Кукла в чужих руках - Наталия Владимировна Алексеева

встречала у меня в квартире и раньше, и я не поняла, чем он ее сейчас так поразил. Да, он вытянулся за лето, стал шире в плечах, подбородок и скулы приобрели резкие черты. Но все равно он остался точно таким же, каким был раньше: вертлявым, болтливым кривлякой.

Юлька не унималась:

— А ты его позвала?

— Юляш, даже если бы я его не позвала, он бы все равно приперся.

Я всучила ей миску с салатом и отправила в комнату.

— А ты заметила, что сосед твой на Киану похож? — Подруге моей не давали покоя мысли о Кирюхе.

— На кого? — пренебрежительно протянула я.

— На Киану Ривза, который Нео в «Матрице». Только на молодого! Ты погугли!

— Делать мне нечего — Кирюху гуглить! — Я вытряхнула из пакета пачки чипсов.

В дверь снова позвонили. Пришла Нинка со своим парнем. Нинку я с детства знаю, примерно так же долго, как и Кирюху. У нее русые волосы, собранные на макушке, и глаза удивительного фиалкового цвета.

Парень у Нинки оказался здоровенный амбал в спортивной куртке. Представился Валерием и всучил букетик голубых хризантем. В подарок они принесли огромный торт и бутылку шампанского. Вот с него-то мы и начали. Юлька уселась на диван, я рядом, а Нинка в обнимку с бойфрендом — в кресло напротив.

— Офигеть! — Валера присвистнул и уставился на печь в углу комнаты.

— Да, она старинная. До революции еще тут стояла. Прикольная, да? — Я подскочила и погладила железный бок.

— Не-не-не! Вот эти рисунки!

— А-а! — До меня дошло, что он говорил о стене, на которой я в пору своего увлечения аниме, среди прочих, изобразила Сейлор Мун — волшебную принцессу из популярной японской манги.

Я снова плюхнулась на диван рядом с насупленной Юлькой.

— Где твой сосед? — прошипела она мне в ухо.

— Точно! А я все думаю: кого не хватает? — притворно спохватилась я.

Юлька хмыкнула и, щелкнув пультом, включила телик, а я пошла звать Кирюху. Он открыл сразу же.

— Чего тебе? — Смотрел на меня сверху вниз, придерживая дверь.

— У меня вообще-то сегодня день рождения!

— Да ну? — Он округлил глаза. — Поздравляю.

Я оцепенела:

— Что происходит?

— Ладно, шучу.

— Чего не приходишь?

— Да у меня тут… — замялся он.

— Опять бузит?

Кирюха поморщился. Я решительно втолкнула его внутрь и зашла следом.

— Сонечка! Деточка, — заплетающимся языком пробормотала тетя Наташа, протянула ко мне руки и попробовала встать из-за стола. Но шмякнулась обратно.

— Иди, Сонь, я сам. — Кирюха обнял меня за плечи и попытался выдворить. Но я вывернулась.

— Тетя Наташа, — я села перед ней, — у меня сегодня день рождения.

— За твое здоровье, деточка, — обрадовалась она и наполнила рюмку. — Тебе не дам! — Она погрозила мне пальцем. — Ты еще маленькая! Сколько стукнуло? — Она пьяно икнула, и Кирюха за ее спиной беззвучно выругался.

— Шестнадцать.

— Где мои шестнадцать лет?! — пропела она, но продолжать передумала и залпом выпила.

— А еще ко мне друзья пришли.

— За друзей грех не выпить! — Она снова опустошила рюмку.

— И Киру я хотела в гости пригласить.

— Кирюша, — проблеяла она, — Сонечка! За вас, мои хорошие!

Пока она, зажмурившись, опрокидывала рюмку, я быстро убрала пустую бутылку со стола. Следующим этапом было подхватить наклюкавшуюся тетю Наташу и доставить на кровать. Тут как раз пригодилась физическая сила ее сына, одна бы я не справилась.

— Всё. — Я повернула ее на бок и накрыла красно-синим пледом. — Ты свободен! Идем.

— Ща, погоди. — Кирюха юркнул в эркер.

Сквозь неплотно задернутые занавески я увидела, как он стягивает через голову футболку, и отвернулась. Спустя несколько мгновений он уже стоял передо мной в другой, чистой, пахнущей детским стиральным порошком — тетя Наташа, сколько себя помню, только этот порошок покупает. Когда покупает, конечно. Мы вышли в коридор, и Кирюха сунул мне в руки черную коробку.

Я потрясла ее и, как мартышка, начала крутить в руках. Наконец сообразила, как открыть.

— Ки-ир! — Моему восхищению не было предела — в упаковке рядком покоились баллончики с краской. — Это же «Montana»! Класс!

— Не за что, — ухмыльнулся Кирюха. — Сможешь рисовать теперь сколько угодно!

— Только если ты со мной!

— Конечно. — Кирюха улыбнулся мне нежной братской улыбкой.

А в моей комнате уже вовсю праздновали мой день рождения. Только как-то кисло.

Валера и Нинка миловались в кресле. Юлька, красная от смущения, сосредоточенно выверяла пропорции водки и томатного сока. Она аккуратно расставляла полные стаканчики на столике, и их там набралось уже штук двадцать. По телику орала попсовая лабуда. Кирюха при виде стаканчиков изрек:

— Кто хочет поиграть?

Нинка отлепилась от своего бугая, Валера удивленно приподнял бровь, а Юля во все глаза уставилась на Кирюху. И тогда я сказала:

— Все хотят. Во что играть будем?

— В «Я никогда не…»

Кирюха уселся рядом с Юлькой, и та еще больше зарделась, но не отодвинулась. А вот мне пришлось взять стул — не хотелось тесниться на краю.

— Правила простые: каждый по очереди говорит «Я никогда не!..» и потом то, чего он никогда не делал. А те, кто это делал, выпивают. Кто не делал — пропускает. Выигрывает самый трезвый. Все очень просто! Я начинаю!

И Кирюха бодро передвинул на середину журнальный столик, на котором стояли стаканчики, тарелки, чипсы, оливье и прочая снедь. Потом, хитро прищурившись, окинул компанию взглядом и провозгласил:

— Я никогда не переезжал из своей квартиры!

Все, кроме него, потянулись к стаканчикам.

— Кирюша, — проворковала Нинка с Валеркиных коленей, — ты хитрый какой! Знаешь ведь, что и Сонька, и я когда-то переезжали!

Она погрозила ему пальчиком и засмеялась. В ответ Кирюха чмокнул воздух. Нинка и Кирюха знакомы с самого детства, но Юлька приняла это за откровенный флирт и покосилась сначала на меня, потом на Нинку и поджала губы. И так как она водила следующей, то сказала:

— Я никогда не ела в «Макдоналдсе».

— Да ладно!

От удивления Кирюха развернулся к ней и закинул руку на спинку дивана.

— И не хочется?

— Хочется!

— Дай я научу тебя плохому, — с улыбкой прищурился Кирюха, — свожу в «Мак».

Я отхлебнула из стаканчика и сморщилась:

— Кир, ты и так оттуда не вылезаешь. Пей давай! А то сидит тут самый трезвый, выиграть собрался!

После водил Валера. Он растерянно завертел головой, зацепился взглядом за Сейлор Мун на стене и радостно сказал:

— Я никогда не рисовал на стенах.

— Не может быть! — засомневалась Нинка. — Что, даже в детстве?

— Никогда, — подтвердил он, и Нинка разочарованно подхватила свой стаканчик.

Мне тоже пришлось выпить. Юлька с Кирюхой так и сидели, и между ними не поместился бы даже спичечный коробок. Рука моего соседа все