Скитания - Герхард Грюммер

Обед все получали из полевой кухни. На следующий день на гимназическом дворе разгорались горячие дискуссии о качестве съеденной пищи. Причем победа всегда единогласно присуждалась летчикам. Члены «морского союза» ничего не могли им противопоставить и смущенно молчали. Они мечтали оказаться в каком-нибудь порту, где можно было бы по крайней мере посетить тяжелый крейсер, который оставил далеко позади все учебные самолеты и броневики.

***

Хайнц Апельт учился на курсах в гитлерюгенде. В случае их успешного окончания он мог получить повышение до командира звена. Некоторые гимназисты интересовались, не пойдет ли он потом в специальное национал-социалистское училище. Герхард и Хельмут переживали тяжелое время. До сих пор они всегда и всюду были втроем, а теперь один из них вдруг уехал. Загорелый и возмужавший, Хайнц вернулся через шесть недель. Учебный курс он закончил блестяще и был в восторге от курсов, отличного питания и обслуживания. Юноша занимался велосипедным спортом, строевой подготовкой, топографией, изучал теорию о расах и наследственности. После окончания этих курсов Хайнц Апельт стал совсем другим человеком — его словно подменили. Теперь он часто твердил: «Молодежь хочет, чтобы ей руководила молодежь». Курсами руководили специально подготовленные для этого функционеры из гитлерюгенда. Все они были в очень хорошей спортивной форме, и на их фоне Галль, Шольц и Холльман казались Апельту дряхлыми стариками. Он объявил друзьям о своем решении выбиться в активные деятели гитлерюгенда, но это означало бы конец «морского союза». Герхарду и Хельмуту пришлось использовать все свое красноречие и доводы, чтобы убедить его остаться с ними.

В конце мая в отпуск прибыл еще один их знакомый — Руди Шольц, которого раньше все звали Большой Калле. Он окончил пехотное училище, и ему присвоили звание лейтенант. Старый Калле гордо шествовал с сыном по городу. Сухопутчики сразу же взяли Руди Шольца, на котором военная форма сидела как влитая, в оборот. «Морской союз», конечно, считал, что украшенный золотом морской мундир и ослепительно белая фуражка Тецлафа выглядели намного эффектнее.

Гимназия могла теперь гордиться, что уже двум ее выпускникам присвоили офицерские звания. Но, бесспорно, первенствовал среди них Ульрих Рудель — летчик бомбардировочной авиации. Он был сыном пастора из небольшого соседнего городка. Еще долгое время после выпуска Руделя учителя гимназии со страхом вспоминали этого лентяя и его дикие выходки. Даже пощечины Куле не могли усмирить его. Во время войны он добился самых высоких наград. Скептики рассматривали этот случай как неопровержимое доказательство того, что война меняет все представления о человеке, считавшиеся нормой для мирного времени. Однако в присутствии Ремиша, Галля или Холльмана они опасались делать такие выводы вслух. Огромная фотография отмеченного высокими наградами знаменитого летчика висела в актовом зале и вызывала у ребят желание добиться такой же большой славы. В который раз они сожалели о том, что так поздно появились на свет.

В период пребывания в городе Руди Шольца пришло сообщение, что крейсер «Бисмарк» затерялся где-то в Атлантическом океане. Это сообщение было настолько кратким, что сразу же потонуло в победных сводках германского радио. После захвата Греции и Югославии немецкие войска овладели еще и стратегически важным островом Крит на Средиземном море. А три будущих моряка пребывали в трауре: самый мощный военный корабль Германии лежал на дне океана (по германскому флоту нанесли тяжелый удар). Лейтенант Тецлаф остался жив: он получил назначение на «Тирпиц».

***

22 июня 1941 года. Воскресение, утро. По привычке включили радио, чтобы послушать музыку и проверить часы: звучали маршевые ритмы. В перерыве между ними короткое сообщение: «Сегодня утром германские войска приступили к решающим боям против большевистской России». Спустя час после этого дали подробные известия. Передача велась из министерства пропаганды рейха и транслировалась одновременно всеми радиостанциями. Учитель Гербер удрученно молчал. Тщетно пытался Герхард выяснить точку зрения отца. Тот молча достал атлас, развернул карту Советского Союза, указал сыну на крошечную Германию и широким жестом на огромную, закрашенную в зеленый цвет территорию Советского Союза. «Россия?» — учитель Гербер произнес только одно это слово.

В доме доктора Апельта царил восторг. Хайнц зачитал обоим друзьям основные цели войны по «Майн кампф»: покорение стран Европы, России и подчиненных ей окраинных государств. Наконец-то старая политика, которую фюрер прозорливо пропагандировал в течение многих лет, воплощалась в жизнь. Хайнц твердил об этом беспрерывно, как штатный нацистский руководитель политучебы. Хельмут Коппельман смотрел на все это с практической точки зрения. «Итак, война продолжается, — говорил он. — Нам сейчас по семнадцать, и если повезет, то мы тоже сможем принять в ней участие».

На следующий день гимназисты услышали, как оценивали их учителя последний галс германской политики. Директор Галль с выпяченной грудью болтал о священных традициях восточной политики, о рыцарях-крестоносцах, о необходимости для нации расширять жизненное пространство. Завоевание Польши явилось лишь подготовкой к великому восточному походу. Куле повесил экономическую карту мира. Со знанием дела он оценивал экономический потенциал Советов.

— Расстояние от демаркационной линии 1939 года до Донбасса составляет 1100 километров, до промышленного центра вокруг Москвы столько же, — подсчитывал он. — Баку с его нефтепромыслами находится на расстоянии более 2000 километров, новый район нефтедобычи, восточнее Волги, на расстоянии 1700 километров.

Эти расстояния подействовали на всех несколько отрезвляюще. Даже Апельт приумолк. Но гимназисты снова приободрились, когда доктор Шольц на следующем уроке заверил, что решение фюрера было единственно правильным.

— Лучше десять раз против России, чем один раз с Россией, — заключил Шольц. — То, что с русскими начнется война, я знал, конечно, еще раньше. Мой старший сын говорил мне, куда будет направлена его часть…

***

Две недели спустя пришло сообщение о том, что лейтенант Руди Шольц погиб на восточном фронте. Родители, учителя и учащиеся были потрясены, когда прочитали это сообщение в газете. Руди был первым из выпускников гимназии, который поплатился жизнью за политику фюрера.

Доктор Феттер принял смерть Шольца очень близко к сердцу. Он учил его в шестом и седьмом классе. Потребовалось некоторое время, чтобы ученики пришли в себя после перенесенного шока. Только благодаря сообщениям о быстром наступлении немецких войск настроение в гимназии стало улучшаться. Большинство ребят верили, что война на Востоке закончится к рождеству. Доктор Феттер был другого мнения и предсказывал длительную и упорную борьбу, исход которой для него был по меньшей мере сомнительным. Кроме того, он пророчил большие жертвы, но никто из учащихся ему не верил.

Глава 2

ЛОПАТА ВМЕСТО ВИНТОВКИ

В один из солнечных сентябрьских дней 1941 года толпа молодых мужчин с фибровыми чемоданами в руках двигалась по направлению к маленькому поселку «Экдорф», — значилось на почтовой открытке, которая припорхнула в дом каждого из них заказной почтой.

На полях убирали последние снопы овса, начали копать картофель. А вокруг чаще слышалась польская речь, чем немецкая: населенный пункт, указанный в открытке, находился в нескольких километрах от бывшей польской границы. Пришлось сделать несколько пересадок, чтобы добраться к месту назначения. Любезный железнодорожный служащий на меленькой станции показал дорогу к селению.

Когда-то в прошлом Экдорф славился сельскохозяйственным производством. В середине прошлого столетия здесь находилась образцовая ферма по разведению овец. Позднее сельское хозяйство стало приходить в упадок. Ферма опустела. И теперь молодые люди увидели на полях две допотопные машины, таскавшие за собой плуг.

В других сельскохозяйственных поместьях подобную технику уже давно сдали на лом. Здесь же обширный участок плодородной земли не распахивался лет десять.

Вдали от центральной усадьбы стоял полуразрушенный хутор, который служба трудовой повинности рейха купила за ничтожно малую сумму и, вложив небольшие средства, превратила в военизированный лагерь для отбывающих трудовую повинность.

В разговоре молодых людей, шедших в лагерь, слышались крепкие ругательства на нижненемецком диалекте. Все эти люди были направлены сюда из различных областей рейха для трехмесячной подготовки перед призывом на военную службу. В их числе были и три члена «морского союза».

Откровенно говоря, к трудовой повинности друзья отнеслись без особого энтузиазма. Правда, добровольно изъявленное желание отслужить положенный срок в трудовом лагере освобождало их от учебы и давало право досрочно получить свидетельство об окончании гимназии. Но готовность отбыть трудовую повинность была проявлена, вероятно, слишком поздно. Еженедельные сводки вермахта свидетельствовали, какое большое число торговых судов затоплено в морской войне против Англии. Согласно этим сообщениям, от британского торгового флота общим водоизмещением девять миллионов тонн почти ничего не осталось. На Востоке танковые клинья глубоко врезались в просторы далекой страны. Германские войска уже перешли Березину и Днепр.