Рассвет - Соман Чайнани

понял, что на самом деле он не Злой Директор.

Рафал закричал в ужасе, и этот крик разнесся по всей башне и по обеим школам.

Где-то в лесу его услышал и Райен.

И понял, что брат вернулся.

Глава 21

Райен пошевелился, бормоча что-то во сне.

– Фала… Фала… Фал…

Он резко сел в постели. Его спина уперлась в кирпичную стену, он широко открыл глаза.

Где я?

Но он был там, где и должен быть: в своей постели в опочивальне Директоров школы. Из-за приоткрытой двери пробивались солнечные лучи.

Вторая постель была пуста.

Райен попытался вспомнить, что случилось прошлой ночью.

Сначала Вечер Талантов… потом сделка с Крюком в лесу…

У него все сжалось в животе от одной мысли об этом.

Но он прогнал от себя это чувство.

Он сделал правильный выбор.

То, что решили сделать он и Крюк…

Должно быть сделано.

Именно потому он расстался с Джеймсом и вернулся в башню в поисках Рафала. Ему показалось, что брат вернулся, но на самом деле в спальне было пусто, да и во всей башне стояла жуткая тишина.

Он с облегчением упал в кровать.

Его брата по-прежнему нет.

И Фалы тоже скоро не будет.

Добро снова на подъеме.

Райену часто было трудно уснуть, но не в этот раз.

Он впервые за сто лет спал настолько крепко.

А сейчас настало утро.

Крюк наверняка уже сделал свою работу.

Он встал с кровати и вышел по холодному каменному полу в большую комнату, ярко освещенную солнцем. Райен потянулся и оглядел книжные полки. Сказки блестели на солнце, словно тысяча алмазов.

А потом он заметил спокойно лежащего Сториана. А под ним – новую книгу, ожидавшую, когда Директор школы поставит ее на полку. Райен подошел к книге, на изумрудно-зеленой обложке которой было вырезано «Фала и его брат». Он открыл ее, чтобы поскорее прочитать самый конец…

Тишину пронзил жуткий крик.

Лающие, ужасные звуки.

Райен выглянул из окна и застыл.

Что за…

Через озеро тянулся мост.

Мост, которого не было еще вчера.

Он протер глаза, еще не уверенный, что ему это не снится.

Но нет, вот он: каменный переход через озеро, соединяющий стеклянный замок Добра и черную крепость Зла…

Еще крики. Лихорадочные, безумные.

Кричал кто-то на мосту.

Хамбург.

На краткий миг Директор школы вздохнул с облегчением. Фала мертв… Хамбург нашел его…

Но потом он разобрал слова.

– Их нет! Никого-о-о-о не-е-е-е-ет!

Райен нырнул в озеро и с помощью заклинания быстро донес себя до дальнего берега, до декана Школы Зла, который поспешно сбежал с моста. Его глаза остекленели от шока, он схватил Директора школы за белую мантию и быстро, бессвязно заговорил…

– Крюк и Капитан Пиратов… они украли их… наших лучших никогдашников… всех… всю нашу команду Вечера Талантов… У них откуда-то взялась магия – чародейская магия! – и ночью они наколдовали мост, чтобы всех их тайком увести… Тимон оставил записку… Крюк предложил им присоединиться к команде «Веселого Роджера»… чтобы сразиться с Питером Пэном… чтобы захватить Нетландию и сделать ее пиратским царством… Они больше не хотят быть учениками Рафала. Фала показал им, какой может быть лучшая жизнь. Так что они ушли с Крюком… Они хотели, чтобы и Фала с ними пошел, но не смогли его найти. Никто не может его найти! Они забрали и лучших всегдашников… Ваших всегдашников, которые считают, что Добро проиграло…

Хамбург тряхнул Райена за воротник.

– Вы что, не понимаете? Крюк пришел сюда, чтобы украсть наших лучших учеников! Они с Капитаном Пиратов запланировали это с самого начала! Разыграли вас, как дурачка!

У Райена перехватило дыхание. Он побагровел, изо рта вылетали лишь брызги слюны.

– Нет… нет…

Он оттолкнул Хамбурга, взбежал на мост и бросился к Школе Добра. Босые ноги шлепали по каменной мостовой, построенной с помощью чародейской магии, его магии, которую он подарил Крюку, чтобы тот убил мальчика, но Крюк использовал ее против него самого. Он распахнул двери замка и взбежал по лестнице на второй этаж…

На него уставились десятки глаз.

Всегдашники, в пижамах и халатах, сжались в углу коридора, словно перепуганные цапли.

– Кто? – выдохнул Райен. – Кого он забрал?

Руфиус показал на двери.

Три из них были широко открыты.

Имена на дверях – перечеркнуты.

К двери Кимы был прикреплен надорванный кусок пергамента.

Райен побледнел от ужаса.

Сам того не осознавая, он бросился бежать… подальше от учеников… вниз по лестнице… прочь из замка, в лес…

Когда он добежал до берега моря, пиратский корабль с развевающимся черным флагом уже исчез на горизонте, растворившись, словно мираж.

Райен рухнул на колени прямо на песок.

Школы разгромлены.

Ученики сбежали.

Добро проиграло.

Он заслуживал этого конца.

За злые мысли.

За злые деяния.

За то, что предал брата и равновесие.

Что скажет Рафал?

Что он сделает?

Он зарыдал, закрыв лицо руками:

– Я добрый… я обещаю… я все исправлю… я снова буду добрым…

– О, если бы ты только мог исполнить свое обещание, – послышался голос.

Райен поднял голову.

– Рафал? – прошептал он.

Его брат сидел на большом камне, словно его только что призвали, как джинна, словно все это время следил за ним. Он сидел по-турецки и рисовал что-то на камне светящимся пальцем.

– Неважно, каков ты, – сказал Рафал. – Важно только то, что ты делаешь.

Райен медленно встал и увидел, что брат рисует двух переплетенных лебедей, одного белого, одного черного. Из свежей раны возле локтя Рафала текла кровь.

Райен ахнул.

– Рафал, твоя рука! Почему она не заживает…

– Подходит в качестве герба нашей школы, как думаешь? – спросил Рафал, даже не повернувшись к нему. – Кто-то скажет, что белый лебедь – это добрый лебедь… прекрасный лебедь… потому что черный лебедь – явно злой. Но другие скажут, что это черный лебедь добрый и красивый, потому что он выделяется в стае белых лебедей. Добро и Зло – это то, что ты видишь, верно? Перо предупредило нас, послав нам этого мальчишку. Вот с чего все началось. Оно предупредило, что мы все поняли неправильно. Что с нами может случиться то же, что и с Аладдином.

Райен сглотнул.

– О чем ты?

Рафал продолжил рисовать.

– Одна провидица сказала мне, что моей любви никогда не будет достаточно. Я думал, что она хочет сказать, что я не могу достаточно сильно тебя любить. Что я не могу быть счастлив рядом с тобой. Что моя душа