Язык любви. 10 принципов общения, которые помогут найти ключик к любому человеку - Мэтт Кан

в социальных сетях вы можете воспользоваться поддерживающей фразой, чтобы открыть дверь в безопасность. Поскольку комментарии пишут люди с разных концов света, ваши ответы помогут им научиться общаться друг с другом с позиции воодушевления.

Вместо того чтобы вносить еще больше негатива, порицая тех, кто осуждает, вешает на вас ярлыки или втягивает вас в споры о политике и чьих-то тайных помыслах, практикуйте поддержку. Она даст вам возможность увидеть, что эти люди ведомы отчаянием. Если вы будете реагировать на их бессознательные действия своими самыми уязвимыми частями, то дадите их обидам возможность ранить вас и лишить силы. И наоборот, понимая боль человека, вы взываете к его сознательной стороне, как бы глубоко она ни была скрыта. Обратитесь к тому, кто выплеснул на вас агрессию: «Расскажи, почему ты себя так чувствуешь». Возможно, вместо усугубления разногласий он признает свой внутренний конфликт, что не только поможет ему продвинуться на пути развития, но и укрепит ваши отношения.

Представьте, что столкнулись с человеком другой расы, пола или системы убеждений, который требовательно спрашивает: «Что ты сделал для исправления социальной несправедливости?» Как вы ответите на это, используя способность к поддержке? Поскольку невозможно понять точку зрения человека, не побывав на его месте, вы можете предложить пострадавшему от жестокости, гендерного неравенства, маргинализации или расовой дискриминации поделиться своим опытом. Фразой «Расскажи, почему ты себя так чувствуешь» вы выражаете желание глубже понять его отчаяние и вместе найти решение для выхода из затруднительного положения.

Речь не о том, чтобы извиниться за жестокость, которую вы лично ему не причиняли, а о том, чтобы быть для этого человека более осознанным и любящим представителем того пола или расы, которые его ранили нетерпимостью и нападками. Благодаря выражению поддержки вы по-новому взглянете на понятие привилегии – как на честь оказать помощь ближнему, который встретился вам на пути, в решении проблемы жестокого обращения.

Именно эти сострадание и терпение необходимы для трансформации человечества через глубокое исцеление. Все это – дары безусловного принятия. Вот почему, независимо от хода событий или обстоятельств, помощь всегда начинается с выслушивания другого человека.

Ежедневная практика поддержки

Чтобы осознанно практиковать поддержку, попробуйте ежедневно выполнять одно из двух или оба следующие упражнения.

• В следующий раз, когда вы встретитесь с кем-нибудь за обедом или будете говорить по телефону, пусть вашей основной целью будет безусловное принятие того опыта, которым делится ваш собеседник. Интересуйтесь его жизнью и задавайте вопросы – это сделает вашу поддержку бескорыстной. Поскольку вы ведете разговор с искренним интересом к собеседнику, постарайтесь делиться подробностями своей жизни только тогда, когда вам задают конкретные вопросы. Поначалу это может вызвать в вас рожденные старыми травмами мысли, что вас никто не видит и не слышит. Тем не менее, человек, который способен вас принять, всегда поинтересуется вашей жизнью. Вступайте в разговор только с намерением поддержать, и вы откроете для себя удовольствие от радости просто оказать поддержку человеку, не думая о том, как много он даст вам взамен.

• Чтобы изо дня в день культивировать полезную привычку к поддержке, просмотрите список контактов в своем мобильном телефоне и отправьте кому-нибудь ободряющее сообщение, просто чтобы напомнить, что его видят, помнят и поддерживают.

Глава 2. Неважно, чего человек не знает

Мои родители преподали мне очень много важных жизненных уроков, пусть порой и не проявлением мудрости, а противоречивым поведением. Например, они демонстрировали свой интеллект, критикуя окружающих. Это могло происходить дома после напряженного рабочего дня, или на вечеринке у соседей. Казалось, им совершенно безразлично, что кто-то другой проходит через трудности. Для меня их общение с людьми выглядело как бесконечная сатира на чужую боль, которая помогала им выпустить пар, копившийся внутри.

Я искал утешения, прячась от их саркастического хохота в своей комнате и играя в видеоигры. И все же мне было очень больно от той жестокости, которую они проецировали на людей. В присутствии живой, восприимчивой публики словоизлияния моих родителей становились на порядки сильнее. В кругу друзей, которые также судили окружающих, такое поведение создавало у них ощущение нормы.

Подсознательно я чувствовал, что не хочу идти таким путем.

Одно дело – подвергаться издевательствам в школе со стороны детей, которые за агрессией лишь пытаются скрыть свою неуверенность. Но совершенно другое – наблюдать такое деструктивное поведение у двоих людей, которым я доверял больше всего и любви которых жаждал. Когда родители принижали окружающих, мне всегда казалось, что они предают лично меня, кто бы ни был реальной мишенью этих словесных ударов. Я чувствовал их злословие всем телом и часто плакал в одиночестве, будто сам был объектом их критики.

Однажды утром, после особенно возмутительной словесной вакханалии, я не сдержался:

– Вы вчера громко разговаривали, – сказал я.

Мама ответила:

– Прости, милый, нам просто вчера было очень хорошо.

Меня это смутило, и я продолжил:

– Вам было хорошо? Вы говорили гадости.

По реакции родителей стало ясно, что они не понимают, о чем речь:

– Кто говорил гадости, Мэттью?

Было страшно вызвать их неодобрение, но я ответил:

– Вы. О других людях. О твоем начальнике. Об официанте в ресторане…

Они заметили мое волнение и включили режим хороших родителей:

– Мы просто шутили. Все взрослые так делают.

Меня обняли, и я вернулся в убежище своей комнаты, еще больше недоумевая, почему такое пагубное поведение кажется им абсолютно нормальным.

По мере моего взросления я постоянно возвращался к этим болезненным воспоминаниям, чтобы понять модель поведения, которую наблюдал в детстве. Вскоре мне стало понятно, какие душевные раны носили в себе мои родители. У мамы была травма разочарования и брошенности, оставленная ее патологически лживым отцом. Когда она стала его поверенным после перенесенного им инсульта, его нечестность и несостоятельность стали проявляться с новой силой, поэтому она быстро устала от его лживого поведения. Всякий раз, заметив в другом человеке то, что воспринималось ею как несостоятельность, она бессознательно обрушивала на него всю ярость, которую не могла высказать мужчине, чьи психические проблемы на протяжении всей жизни заставляли ее чувствовать себя брошенной, невидимой и беспомощной.

У моего отца была травма осуждения, оставленная его родителями. Он родился во времена, когда дислексию еще не умели диагностировать, и ее проявления воспринимались как признак глупости человека. Мой отец бросил вызов желаниям родителей и выбрал свой собственный путь в жизни. Вместо того чтобы поступить в медицинский вуз, стать хирургом и принять от отца частную медицинскую практику, он плюнул в лицо их ожиданиям и поклялся добиться успеха в торговле.