Сумма теологии. Том IX - Фома Аквинский

Ответ на возражение 3. Удовольствия других чувств связаны с поддержанием человеческой природы только в той мере, в какой они определены к осязательным удовольствиям. Поэтому материя таких удовольствий не содержит никакой иной добродетели, которая входила бы в состав благоразумия. Однако вкусовые удовольствия, будучи в некотором смысле определены к удовольствиям сладострастия, сущностно определены к сохранению человеческой жизни, и потому по своей природе связаны с особой добродетелью, хотя эта добродетель, именуемая воздержанием, и определяет свой акт к целомудрию как к своей цели.

Раздел 4. ПРИНАДЛЕЖИТ ЛИ ЧИСТОТА ПО ПРЕИМУЩЕСТВУ ЦЕЛОМУДРИЮ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что чистота не принадлежит по преимуществу целомудрию. Ведь сказал же Августин, что «чистота есть душевная добродетель»[376]. Следовательно, она не есть нечто, принадлежащее целомудрию, а суть отличная от целомудрия добродетель.

Возражение 2. Далее, «pudicitia» (чистота) происходит от «pudor», означающее, помимо прочего, стыдливость. Но стыдливость, как указывает Дамаскин, связана с постыдным деянием[377], а таковыми являются все согрешения. Следовательно, чистота принадлежит как целомудрию, так и другим добродетелям.

Возражение 3. Далее, философ говорит, что «любой вид распущенности заслуживает наибольшего порицания»[378]. Но именно чистоте, похоже, свойственно избегать всего, что заслуживает порицания. Следовательно, чистота принадлежит всем частям благоразумия, а не только целомудрию.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Воздадим хвалу чистоте, дабы имеющий уши услышал, что нельзя незаконно пользоваться теми органами, которые предназначены для порождения». Но использование таких органов является материей, свойственной целомудрию. Следовательно, чистота по преимуществу принадлежит целомудрию.

Отвечаю: как уже было сказано, «pudicitia» происходит от «pudor», что означает стыдливость. Поэтому чистота необходимо связана с тем, чего человек стыдится больше всего. Но люди больше всего стыдятся половых актов, причём настолько, что, по словам Августина, даже освящённое благообразием брака супружеское соитие не лишено безобразия[379]. И так это потому, что движения порождающих органов, в отличие от движений других внешних членов, не подчиняются разуму. Кроме того, как замечает философ, человек стыдится не только самого соития, но и всех его признаков[380]. Следовательно, чистота непосредственно связана со сладострастием, и в первую очередь – с его признаками, каковы непристойные взгляды, поцелуи и соприкосновения. А так как именно они обыкновенно и бросаются в глаза, то чистота в большей степени имеет дело с этими внешними признаками, в то время как целомудрие – с соитием. Поэтому чистота определена к целомудрию не как отличная от него добродетель, а как то, что выражает обстоятельство целомудрия. Впрочем, подчас они сказываются друг о друге.

Ответ на возражение 1. В данном случае Августин, говоря о чистоте, имеет в виду целомудрие.

Ответ на возражение 2. Хотя в той или иной мере постыден любой порок, однако, как было показано выше (142, 4), наиболее постыдными являются пороки распущенности.

Ответ на возражение 3. Из всех пороков распущенности наибольшего порицания заслуживают грехи сладострастия – как вследствие неподчинения [разуму] половых членов, так и потому, что эти грехи больше всего поглощают разум.

Вопрос 152. О ДЕВСТВЕ

Теперь мы должны рассмотреть девство, под каковым заглавием наличествует пять пунктов:

1) в чём состоит девство;

2) насколько оно законно;

3) является ли оно добродетелью;

4) о его превосходстве над супружеством;

5) о его превосходстве над другими добродетелями.

Раздел 1. СОСТОИТ ЛИ ДЕВСТВО В ЦЕЛОСТИ ПЛОТИ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что девство не состоит в целости плоти. Ведь сказал же Августин, что «девство есть непрерывное созерцание непорочности в подверженной порче плоти». Но созерцание не связано с плотью. Следовательно, девство не находится в плоти.

Возражение 2. Далее, девство означает своего рода чистоту. Но, по словам Августина, «чистота пребывает в душе»[381]. Следовательно, девство не является целостью плоти.

Возражение 3. Далее, целость плоти, похоже, состоит в печати девственной чистоты. Однако подчас при нарушении такой печати девство не утрачивается. Так, Августин говорит, что «эти члены могут подвергаться насильственным повреждениям в разных случаях, а бывает, что и врачи, стараясь восстановить здоровье, делают над нами такое, что кажется на первый взгляд ужасным. Повивальная бабка, производя рукою исследование невинности одной девицы, по злому ли умыслу, или по невежеству, или по случайности уничтожила во время осмотра целость её». И далее добавляет: «Не думаю, чтобы кто-нибудь был настолько глуп, что подумал бы, будто девица потеряла что-нибудь даже в смысле святости самого тела, хотя целость известного члена и была погублена»[382]. Следовательно, девство не состоит в нетронутости плоти.

Возражение 4. Кроме того, порча плоти в первую очередь связана с разрешением семени, что может происходить и без соития, как во сне, так и наяву. Однако девство, похоже, без соития не утрачивается, поскольку, по словам Августина, «девственная целость и святое целомудрие, которое воздерживается от всяческого полового общения, есть ангельский удел». Следовательно, девство не состоит в нетронутости плоти.

Этому противоречит сказанное Августином о том, что «девство есть воздержание, блюдущее обет сохранения целости плоти, данный во славу Создателя души и плоти».

Отвечаю: [слово] «девство», по всей видимости, происходит от [слова] «viror» (свежесть), и подобно тому, как что-либо считается свежим и сохраняющим свежесть до тех пор, пока не иссушается чрезмерной жарой, точно так же и девство означает, что его обладатель не опален жаром вожделения, который возникает при достижении наибольшего из телесных удовольствий, а именно [удовольствия] от соития. Поэтому Амвросий говорит, что «девственная чистота – это целость безо всякой скверны».

Затем, в сладострастии до́лжно усматривать три вещи. Первую – со стороны тела, а именно нарушение печати девства. Второй является связь между тем, что касается души, и тем, что касается тела, и таково обусловливающее чувственное удовольствие разрешение семени. Третью же [надлежит усматривать] полностью со стороны души, и она суть намерение получить это удовольствие. Из этих трёх [вещей] первая является акциденцией морального акта, который как таковой относится к душе. Вторая связана с материей морального акта, поскольку чувственные страсти являются материей моральных актов. Третья же связана с формой и полнотой, поскольку сущность моральности совершенствуется тем, что касается разума. И коль скоро девство состоит в свободе от вышеупомянутой скверны, из этого следует, что целость телесного органа является акциденцией девства, тогда как свобода от удовольствия разрешения семени связана с ним сущностно, а намерение неизменного воздержания от этого удовольствия – формальной и завершающей частью девства.

Ответ на возражение 1. В этом определении Августин непосредственно указывает на то, что является в девстве формальным. Ведь «созерцание» означает намерение разума, а дополнение «непрерывное» подразумевает не то, что девственник должен всегда актуально созерцать, а то, что он должен быть стойким в таком намерении. Материальная часть опосредованно выражена словами о «непорочности в подверженной порче плоти». Это добавление сделано им для того, чтобы показать, сколь трудно хранить девство, поскольку если бы плоть не была подвержена порче, то и непрерывное созерцание непорочности не представляло бы особой трудности.

Ответ на возражение 2. Действительно, со стороны своей сущности чистота пребывает в душе, однако со стороны своей материи она пребывает в теле, и то же самое можно сказать о девстве. Поэтому Августин говорит, что «хотя девство пребывает в плоти», по каковой причине и является телесным качеством, «тем не менее, оно духовно, и святое целомудрие лелеет его и сохраняет».