Противостояние.Том I - Стивен Кинг

Палмер вел передачу около двух часов, зачитывая своим охрипшим голосом газетные сообщения и сводки, расспрашивая остальных членов съемочной группы. Так продолжалось до тех пор, пока кто-то на нижнем этаже не догадался, что вовсе не обязательно захватывать шестой этаж, чтобы положить этому конец. В 11.16 передатчик станции Дабл-ю-би-зед был навсегда выведен из строя при помощи двадцати фунтов пластиковой взрывчатки.

Палмер и все, кто находился с ним на шестом этаже, были казнены по обвинению в измене государству — Соединенным Штатам Америки.

В одном маленьком городке, Дербине, что в Западной Виргинии, выходила еженедельная газета под названием «Громкий призыв», издателем которой был Джеймс Д. Хоглисс, адвокат в отставке. Газета имела хороший тираж, потому что в сороковые — пятидесятые годы Хоглисс прославился как горячий поборник права шахтеров на организацию своего союза, а еще потому, что его передовицы, направленные против властей, всегда были полны страстных выпадов против правительственных чиновников всех мастей — от городского до федерального уровня.

У Хоглисса всегда был постоянный штат мальчишек, распространявших еженедельник. Но нынешним ясным летним утром он взялся сам развозить газеты на своем «кадиллаке» 1948 года выпуска, шурша его внушительного вида колесами по улицам Дербина… А улицы были неестественно пустынны. Багажник и сиденья автомобиля были завалены газетами. Это был совсем неподходящий день для выхода «Громкого призыва», но сегодняшний выпуск состоял всего из одного листа большого формата, обведенного черной рамкой. Наверху крупными буквами было набрано: ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК. Это был первый экстренный выпуск после 1980 года, когда произошел трагический взрыв на шахте «Божья коровка», унесший жизни сразу сорока шахтеров.

Центральный заголовок гласил: ВЛАСТИ ПЫТАЮТСЯ СКРЫТЬ ВСПЫШКУ СТРАШНОЙ ЭПИДЕМИИ!

Далее шло: «Джеймс Д. Хоглисс специально для „Громкого призыва“.»

Еще ниже: «Как нам стало известно из достоверных источников, эпидемия гриппа (который здесь, в Западной Виргинии, окрестили как „кашель-душитель“ и „раздутая шея“) в действительности вызвана вирусом, полученным в результате мутации вируса обычного гриппа. Этот новый вид вируса был выведен по заказу правительства в военных целях в нарушение новых Женевских соглашений, касающихся бактериологического и химического оружия, соглашений, под которыми семь лет назад подписались и представители Соединенных Штатов. Наш информатор, который сейчас служит в Уилинге, также сказал, что все заявления о скором появлении противогриппозной вакцины — наглая ложь. Никакой вакцины, как он утверждает, до сих пор не создано.

Граждане, это выходит за рамки бедствия или трагедии, это крах доверия к нашему правительству. Если мы сами обрекаем себя на такое, то…»

Хоглесс был болен и очень слаб. Казалось, он истратил последний остаток сил на написание этой передовицы. Вся его энергия ушла в слова и не восстановилась. Его грудь была забита слизью, а дышал он так, словно бегом взбирался на высокий холм. Однако он методично двигался от дома к дому, оставляя возле каждого свои листы, не задумываясь, живы ли его обитатели, а если живы, в состоянии ли они выйти из дому, чтобы взять то, что он оставил.

Наконец он добрался до западной окраины города, где располагался квартал бедноты с его жалкими лачугами, грузовиками с прицепами и неистребимым, отвратительным запахом выгребных ям. Газеты остались лишь в багажнике, и он не стал закрывать его крышку, так что, когда на дороге попадались рытвины, она прыгала вверх-вниз. Он пытался справиться с чудовищной головной болью, от которой у него двоилось в глазах.

После того как он положил газету возле последнего домика, вернее, какой-то развалюхи, у него еще оставалась связка примерно из двадцати пяти экземпляров. Старым перочинным ножиком он перерезал бечевку, чтобы ветер понес их, куда ему вздумается. Хоглесс думал о своем «достоверном источнике» — майоре с темными, затравленными глазами, который всего три месяца назад был отстранен от работы над каким-то сверхсекретным проектом в Калифорнии под названием «проект „Блю“». Майор отвечал там за службу внешней охраны. Он все время ощупывал кобуру с пистолетом, висевшую у него на бедре, пока рассказывал Хоглессу все, что знал. Хоглесс подумал, что недалек тот час, когда майор воспользуется пистолетом, если уже не воспользовался.

Он снова сел за руль «кадиллака», единственного автомобиля, который он имел с тех пор, как ему исполнилось двадцать семь лет, и понял, что слишком устал, чтобы возвращаться в город. Тогда он сонно откинулся на спинку сиденья, прислушиваясь к булькающим звукам в груди и наблюдая, как ветер лениво гонит последние экземпляры экстренного выпуска его газеты к развилке дорог. Часть их застряла в низко склонившихся ветвях деревьев, свисая оттуда подобно неким диковинным плодам. Совсем рядом он слышал быстрое журчание речушки Дербин, в которой в детстве удил рыбу. Теперь рыба здесь не водилась — об этом позаботились угольные компании, — зато звуки были по-прежнему умиротворяющими. Он закрыл глаза и заснул, а полтора часа спустя умер.

«Лос-Анджелес таймс» успела выпустить только двадцать шесть тысяч экземпляров одностраничного экстренного выпуска до того, как осуществляющие контроль за прессой офицеры обнаружили, что, вопреки заявлению редакции, был отпечатан вовсе не рекламный проспект. Расправа была быстрой и кровавой. Согласно официальной версии ФБР, «революционеры-радикалы», это старое чудище, взорвали типографию «Лос-Анджелес таймс», что привело к гибели двадцати восьми рабочих. ФБР не понадобилось объяснять, каким образом взрыв загнал в каждую из двадцати восьми голов по пуле, поскольку тела погибших затерялись среди тысяч тел жертв эпидемии, которые сбрасывали в море.

Тем не менее было достаточно того, что десять тысяч экземпляров успели разойтись. Заголовок, набранный кеглем 36, кричал:

ЗАПАДНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ В ТИСКАХ ЭПИДЕМИИ!

Тысячи людей спасаются от смертельного супергриппа бегством!

Правительство скрывает правду!

«ЛОС-АНДЖЕЛЕС. Часть солдат, якобы являющихся представителями Национальной гвардии, призванной помогать в ситуации разразившейся трагедии, на деле являются военными со стажем. У них на рукавах красуется по четыре звездочки, каждая из которых означает десять лет службы. Одна из их обязанностей состоит в том, чтобы убедить напуганных жителей Лос-Анджелеса в том, что супергрипп, который во многих регионах молодежь прозвала Капитаном Скороходом, „лишь чуть более опасен“, чем лондонский или гонконговский штаммы… Но все эти заверения делаются почему-то сквозь респираторы. На 18.00 по тихоокеанскому поясному времени запланировано выступление президента. Его пресс-секретарь Хьюберт Росс заклеймил все сообщения о том, что президент в действительности будет выступать не в Овальном кабинете, а лишь в искусно замаскированном под него помещении, находящемся глубоко под землей в бункере Белого дома, „истерическими, злонамеренными и совершенно необоснованными инсинуациями“. Попавшие к нам копии предположительной речи президента свидетельствуют о том, что он собирается „пожурить“ американский парод за чрезмерную нервозность и сравнить нынешнюю волну паники с реакцией на радиопостановку Орсона Уэллса „Война миров“ в начале тридцатых годов.

У „Таймс“ есть пять вопросов к президенту, на которые она хотела бы получить ответы во время его вечернего выступления:

1. Почему газете „Таймс“ в нарушение ее конституционного права головорезы в военной форме запретили печатать сводку новостей?

2. Почему федеральные трассы 5, 10 и 15 заблокированы бронетехникой?

3. Если это всего лишь „незначительная вспышка гриппа“, то почему в Лос-Анджелесе и прилегающих к нему регионах объявлено военное положение?

4. Если это всего лишь „незначительная вспышка гриппа“, то почему в Тихий океан были выведены караваны барж и там затоплены? Не вывозили ли на них тот страшный груз, о котором пишут средства массовой информации, — тела жертв эпидемии?

5. Наконец, если и в самом деле врачей и местные больницы собираются снабдить вакциной в начале следующей недели, то почему ни один из сорока шести врачей, к которым наша газета обратилась за подробными разъяснениями, ничего не слышал о планах ее поставки? Почему ни одна клиника не подготовлена для проведения противогриппозных прививок? Почему ни одна из десяти аптек, куда мы позвонили, не получила никакой документации или правительственных экспресс-извещений о предстоящих поставках вакцины?

Мы призываем президента ответить в своей речи на эти вопросы, а также отказаться от полицейских методов управления страной и безумных попыток скрыть правду…»