Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ) - Екатерина Оленева

Приветственный рёв раздавался со всех сторон. Девчонки охали и ахали от восторга при виде своего любимчика Малфоя. Волосы Люциуса, возглавлявшего команду змееносцев, были эффектно собраны во французскую косу.

Лили, закусив губу, покачала головой:

– Наши против Слизерина как Давид против Голиафа! – в сердцах сказала она. – Когда–нибудь гриффиндорская команда подрастёт и станет, безусловно, очень сильной. Но пока это просто смешно.

Раздалась трель свистка, и пятнадцать игроков взмыло в небо. Приветственные крики болельщиков Гриффиндора понеслись с трибун, сопровождаемые завываниями болельщиков Слизерина. Лили и Алиса прижались друг к другу, неотрывно следя за золотисто–алыми и серебристо–зелеными игроками, как молнии носившимися между кольцами в синеве небес.

Выше колец, точно темный дух, скользил Малфой. Мантия слизеринца билась подобно флагу на ветру. Джеймс скользил чуть ниже. По сравнению с уверенными точными движениями слизеринца, метания Лягушонка выглядели бессмысленными и хаотичными.

Когда гриффиндорцы забили первый гол, квиддичное поле накрыло взрывной волной аплодисментов и восторженных криков. Бесновались от счастья не только гриффиндорцы, им вторили хаффлпаффцы и, более сдержанно, равенкловцы.

Лили, нахмурившись, то прижимая бинокль к глазам, то невооруженным взглядом с досадой следила за Джеймсом. Он зачем–то сделал несколько эффектных, но бесполезных мертвых петель. Люциус Малфой продолжал безмятежно, словно огромный ястреб, парить на головокружительной высоте.

Когда Лягушонку удалось увернуться от бладжера, гриффиндорцы вопили так, словно он уже поймал снитч.

– Молодец! – улыбалась Алиса, неистово хлопая в ладоши. – Мо–ло–дец!!!

«Давай же, Джеймс! – сжимала Лили руками поручень, – Найди снитч! Поймай его. Не дай Малфою обыграть тебя!».

– Гриффиндор ведёт квоффл, – орал комментатор, улюлюкая от восторга. – Гол!!!

Пока восторженный рев несся над стадионом, пока Дороти и Мэри в обнимку скакали рядом, Лили увидела его. Сначала золотой отблеск показался отражением солнечного луча, а потом девочка поняла – это действительно снитч.

Джеймс рванулся к нему с такой скоростью, что превратился в размытое темное пятно. Судя по резкому рывку Малфоя, тот тоже успел заметить золотого проныру. Словно ястреб, слизеринец стал быстро терять высоту, пикируя на соперника–гриффиндорца.

Казалось, столкновение неизбежно. Ребята разошлись в небе каким–то чудом.

Яростный, возмущенный рев донесся со всех трибун. У Лили от волнения шумело в ушах, и она плохо понимала, что выражал этот крик – волнение или досаду. Девочка видела, с каким усилием Джеймс удержался на метле. Она винтом закружилась под ним.

– Осторожней, Джеймс! – кричала она, не отдавая себе отчёта в том, что в общем гуле её голос для друга неразличим.

– Нарушение! – вопили болельщики Гриффиндора.

Слизеринцы поддерживали своих радостным улюлюканьем.

Разъяренные гриффиндорцы запустили в сторону слизеринского ловца сразу два бладжера. Один из страшных мячей едва не попал в белокурую голову, но Люциус, выполнив ту же мертвую петлю, которыми понтовался Поттер за четверть часа до этого, ловко увернулся. Словно стрела, просвистел он, пролетая мимо трибун, на которых бесновалась азартная толпа, всё набирая и набирая скорость.

Вопили все, неистово и самозабвенно.

Оба ловца рванулись в одну сторону, голова к голове. Слизеринец крепко держался за древко метлы, в то время как гриффиндорец протягивал руки, стремясь схватить золотой верткий шарик первым.

– Гриффиндор! Гриффиндор! Гриффиндор! – скандировали вокруг.

Лили вскрикнула, закусив кончики пальцев, когда бладжер в очередной раз с угрожающей стремительностью понесся к Джеймсу. Тот, увлеченный погоней за снитчем едва успел уклониться в самый последний момент, вынужденно уходя вниз, чем дал фору Малфою.

Потом оба, словно соревнуясь в безумии и ловкости стали набирать высоту.

– Что они делают? Лили, что они делают?! – схватила её за руку Алиса. – Да что это такое?!

– Я не знаю! – проорала в ответ Лили.

Ловцы выписывали непонятные спирали, зигзаги, вертелись вокруг своей оси.

Вот снова понеслись к земле, словно наперегонки. Страсти накалились до предела

– Разобьются! – завизжала Дороти.

Лили видела, как маленький капризный мячик трепещет золотыми крылышками впереди. Всё ближе, ближе…

– Давай, Джеймс! – орала она вместе со всеми. – Давай!

БАХ.

Один из бладжеров с разгону достиг цели, ударив маленького гриффиндорца в грудь, безжалостно сбрасывая его с метлы. Малфой был рядом, но вместо того, чтобы попытаться оказать помощь, рванулся в сторону за снитчем.

Крик ужаса пронесся над тремя трибунами. Лили не помнила, как и что кричала вместе с остальными, сорвавшись с места и до судорог в пальцах сжимая поручни, ломая ногти о бесчувственную деревяшку в страхе перед происходящим.

Потерявший сознание Лягушонок на огромной скорости стремительно приближался к земле.

Лили не хотела этого видеть! Не хотела! Но в голове звучал и звучал, словно заезженная пластинка, насмешливый голос: «Эй, Эванс! Посмотри на меня!». И она не могла оторвать глаз от падающей фигурки.

Снизу наперерез, на всей скорости, какую только могла развить его метла, уже несся Блэк. У мальчишки была отличная реакция, и ему удалось перехватить Джеймса. Но скорость, с какой сошлись гриффиндорцы, заставила метлу под юным Блэком разлететься в щепки. Снизить скорость падения удалось, и это спасло Джеймсу жизнь, но не уберегло мальчишек от травм, когда они оба упали на землю.

Одной из первых к Сириусу подлетела Белла. Схватив мальчика за плечи, она резко приподняла его с земли. Тот дернулся в её руках, будто от электрического разряда, и слизеринка испуганно отпрянула.

Было видно, как Сириус, надсадно кашляя, заваливается на бок, протягивая руку к неподвижному Джеймсу. Потом любопытная и взволнованная толпа закрыла друзей от взгляда Лили.

Расталкивая гомонивших подростков, к мальчикам, возвышаясь над толпой, проталкивались Дамблдор, Слагхорн, МакГонагалл и миссис Вэл.

Лили с удивлением осознала, что Алиса успокаивающе обнимает её за плечи:

– Я уверена, с ними все будет хорошо, – твердила подруга. – В Хогвартсе при игре в квиддич ещё не было случаев со смертельным исходом. Обходилось раньше, обойдётся и теперь.

Лили поняла, что рыдает навзрыд, и со стыдом принялась вытирать слезы с лица.

Со слизеринских трибун на неё взирали черные бездонные глаза Северуса. Взирали прямо и недобро. Мальчик стоял на самом краю лестницы, в опасной близости от зияющего провала. Ветер трепал его черные волосы, словно подталкивая шагнуть вниз.

Лили зажмурилась от ужаса. Вдруг он и впрямь упадет? Как Поттер…

Когда Лили открыла глаза, Северуса на площадке уже не было.

– Слизеринцы нас обыграли, нельзя было ставить эту неудачливую малявку, – услышала она чей–то голос, пока спускалась по лестнице вниз. – Набрали в команду не пойми кого!

Переведя взгляд на таблоиды, Лили убедилась, что слизеринцы действительно обошли их со счетом 80 – 150. Малфой одним рывком свел к нулю все усилия гриффиндорцев. Согласно жизненному кредо слизеринцев, он, наверное, прав? Победа любой ценой!

Но Лили не понимала, не желала понять, как можно тянуть руку не к человеку, падающему в бездну, а к золотому мячу?

Стоило девочке заметить Люпина, как все философские мысли разом покинули её золотисто–рыжую головку.

– Ремус!!! – завопила она. – Ремус!!!

Серый гриффиндорский кардинал обернулся.

– Джеймс?... – Подбежав, заглянула Лили в желтые волчьи глаза. – Он жив?!

Люпин кивнул, терпеливо позволяя на себе виснуть. Вообще–то Лили повезло. Будь на месте Люпина Блэк, без церемоний брезгливо стряхнул бы с себя приставучую грязнокровку.

– Успокойся, Лили, с Джеймсом все будет в порядке, – со спокойной сдержанностью ответил мальчик. – И с Сириусом тоже.

– Привет, Люпин, – раздался слишком низкий для двенадцатилетнего ребёнка, хриплый, будто сорванный голос.

– Привет, Снейп.

– Соболезную! Вы снова проиграли.

– А вы снова выиграли. Поздравляю.

Северус криво усмехнулся и, до ужаса напоминая Петунию, коротко бросил, обращаясь к Лили:

– Идем.

Лили пошла за Северусом. Как всегда. Только чувство, что все неправильно, не так, как нужно, что она поступает не по совести, усиливалось с каждым шагом.

Северус обернулся:

– Ремус не может знать о твоем Потере больше, чем я. Почему ты не пришла ко мне, Лили? – приподнял бровь мальчик. – Ты мне не доверяешь? Считаешь, что я не в состоянии понять твоих высоких помыслов и устремлений по поводу господина Поттера? – со злой насмешливостью процедил маленький колдун.