Незадачливый ухажер - Ненси Фрэзер

Как и обещал, Дэйн вернулся всего через пару минут. Он принес с собой одеяло и большую дорожную аптечку.

— Вот, — сказал он, — подложи одеяло ей под спину.

Дэйн достал из аптечки необходимые предметы и попросил Джесси надеть Мэри на ноги специальные бумажные чехлы. Потом он тщательно помыл руки мылом, взяв воду из специальной бутыли, и облил их дезинфицирующим раствором. Затем осмотрел живот Мэри.

Судя по его размеру, они могли ожидать появления и двойни.

— Что ж, — сказал он, — ты была права. «Скорая» уже выехала, но, боюсь, малыш не собирается ждать.

Джесси стояла неподвижно, как мраморная статуя, и такая же белая.

— Как ты?

— Н-ничего, — пробормотала Джесси.

— О-ох… Дэйн… пожалуйста… — простонала Мэри.

— Все в порядке, Мэри. Мы с тобой.

— Мы? — нервно переспросила Джесси. — Я не…

— Смотри, — оборвал се Дэйн, — показалась головка ребенка.

— Ой!.. — Джесси прижала руки ко рту.

— Только не падай в обморок, Трейнор. Мне нужна твоя помощь.

Джесси боялась, что ей не дождаться рождения ребенка, — так дрожали у нее колени.

— Что я должна делать? — спросила она с внезапно обретенной силой.

— Намочи салфетку водой и оботри лицо Мэри. Затем надень перчатки и расстели пеленку. Мы завернем в нее ребенка.

Джесси послушно выполнила просьбу Дэйна, бормоча какие-то бессвязные успокаивающие слова, адресуя их как Мэри, так и ее еще не родившемуся ребенку.

— Хорошо. — Дэйн повернулся к Мэри: — Сделай глубокий вдох и тужься.

Это было самое удивительное из того, что когда-либо видела Джесси. Мэри делала глубокий вдох и тужилась. Потом снова делала глубокий вдох и снова тужилась. Минут через пять появилась головка ребенка, затем его тельце.

— Ох, Дэйн! — в восхищении прошептала Джесси. — Это девочка. Такая красавица!

Дэйн взял маленькую пластиковую грушу и быстро очистил носик и рот малышки. Девочка сделала свой первый в жизни вдох и пронзительно закричала.

По щекам Мэри потекли слезы радости.

Джесси взяла девочку из рук Дэйна и положила ее на живот Мэри, а Дэйн в это время перевязал пуповину. Потом Джесси влажной салфеткой протерла лицо новорожденной, завернула ребенка в бумажную пеленку и вновь отдала матери.

— Посмотри, Джесси! — восторженно воскликнула Мэри. — Она прекрасна, моя маленькая Джессика?

— Джессика? — недоумевающе повторила Джесси.

— Разумеется. Я же не могу назвать ее Дэйном.

Далекая сирена приближающейся «скорой» избавила Джесси от возможности показать себя слезливой сентиментальной идиоткой.

— Ты молодец, Джесси.

Похвала Дэйна была словно бальзам на душевные раны Джесси. Она смотрела, как санитары умело переносят Мэри и ее ребенка в машину, и думала, как замечательно вел себя Дэйн и какие слова осуждения ждут ее, когда они останутся с ним наедине.

«Ты молодец, Джесси». Ничто не могло удивить ее больше, чем эти слова.

— Это я во всем виновата, — сказала Джесси. Почему она решила признаться в этом, было выше ее понимания.

— Думаю, Мэри с тобой не согласится.

— Мы так волновались, что не додумались проверить бензин. — Джесси повернулась к Дэйну и посмотрела ему в глаза. — И все же я должна была…

— Тс-с. — Он прервал ее, приложив палец к губам. — Все хорошо. Не стоит изводить себя тем, что могло бы случиться…

— Ты прав, — нехотя согласилась Джесси.

— Конечно, я прав. Я же шериф и всегда прав. — Его шутливые слова словно сняли тяжесть с ее плеч.

— Что будем делать с машиной Мэри?

— Пайк уже едет сюда с канистрой бензина. Он отгонит машину в город.

— Но я сама могу вести ее…

— Я отвезу тебя домой, — настаивал Дэйн. — После того как мы заедем в больницу и поздравим молодого папашу.

Джесси всего один раз встречала Кевина Тэйлора. Тогда он показался ей крупным и сильным мужчиной. Сейчас он выглядел хрупким и уязвимым. Он сидел возле кровати, держа спящую Мэри за руку.

— Мы с женой обязаны вам, — тихо сказал Кевин. — Я даже боюсь подумать, что могло произойти, если бы Мэри оказалась одна.

Джесси была готова объяснить свою настоящую роль в этой маленькой драме, но Дэйн с силой сжал ее руку, и она промолчала.

— Джесси отлично выполнила роль моего ассистента.

— Боюсь, — продолжил Кевин, — когда Мэри проснется, она будет сильно смущена всем этим.

— Нет, — возразила Джесси, — не будет. Рождение ребенка — самая замечательная вещь, которая может произойти с женщиной. Если же Мэри заикнется о стыде, ты должен объяснить ей, что происшедшее на Восьмой автостраде было Божьим чудом и здесь нечего стыдиться.

Несмотря на свой запал, Джесси покраснела. В ее ушах все время раздавались слова Дэйна: «Ты молодец». Мысль о том, что он доволен ее поступком, вызвала вторую волну краски на щеках.

Через полчаса Дэйн и Джесси были уже на обратной дороге в Брант-Милз. Джесси сидела на переднем сиденье патрульной машины, отодвинувшись как можно дальше от Дэйна.

— Я не кусаюсь, — заметил он.

— Знаю. Я просто сама до сих пор чувствую смущение. Не верится, что мы… что ты это сделал.

— Ты очень помогла мне, Джесси. Один я бы не справился.

Джесси отрицательно качнула головой:

— Ты бы смог. Ты всегда отлично владеешь ситуацией.

«Вовсе нет. Возле тебя я постоянно теряю контроль над собой».

— Спасибо за комплимент, Джесси. Но если говорить правду, я был напуган до смерти.

— Но почему? Ты же знал, что делать. Ты сам сказал, что часто присутствовал при родах…

— Три раза, — прервал ее Дэйн. — И это включая рождение Джессики.

Джесси прыснула и, не удержавшись, расхохоталась. Она не могла остановиться, от смеха у нее даже слезы потекли из глаз.

— Ты упустил свое призвание в жизни, Дэйн!

— Что? Думаешь, из меня получился бы хороший врач?

От этих слов Джесси захохотала еще сильнее.

— Н-нет, — удалось ей выговорить наконец, — но ты стал бы отличным игроком в покер'.

Наступившие сумерки окутали машину серой мглой. Джесси заснула, подложив руку под щеку. Чтобы удержаться и не обнять ее, Дэйн с такой силой обхватил руль, что побелели костяшки пальцев.

«Тебе это не нужно», — напомнил ему внутренний голос.

Дэйн не понимал, как сидевшая рядом с ним женщина-ребенок смогла завоевать его сердце, но это случилось, и с этим фактом нельзя было не считаться.

Он мог поклясться всем, чем угодно, что Джесси невинна. Но в нем она зажигала сумасшедший чувственный огонь.

Джесси, как он понял, была страшно не уверена в себе. Она, очевидно, вела замкнутый образ жизни и долго жила одна. Интересно, что с ней случилось в прошлом? Что вызывало такое самоуничижение и привычку извиняться за все, что она не могла изменить?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});