Долги дьяволов - Кристи Голден

За окном раздались приветственные крики, гром аплодисментов, но Кидд их уже не слышал. Все его внимание было сосредоточено на человеке, который склонился над ним. Его искусственная рука устремилась к горлу Кидда так стремительно, что движение показалось размытым. Рука медленно-медленно принялась сдавливать ему глотку, и одновременно с этим человек с эспаньолкой так же медленно приподнял Рика с пола. Его тонкие губы снова сложились в ухмылочку.

— Кое-кто хочет, чтобы ты умер, — продолжал он небрежным тоном, как будто они просто беседовали. — Меня это вполне устраивает. Но тот человек не уточнил, как именно тебе следует умереть. И сколько времени это должно занять. Это он оставил на мое усмотрение.

И тут убийца подмигнул.

— У нас целая ночь впереди!

Ужас грозил захлестнуть Кидда с головой, но он противился изо всех сил. Своей киберрукой убийца мог бы сломать ему шею в мгновение ока. Однако он предпочитает убивать медленно — а значит, у Рика еще есть шанс побороться! Используя душащую его руку, как опору, он стиснул ее предплечьями, вскинул ноги и ударил изо всех сил. Противник отшатнулся на пару шагов, но хватка на горле Кидда не ослабла.

— Ну что, Арк, как ты себя чувствуешь? Дышать небось трудновато? Кровяное давление повышается, а? Сглотнуть хочется?

Кидд не мог разжать хватку человека с эспаньолкой, потому что это была нечеловеческая хватка — это была хватка киборга, — и его начала охватывать паника. Он попытался поднять ноги, чтобы нанести еще один удар — других вариантов не было, — но сил почти не осталось, и ноги только беспомощно задрыгались, бултыхаясь в воздухе, пока убийца не поднял вторую руку и не нанес почти мимоходом удар куда-то в район его коленных чашечек. Кидд смутно осознал, что удар был нанесен его же винтовкой.

Он не мог даже взвыть от боли — неумолимые пальцы, мало-помалу стискивающие горло, не давали ему кричать.

— …Выразить признательность тем Старым Семьям, которые обратили внимание на эту проблему и внесли щедрые пожертвования в пользу обездоленных, которые были чересчур горды, чтобы самим просить о помощи, в которой они так нуждаются. Противники Конфедерации, террористическая организация «Сыны Корхача», готовы вырвать пищу изо рта…

— Хорошо! — пробормотал человек с эспаньолкой. И еще стиснул руку. Искалеченные кисти Кидда взметнулись к искусственным пальцам, глупо и бестолково пытаясь оторвать их от хрупкой человеческой гортани, которую они ломали. Кровь стучала у него в ушах. Легкие отчаянно пытались вдохнуть хоть чуть-чуть, хоть малейший глоток воздуха. По краям поля зрения начинала сгущаться тьма. Однако Кидд все еще дергался, молотя искалеченными руками по стальной поверхности человеческой на вид руки. Ноги тоже беспорядочно дергались, и он ощутил, как что-то теплое и влажное ползет из промежности.

Рука на горле сжималась все сильнее.

Тело стало тяжелым, слишком тяжелым, чтобы двигаться. Глаза закрылись, а потом он почувствовал, что его трясут и что хватка ослабла.

— Эй, куда! Рано еще, черт бы тебя побрал!

Но нет, поздно. Кидд не слышал его. Не слышал он ни нарастающего пафоса в речи сенатора, ни криков ликующей толпы.

Он уже ничего не слышал.

* * *

Убийца довольно долго стоял неподвижно наедине с трупом, который еще пять минут назад был живым, дышащим человеком, и испытывал такой замечательный, такой великолепный ужас. Человек с эспаньолкой вздохнул, разжал пальцы и уронил труп на пол.

Маловато, эх, маловато! Человек печально посмотрел на свою искусственную руку, пошевелил пальцами.

— Иногда все-таки не получается рассчитывать силу, — сказал он. Подобрал винтовку, ласково погладил ее, думая о том, сколько раз Кидд держал ее в руках, стрелял из нее, в мгновение ока обрывая чужую жизнь. Жертва небось и заметить ничего не успевала…

Ну, и какой в этом интерес?

Он снова взялся за тело. Забрал то, ради чего пришел, опустил это в маленькую сумочку и выпрямился. Потом отошел в угол рядом с дверью и взял небольшой приборчик, который установил и включил, едва войдя сюда, еще до того, как сообщить о своем присутствии Кидду. Металлическая рука бережно сжала приборчик. Человек улыбнулся.

Покончив со своими делами, убийца повернулся и ушел.

— …Не позволим же ослепить себя ложью, которая рядится в одежды истины! Не будем забывать, что Конфедерация и Старые Семьи всегда — всегда! — отстаивают наши интересы. Итак, дамы и господа — за свободу! За «Помощь фермерам»! За Конфедерацию!

Яркий свет прожекторов ударил в окно, озарив пол и то, что осталось от Рика Кидда, некогда известного как Арк Беннет.

Глава 4

Красная Меса, Нью-Сидней, «У Злого Вейна»

Беспорядочно моргающая вывеска извещала, что заведение называется «У ЗЛОГО ВЕЙНА», хотя буква «е» и загогулинка над «й» то и дело гасли, и выходило «У ЗЛОГО ВИНА». Когда Рейнор бывал пьян — а напивался он в течение пары часов после появления здесь, — его это безумно веселило.

И даже теперь вывеска заставила его улыбнуться, когда они с Тайкусом вошли и стали подниматься по знакомым скрипучим деревянным ступеням в бар, он же игорное заведение, он же «танцзал», шумный, вонючий и оживленный. Джиму нравилась здешняя атмосфера. В отличие от иных заведений, где им доводилось бывать, тут не было этого привкуса уныния, густым облаком нависающего над заведением. Никто не приходил сюда, чтобы утопить в вине свои горести и печали. Люди ходили сюда веселиться. Большой Эдди — Джим с Тайкусом ходили сюда много лет, но так и не знали, как его фамилия, — наметанным взглядом выцеплял и отсеивал не только задир, потенциальных зачинщиков скандала, но и угрюмых нытиков. Вейн, в честь которого было названо заведение, как-то раз сказал, что унылый пьяница ничем не лучше агрессивного, и в своем заведении он ни тех, ни других не потерпит.

— Здрасьте, мистер Рейнор, здрасьте, мистер Финдли, — сказал Большой Эдди. Габаритами он не уступал Тайкусу, но куда лучше сохранился: ни шрамов, ни сломанного носа. — С возвращеньицем!

— Привет, Эдди! — сказал Рейнор и сунул ему горсть кредитов. — Как освободишься, выпей за мое здоровье!

Эдди хохотнул.

— С удовольствием! Спасибо, мистер Рейнор.

— Дейзи сегодня работает? — спросил Тайкус.

Улыбка Эдди, широкая, как небо, сделалась еще шире, демонстрируя, что все его зубы пока тоже при нем.

— Работает, работает! Но, даже если бы она была выходная, думаю, ради вас она бы вышла!

Тайкус ухмыльнулся.

Ради них с Джимом многие были готовы на многое. Они сорили деньгами щедро и весело, и Вейн, Эдди, Дейзи и прочие ждали их с нетерпением. Батлер и его присные не раз пытались захватить друзей врасплох, но их планы каждый раз шли насмарку. Заведение «У Злого Вейна» пеклось о своих лучших клиентах.

Внутри гремела музыка, тяжкий басовитый грохот отдавался в костях у Джима. В воздухе висел густой серый дым, то и дело слышались взрывы грубого хохота. Тайкус вздохнул полной грудью.

— Чуешь, Джим? Вот как пахнет счастье! — сказал он Рейнору. — Недостает только двух запахов: пота мужчины, который тебе проиграл, и аромата девушки, которая тебе уступила!

— Да ты поэт, Тайкус!

— Хе! А то я не знаю. Ах, вон она, моя девочка!

В центре заведения находилась сцена, по левую руку от нее — стойка, по правую — кабины виртуальной реальности. В глубине было установлено несколько игорных столов, поближе к черному ходу, чтобы, в случае чего, удобней было смыться. На сцене, увешанные сверкающими побрякушками и весьма условно одетые — так, чтобы было что снимать на глазах у восхищенной публики, — красовались девочки — и мальчики — Злого Вейна.

Тайкус направился прямиком к местам у сцены. Он воззрился сверху вниз на мужика, сидевшего вплотную к танцорам.

— Это мое место!

Мужик поднял на него взгляд.

— На нем не написано!

— Зато на нем написано! — и Тайкус сунул ему под нос свой левый кулак. На каждом пальце было вытатуировано по букве: Б-О-Л-Ь.

Джим хмыкнул, увидев, как мужик мгновенно побледнел и забегал глазами, переводя взгляд с кулака на безжалостную физиономию Тайкуса и снова на кулак. Не говоря ни слова, он и его дружки забрали свою выпивку и пересели на другое место. Тайкус развалился на стуле, взгромоздил свои ноги в тяжелых башмаках на соседний стул и широко улыбнулся одной из кружащихся танцовщиц. Высокая, огненно-рыжая, с ногами от ушей и во-от такими сиськами, она была одета в крошечные клочки материи, которые ничуть не скрывали всего, чем щедро одарила ее природа — и, как всегда подозревая Рейнор, современная наука. Это была Дейзи, которую Тайкус любил больше всех прочих девчонок Злого Вейна. Дейзи улыбнулась ему в ответ, подмигнула и вильнула своей соблазнительной попкой, не переставая отплясывать на каблучках, таких высоких и острых, что Джим всегда задавался вопросом, нельзя ли их использовать как оружие.