Скитания - Герхард Грюммер

Ханс Иоахим Штольт, прозванный за свой дискант петухом, был вожаком группы летчиков. Его авторитет в классе основывался на том, что он был единственным, кто мог плюнуть выше трамвайной электролинии, причем он мог сделать это стоя или при езде на велосипеде. Штольт мечтал стать летчиком-истребителем и управлять Ме-109. Типы самолетов всех иностранных армий он знал также хорошо, как члены «морского союза» военные корабли.

В группу летчиков входил также Бреммель, но его интересовала больше техника, чем полеты. В будущем он хотел изобрести реактивный двигатель для скоростных самолетов. У него было плохое зрение, и он носил очки. Но, не смотря на это, он все-таки надеялся, если повезет, попасть в авиацию. Ему советовали вступить в группу авиационной связи: хотя она, по оценочной шкале ребят, котировалась гораздо ниже пилотов, но зато там предъявлялись меньшие требования к зрению. В гимназии по указанию свыше была создана группа теории полета, к которой тотчас же присоединились все те, кто мечтал стать летчиком.

Такой же многочисленной была и группа сухопутчиков. Ее члены проводили много учений в поле, совершали марш-броски, учились ориентироваться при плохой погоде. На старания сухопутчиков «морской союз» реагировал лишь сочувственными улыбками.

Сначала пехота не привлекала ребят: все хотели попасть в танковые войска, в войска связи или по крайней мере в артиллерию. Но вскоре прошел слух, что шансов продвинуться в пехотных частях для молодых претендентов значительно больше, чем в других родах войск со сложным процессом обучения. После этого многие засомневались, правильный ли они сделали выбор. Каждый имел только одно желание — поскорее стать лейтенантом, прежде чем война закончится. Втайне все в классе надеялись, что она продлится еще долго, а поэтому успехи вермахта почти разочаровали их.

Шефом армейской группы, как он приказал называть себя, был Вольфрам Дидерих. Он посещал курсы для молодых руководителей и потому обладал солидным багажом военных знаний. В 15 лет его уже называли фенляйнфюрером[1] — неслыханная «карьера» в глазах его ровесников. Отец Дидериха, дисциплинированный партайгеноссе, всегда был хорошо информирован о текущих событиях международной жизни, и многие думали, что он тайно слушает зарубежные радиостанции. Вольфрам тоже время от времени блистал такими знаниями, которые он не мог почерпнуть из передач великогерманского радиовещания.

В заключение хотелось бы отметить, что в классе было и несколько учеников, которые не входили ни в одну из трех групп. Они добросовестно готовили задания. Один из них даже намеревался стать студентом. Таких «паразитов на теле народа», как называл их Дидерих, все дружно презирали. Самого Коппельмана, который хорошо учился, по крайней мере по своим любимым предметам, часто называли карьеристом. Он лучше всех знал латынь, а это считалось почти оскорбительным для ученика. Дидерих и Штольт поддерживались мнения, что слишком умные и трудолюбивые всегда внушают подозрения и, как доказывали многочисленные примеры из истории, являются плохими солдатами.

Образцы, которым немецкий юноша военных лет должен был подражать, отличали мужество, смелость, верность и готовность идти на самопожертвование. Такими героями были мрачный Хаген фон Троньи, Хорст Вессель и недавно награжденный Рыцарским крестом командир подводной лодки Гюнтер Приен, который ночью в туман совершил дерзкий рейд в шотландскую бухту Скапа-Флоу и потопил британский линкор «Роял Оук». По этому поводу торжествовал «морской союз», даже слабейшие тешили себя мыслью, что когда-нибудь и они смогут совершить геройские подвиги во имя фюрера и народа.

***

Директором реальной гимназии был доктор Галль. С помощью интриги, которая вызвала в городе благородное негодование, в 1936 году он вынудил уйти в отставку прежнего директора гимназии.

С началом войны его очень редко можно было увидеть в гражданском костюме. Он носил светло-коричневую, богато украшенную золотой тесьмой партийную униформу. Во время школьных праздников он произносил длинные речи, которые кишели классическими греческими и римскими цитатами. Хельмут Коппельман каллиграфическим почерком записал несколько десятков таких цитат и переплетенную кожей тетрадь. Вообще Галль, если у него было время, преподавал латынь и историю. Его коньком были римляне, и он очень подробно и нудно рассказывал о них, даже в ущерб другому учебному материалу. В следующем году классу пришлось бегло изучать исторический период от падения Римской империи до начала Тридцатилетней войны, чтобы выполнить учебную программу.

Раньше Галль давал хорошие уроки и считался одаренным педагогом. Став директором, он сумел быстро приспособиться к новым требованиям нацистской учебной программы. Теперь он так объяснял своим ученикам падение Римской империи:

— Римские патриции в конце их господства все больше смешивались с еврейскими, восточными и средиземноморскими народами, а потеря жизнеспособной, как у северных германцев, крови неизбежно привела к закату народа-расы.

Конечно, никто не верил в это вздор, вероятно и сам Галль. Даже стопроцентно надежные руководители групп, которые должны были повторять эту чушь своим питомцам, смеялись над этими измышлениями. Тем не менее такое словоблудие пользовалось определенной популярностью у учащихся и помогало им скрывать недостаток знаний.

На уроках же латинского языка это было не так легко сделать. Осень 1940 года класс стал читать «Записки о галльской войне» Цезаря. Директор Галль постоянно мучил всех. Хайнцу Апельту выпало переводить первому.

— «Вся Галлия, — начал он, — делится на три части, одну из которых населяют бельгийцы…»

Это еще куда ни шло. Но затем на бедного гимназиста посыпался град грамматических вопросов, на которые он мог ответить. Многие прятали в партах подстрочный перевод, который мало что давал при таком опросе. Этот подстрочник сделал один из учителей много лет назад, чтобы облегчить жизнь гимназистам и одновременно вызывать постоянное негодование у учителей латыни.

Географическое деление Галлии представляло для всех особый интерес.

— «Цезарь со своими легионами вторгся на территорию Галлии…» — продолжали переводить ученики.

Дивизии Гитлера сделали то же самое. Класс мучительно медленно пробивался сквозь построенный частокол вопросов по латинской грамматике.

— «Наконец войска Цезаря вступили в бой против нервиев…»[2] (По карте это племя проживало на территории, которая сейчас называется Бельгией.)

Нервии были окружены и разгромлены полностью…

Ежедневно звуки фанфар по радио извещали о доблестных победах немецкого оружия. Германские танковые дивизии измотали бельгийскую армию и вынудили ее капитулировать. Сражение при Дюнкерке закончилось бегством англо-французских войск через Ла-Манш. Отцы, которые во время первой мировой войны воевали во Франции, беспокоились. Тогда Париж был целью их наступления, но им не удалось взять его. На этот раз столица Франции сдалась без боя.

О этой новости у преподавателя Гербера на глазах появились слезы радости. От избытка чувств он подарил сыну пятьдесят марок, хотя обычно был очень скуп.

Несколько недель спустя Гитлер уже контролировал большую часть Франции. (Цезарь контролировал всю Галлию.) В боевых действиях на Западе наступила длительная пауза. А в гимназии в это время были летние каникулы. В августе, когда снова начались занятия, Галль выступил перед своими учениками. Он стоял вытянувшись в струнку и сопровождал свою речь театральными жестами.

— А теперь мы открываем пятую книгу и читаем… — здесь он сделал длинную паузу, — «Высадку Цезаря в Британии»!

Затаив дыхание, гимназисты выслушали это сообщение. Каждый понял, как актуально звучат слова Галля. После капитуляции Франции оставалось еще завоевать Англию. Шестнадцатилетние подростки должны были с сожалением отметить, что они уже не примут участия в решении этой исторической задачи, им придется читать по-латыни и заниматься переводами.

Наступили очередь Герхарда Гербера:

— «Цезарь приказал легатам (Гербер перевел «дивизионным командирам» — анахронизм, который встретили снисходительными улыбками), чтобы они построили как можно больше кораблей, а старые отправили на ремонт…»

Проводившие отпуск на побережье Ла-Манша рассказывали, что там сосредоточено большое количество судов. Есть даже рыболовные катера, моторные лодки и парусные яхты. Их готовят для десантной операции. Между тем занятия продолжались дальше.

— «Чтобы быстрее загружать корабли и вытаскивать их на берег, он приказал строить их несколько меньшими, чем те, которые использовались в то время на наших морях…»

Подразумевались плоскодонные, с небольшой осадкой, корабли, которые в решающий момент обеспечивали быструю переправу войск и военного снаряжения. На перемене Вольфрам Дидерих, информированный лучше других, доложил о том, что германский военный флот таких кораблей сейчас не имеет вообще и, чтобы восполнить этот недостаток, было изготовлено несколько сот речных судов с мелкой осадкой.