, а приобретал необходимые химические реактивы и, смешивая их по особым рецептам, получал нужное. Снимал пейзажи, портреты. Работал с освещением. Проявлял пленки и печатал снимки всегда сам. Сейчас, к сожалению, молодежь лишила себя этого удовольствия. Цифровые камеры, сервисная печать дают, хотя и четкие, но холодные и бездушные снимки. Сходите когда-нибудь на выставку художественной фотографии и убедитесь сами.