Знакомьтесь – Тигр! Святой выходит на сцену - Лесли Чартерис

он, кажется, ничего. Сказал, что приехал из Южной Африки и послезавтра отправляется обратно. Жаловался, что так и не нашел, где в Англии можно как следует повеселиться. Я намекнул, что могу провести его в один частный игорный дом, и он тут же клюнул. Думаю, от него будет польза — если он скоро уезжает, то вряд ли будет особо брыкаться. Так что я пригласил его сюда выпить с нами кофейку. Вы не против?

— Конечно, старина. — Мистеру Хейну вдруг пришла в голову мысль. — А ты уверен, что он не один из умников-полицейских?

— Да ни в жизнь! — усмехнулся Стеннерд. — Теперь я узнаю ищейку, как увижу, здесь их немало трется. А этому парню просто деньги карман жгут.

Хейн кивнул.

— Я как раз хотел обговорить с тобой условия за ужином. Эта птичка может стать твоим первым заданием — за комиссию. Если ты готов, начинаем работать.

Стеннерд выразил согласие, и они прошли к уже накрытому столику. Хейн был слишком поглощен своими проблемами, от которых так и кипел его мозг, иначе заметил бы плохо скрываемую нервозность юноши и заподозрил неладное. Однако сейчас он просто не обратил внимания на поведение Стеннерда. Дожидаясь, пока подадут грейпфрут, Хейн почти машинально спросил:

— Как зовут этого южноафриканца?

— Темплар. Саймон Темплар, — ответил Джерри.

Имя совершенно ничего не говорило мистеру Хейну.

VI

За ужином Хейн выдвинул предложение: двадцать процентов комиссии с каждого поставленного «клиента». Стеннерд согласился, почти не раздумывая.

— Не стоит быть слишком щепетильным, — убеждал Хейн. — Знаю, это противозаконно, но только если строго следовать букве. Ставки на скачках — тоже азартная игра. Всегда есть дураки, которые хотят разбогатеть, не работая, — так почему бы нам не брать у них деньги? Тебе не придется делать ничего такого, за что могут посадить в тюрьму. Кое-кому из моих людей это грозит, если полиция поймает их за руку, но ты в полной безопасности. И игра у нас идет на сто процентов честно. Мы выигрываем только потому, что закон вероятности всегда на стороне казино.

Это было не совсем правдой, неудачи игроков наверху объяснялись и другими, более низменными факторами, однако мистер Хейн предпочел не акцентировать на них внимание.

— Да, я с вами, — кивнул Стеннерд. — Я ждал этого. Понятно, что вы недолго продолжали бы давать мне деньги просто за смазливую внешность да за всякие мелкие поручения время от времени.

— Дорогой мой…

— Дорогой, не дорогой — сути дела это не меняет. Я знаю, что вы хотите от меня больше, чем такая мелочь, как заманивать простаков наверх. Или, скажете, вы не знали, что я попался в тот раз с порошком?

Хейн погладил подбородок.

— Я как раз собирался тебя поздравить. Как тебе удалось скинуть тот пакет со снежком?..

— Не важно — главное, я от него избавился, — отрезал Стеннерд. — Не удалось бы — сидел бы сейчас в Брикстонской тюрьме и ждал суда. Я не жалуюсь — полагаю, деньги на свое содержание приходится отрабатывать, но с вашей стороны нечестно было использовать меня втемную.

— Ты же знал…

— Догадывался. Все нормально, я не возмущаюсь. Однако с сегодняшнего дня хочу, чтобы меня держали в курсе, раз уж вы меня принимаете. Я ваш с потрохами, и вам ни к чему больше водить меня за нос. Согласны?

— Пусть будет так, — кивнул мистер Хейн, — если уж хочешь говорить без обиняков. По поводу «дури» тоже не стоит особо переживать. Если люди хотят таким образом туманить себе мозги, это их дело. Просто не нужно морочить себе голову насчет «законности». В конце концов, алкоголь в стране продается совершенно легально, и никто не обвиняет владельца паба, если его клиенты накачиваются каждый вечер и в итоге умирают от белой горячки.

Стеннерд пожал плечами.

— Я в любом случае не в том положении, чтобы спорить. Какова моя доля?

— Двадцать процентов, как я и сказал.

— И сколько это будет?

— Много. Ставки в игре у нас самые высокие в Лондоне, а на рынке порошка особой конкуренции не наблюдается. Ты запросто сможешь заколачивать до семидесяти фунтов в неделю.

— Тогда, может быть, сделаете для меня кое-что, мистер Хейн? У меня куча долгов, помимо ваших. Я бы взял ровно три тысячи за первый год, чтобы расплатиться со всеми, и мне бы еще хватило оставшихся денег.

— Это очень много, — рассудительно проговорил Хейн. — Ты и так должен мне почти тысячу.

— Если вы считаете, что я не оправдаю расходов…

Мистер Хейн поразмыслил, но недолго. Быстро принимать решения было основой его успешного ведения дел, и он не тревожился о цене вещи, если знал, что она того стоит. Надувательства он тоже не боялся — помимо прочих своих целей, клуб «У Дэнни» служил штаб-квартирой ребят Змея, и Стеннерд не мог не знать о репутации банды, как и о том, что им уже приходилось отплачивать предателям. Нет, никаких шансов, что он попытается обмануть…

— Я выпишу тебе чек сегодня же, — кивнул Хейн.

Стеннерд рассыпался в благодарностях.

— Вы не пожалеете, — пообещал он. — С Темпларом, конечно, не все ясно, мы встречались только однажды. Зато я знаю множество других, у кого полно денег, некоторых — годами, и я ручаюсь за абсолютно…

Он продолжал разглагольствовать, но Хейн слушал вполуха. Ему не терпелось перевести разговор на другую тему, что он и сделал при первой возможности. Под видом отеческой заботы о делах своего нового агента он забросал Стеннерда вопросами о его интересах и личной жизни. Большая часть выпытанного была Хейну и без того давно известна — он заранее предусмотрительно разузнал все важные сведения. Однако теперь ему удалось сделать центральной темой беседы невесту Стеннерда. Разговор велся очень аккуратно и исподволь, однако так или иначе после получаса косвенных расспросов Хейн разведал все, что хотел, о жизни и привычках Гвен Чендлер.

— Может быть, приведешь ее сюда поужинать в четверг? — предложил он. — Если помнишь, в тот единственный раз, когда мы встречались, ты весьма предвзято настроил ее против меня. В твоих силах это исправить.

— Я посмотрю, что можно сделать, — кивнул Стеннерд.

Добившись своего, Хейн потерял интерес к тому, чтобы направлять разговор, и они просто болтали о том о сем, когда появился Саймон Темплар.

Тот, взвесив все за и против относительно того, явиться ли при полном параде, во фраке, или просто в пиджачной паре для особых случаев, в конце концов прибег к компромиссу и надел смокинг. Впрочем, и в нем Святой выглядел как посол во время официального визита при всех регалиях — иначе и быть не