Ферзи - Татьяна Чернявская

Во всяком случае, все надежды на построение такого будущего юная Чаронит подавала с младых ногтей, чем несказанно пугала друзей и знакомых, всерьёз переживающих за родное княжество. Видеть бразды правления державой или даже отдельно взятым факультетом в изящных, но весьма цепких ручках Чаронит страшились все. Они, конечно, признавали, что талантов и знаний ей вполне хватит, чтобы довести до ума и не такой бедлам, подлатать дисциплину, почистить кадры, но вот становиться свидетелями установления тотальной диктатуры, что была одно время в Царстве или драконьих мер, что недавно развернул правящий клан в королевстве Гинпарус, где казнокрадов казнили на месте, почему-то не хотели. Как истинные носители словонищского менталитета, порядком искорёженного за годы царской власти, они жаждали порядка, дисциплины и стабильности, но, желательно, сразу и, желательно, без своего участия. Предположительный узурпатор власти и просто личность не самая привлекательная, лишь пожала плечами:

— Думаю ТЕПЕРЬ представители Совета мне особенно обрадуются. Нет, лучше уж я на кладбище добровольно смотрителем, чем принудительно квартирантом.

Эл одобрительно всхрюкнула, поскольку смеяться, когда твои зубы намертво увязли в огуречной кожуре, было очень неудобно. Девушка дёрнулась раз другой, но овощ серьёзно собрался отомстить за собственное избиение путём уродования челюсти. Алеандр дёрнула головой, и лишь с третьей попытки смогла оторваться от столь упоительного приза.

— Вот вечно у тебя с огурцами так, ни себе поесть, ни честному человеку стибрить, — неодобрительно покачала головой травница и очень осторожно стала ощупывать ноющие дёсны. — Нужно же было умудриться такую дрянь найти!

Раздосадованная Валент, не долго думая, сгребла в пригоршню всё содержимое прорассолившегося платочка и с чувством зашвырнула в глубь сада. Рыхлый неоднородный свёрток обладал не лучшими аэродинамическими свойствами и вместо того, чтобы, растрясая своё огуречное нутро, смачно впечататься в шершавый ствол и там же закрепиться неровной кляксой, он не долетел до нужной ветки пядь-полторы, аккурат столько, чтобы хватило до осиного гнезда. Перевёрнутая кубышка опасливо качнулась и даже хрустнула. Заметившая этот манёвр Танка, дожидаться развития событий не стала и со ставшим легендарным криком «Тикаем!» ломанулась к воротам, не обращая внимания даже на заросли дикой малины.

* * *

После первого удара мужчина был слегка удивлён и весьма раздосадован, ведь нисколько не отдохнувшее за ночь тело после дополнительной проутюжки под тюками с тканью и чьими-то излишне откормленными задницами напоминало сплошной сгусток нервов и квинтэссенцию святого Хрыма. Он вообще не мог до конца взять в толк, откуда во фруктовом саду могли взяться летающие предметы, ощущаемые, к тому же, как полноценные камни. Это место он выбрал, как самое тихое и спокойное для корректировки планов, разработки стратегии и, чего греха таить, зализывания собственной гордости. Та была попрана так жестоко и внушительно, что боль во всём позвоночнике напоминала мученья змеи, намотавшейся на колесо телеги, а многострадальный желудок, закончив с перевариванием самого себя, принялся за близлежащие органы. С того самого момента, как обоз стал и непомерный груз на спине, несколько раз подпрыгнув, с ворчанием и возмущением всё-таки уменьшился, он только и мог себе позволить, что лежать плашмя на земле и дышать полной грудью, радуясь ровной поверхности под едва не раздробившимися лопатками. Благо в столь запущенном месте валяющийся в траве мужик ни для кого не выглядел подозрительно, да и тяготы пути несколько поистрепали его заграничные одежды, приблизив к словонищским аналогам.

Второй удар, пришедшийся в живот, насторожил куда больше. Не столько тем, что повторился (к тому времени мужчина уже успел определить источник летающих предметов и слегка успокоился), сколько поведением собственного организма, обычно к боли весьма терпимого, но в этот раз буквально прибитого. Вытаскивать рубашку из-под пояса, чтобы проверить себя на наличие повреждений, было лень. Не меняя позы, мужчина продолжал удобно лежать в облюбованных кустиках, почти наслаждаясь неимоверным бредом, который несли его нынешние цели. Легкомысленные туристки, что, несмотря ни на очевидные пробелы в образовании, действительно оказались выкормышами Замка Мастеров, самозабвенно лаялись за какую-то провизию, создавая замечательный фон для размышлений, хотя порядком поистрепавшаяся интуиция и молила о спасении путём немедленной эвакуации. Не верить ей причин не было, но и следовать её настойчивым пожеланиям как-то не тянуло. Пытаясь припомнить всё, что он когда-либо слышал о Селеце и заодно соотнести окружающую городок стену с известными ему укреплениями, чародей пытался решить, настолько ли ему нужно проникнуть в город, насколько это было неосуществимо. Лазы были везде, да и просто перебраться, через двухметровую стенку при должной сноровке не составляло особого труда, только быть застигнутым стражей или, ещё лучше, ищейками прямо посреди процесса проникновения в нынешнем состоянии организма совсем не хотелось. Ехать же на прежнем месте, с которого-то и выбраться удалось с большим трудом, казалось полнейшим безумием. Он даже красочно представлял, как будет в случае обнаружения доказывать досмотрщикам, что он, дескать, — инквизитор, а здесь просто отдохнуть прилёг. Мужчина позволил себе улыбнуться, найдя подобные рассуждения забавными.

Третий камень прилетел нежданно, прямо посреди трудоёмкого процесса составления формулы одноразовой молекулярной личины и вроде закончившейся примирением беседы самозваных чародеек. Чародей еле-еле успел прикрыть лицо ладонью и тут же едва не взвыл от боли, когда камушек пришёлся аккурат по разбитому пальцу. Сцепив зубы и призывая на криворукую падлу все возможные кары, чародей подполз поближе к стволу дерева, прижимая раненую конечность к животу, и только сейчас заметил произошедшие изменения. От тихого, пробирающего до глубины нутра ужаса мужчина едва не задохнулся. Родового перстня не было…. Посиневший, лишившийся чувствительности и слегка одеревеневший палец был, а кольца не было. Будь чародей постарше, а обстановка поспокойнее, он наверняка схватился бы за сердце. Условия же позволяли только вцепиться в бороду, но и этой маленькой радости он оказался лишён после недавней аварии.

Мужчина припомнил все места, где мог оказаться столь дорогой сердцу символ, но ни одно, в сложившихся обстоятельствах, не радовало. Как-то сами собой нашлись виноватые и сформировался план мести. Быстро выглянув из своего укрытия и тут же спрятавшись обратно, чародей почувствовал необратимое желание грызть кору, выдирать корни и размахивать поваленными стволами, одним словом, — демонстрировать крайнюю степень раздражения и неконтролируемого беснования. Ярость клокотала в груди, едва не заглушая урчание голодного желудка, а красная пелена на миг заслонила глаза. Любому, даже последнему головорезу из устья реки Рикон, простить ношение родового перстня было проще, чем одной маленькой блондинистой дуре, чей карман едва не лишил его руки, а возможно и более ощутимых частей тела. Символ его свободы, надежды и борьбы, висел сейчас вместе с какими-то костями, камушками и дешёвыми побрякушками, с каждым мигом всё точнее определяя дальнейшее развитие событий для двух конкретных недоучек. Конечно, рядом находится пункт досмотра, множество стражников и стекло отображало приближение ищеек, но чёткая последовательность действий уже сформировалась в сознании. Осторожно подняться, обойти с теневой стороны, чтобы не выдавать раньше времени своего присутствия, один удар в висок, шаг к следующей и свернуть голову. Да-да, именно, свернуть одну рыжую головку сумасшедшей травнице-садистке, что не гнушается алмазной пылью и не следит за правильным хранением собственных демонских порошков. Нет, слишком много риска. Рыжая выглядит весьма крепкой и здоровой и может наделать шума. Бегать же за ней в нынешнем состоянии задумка не самая гениальная. Мужчина беззвучно вздохнул, понимая, что исключительно физические меры так же неприемлемы, как и только чародейское решение, сочетать же их, не привлекая интерес растревоженных ищеек и издёрганных служак, так просто вряд ли бы получилось. Единственным возможным выходом было подождать ночи, спокойно подобраться к вещам и забрать всё и сразу, хоть это после двух неудачных попыток уже и отдавало навязчивой идеей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});