Пилигримы - Уилл Эллиот

Анфен также знал, что Кейсу нелегко успевать за остальными, он, похоже, вот-вот устроит бунт, забыв о том, что один в поле не воин. Когда тихие жалобы, которые старик пока бубнит себе под нос, начнут сыпаться на него, будет нелегко удержаться от того, чтобы не снести ему голову мечом, или наорать, или сделать что-нибудь похуже. Он не хотел, чтобы и без того непростые отношения с пилигримами усложнялись еще больше. Но теперь было слишком поздно — они не сумеют избежать еще одной ночевки в лесу, и по большей части причиной тому слабые ноги отстающего старика.

— Мы будем в безопасности, если не нарушим тишины, — произнес Луп, когда они разбили лагерь на ночь на холме, вдали от туманной дымки. — Возможно, именно шум, восторженные восклицания и буйство привлекли этих тварей и заставили вылезти из подземного убежища.

— Может, и так. Лейли, когда они напали? Во время вашего ритуала?

К удивлению Анфена, девушка ответила:

— После него. Поздно.

— Продолжай, — потребовал он, твердо решив надавить на Лейли и узнать все, что можно. — Мы накормили тебя. Отрабатывай.

Она закрыла глаза и неуверенно заговорила:

— Мы рухнули без чувств, без сил, вокруг огня, и тут пришли они. Они… Они стояли над нашими телами, мы и сами не поняли, как долго. То ли несколько часов, то ли несколько минут. Они стояли совершенно неподвижно среди нас. Наблюдали за нами. Кто-то проснулся и увидел их. Она завопила. Тогда проснулись и мы и побежали прочь. Но они не последовали за нами. Остались на месте, совершенно неподвижные. — Девушка сглотнула, и голос жалко дрогнул. — Мы влетели в зал. Забаррикадировали двери и даже окна. Они не сразу пришли, далеко не сразу. Занималось утро. Нам начало казаться, что, может… вдруг нам это померещилось. А потом в окне… Это я его увидела. Оно стояло снаружи, заглядывало внутрь и как-то странно двигалось. Мы не слышали, как они пришли. Оно смотрело прямо на меня. — Девушка дрожала всем телом.

— Что потом, Лейли? — спросил Анфен, но девушка погрузилась в молчание, и он не стал настаивать.

Путники развели небольшой костерок, тщательно обработав дерево, над которым поколдовал Луп, однако после того, как похлебка согрелась, огонь сразу был погашен. И не важно, ждала их холодная ночь или нет.

— Стоять на страже будем по двое. Всю ночь. Сиель и Эрик первые. Затем Кейс и я. Третья смена — Шарфи и Луп.

Возможная связь Эрика с Сиель — едва ли не единственный способ задавить в зародыше возможные попытки бунта…

Лейли ворочалась и металась, бормоча что-то и всхлипывая во сне. Луп, склонившись над ней, положил руку на лоб девушки и пробормотал несколько слов. Вскоре она затихла. Что бы Луп ни сделал с ней, это не слишком хорошо отразилось на нем самом — из уха выкатилась темная капля крови.

— Еще одно дело, за которое никто не скажет спасибо, — пробормотал он, зажав руками голову, которая явно болела. — Но ей это нужно. И нам тоже, поскольку эти стоны ни к чему. Ей снятся чудища и кровь. Глупая девочка.

«Кому нужны благодарность и похвалы? Это лишь обвинения в том, что ты много хорошего не сделал», — подумал Анфен, прежде чем провалиться в забвение, где его поджидали бесцветные сны из числа тех, которые милосердно игнорировались по утрам его памятью.

…Эрик сидел у темного кострища, а Сиель, к его удивлению, села позади, прижавшись к нему спиной. Ночные леса дышали тишиной, смыкаясь вокруг них, если не считать шуршания какой-нибудь живности, когда она пробегала рядом с лагерем и задерживалась, принюхиваясь к отдыхающим.

— Ты не принц, — произнесла Сиель через несколько томительных минут. — И в тебе нет благородной крови.

Лгать или не лгать…

— Нет. Но я неподалеку от этой почетной должности, ведь я неопубликованный писатель. Нет, это шутка. А как ты догадалась?

— На холме. Ты знаешь о моих способностях?

— На холме. Я узнал о твоих способностях именно там, да.

Она тихо рассмеялась. Этот звук был музыкой для его ушей.

— Я многое вижу, — произнесла она. — Заглядываю сквозь окна в прошлое. Мне это не нравится. Здесь, в лесах, где произошло много ужасных вещей, это настоящий кошмар. Я вошла в комнату в нашем старом доме однажды и увидела мужчину, душащего старуху. Тогда это случилось впервые. Мне было всего пять лет. Иногда я могу закрыться от видений, иногда нет. Когда они узнали, что у меня есть этот дар, то попытались сделать из меня мага в Счастливом Случае. Но моя наставница была убита охотниками-добровольцами. Не могу сказать, что меня не огорчила ее смерть; это была милая женщина. Но я рада, что не стала магом. С меня хватает и обрывочных видений.

— Счастливый Случай… Так называется твоя магия?

— Это школа Мудрости. Точнее, была ею, прежде чем они разрушили все храмы и сожгли книги.

— Мудрость — это еще один Великий Дух?

Она вздохнула, словно ее раздражала необходимость поднимать спорную тему.

— Да, но это заблуждение. Она на самом деле никак не связана с заклинаниями и волшебством, хотя сначала считалось наоборот. Она связана с сырой магией, которую они используют, но не с теми способами, к которым они прибегают. Это довольно сложно объяснить. — Она взмахнула рукой, отбрасывая неприятную для нее тему. — Как бы то ни было… когда мы спаривались, я узнала многое о тебе. В том числе и то, что ты солгал.

«Спаривались». Подходящее определение тому, что произошло на опушке. Эрик кивнул:

— Ты поэтому сделала это? Чтобы узнать больше обо мне?

— Это основная причина. К тому же иногда мне это нравится.

— Ой ли?

— Правда, для меня все по-другому, я думаю. Не так, как для большинства женщин.

— Ты узнала, видимо, еще и то, что здесь я до смерти всего боюсь? Меня привели в ваш лагерь, подталкивая ножом в спину, в конце-то концов… Я думал, вы меня охотно прирежете, если не сочтете, что я важная персона.

— Да, это я тоже узнала. Но ты важен для нас. Ты — пилигрим.

— Что это значит? Что будет здесь со мной?

Сиель помедлила с ответом, и Эрик уже решил, что она не услышала вопроса.

— Ты сам решишь, что с тобой будет, — произнесла она. — Я не знаю. Мне не дано видеть будущее. Почти никто не может видеть, по крайней мере четко, иначе школы магии по-прежнему были бы здесь, а Ву никогда не получил бы замок. И я не знаю, что значит быть пилигримом. Можешь быть уверенным в том, что это важно.

— Ты скажешь Анфену, что я солгал?

— Нет, если ты помассируешь мне плечи.

Эрик понял, что девушка не пошутила, когда она села перед ним и спустила рубашку с плеч.

Он честно разминал мышцы, ослабляя напряжение в плечах и шее. Эрик не стал даже пытаться добиться чего-то большего, по крайней мере, не здесь и не сейчас — они ведь должны дежурить, хотя ему до зуда в ладонях хотелось обнять ее и прижать к себе. Почему-то иномирец был уверен, что Сиель не будет противиться — хотя бы этому.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});