Дебютантки - Джун Зингер

— Миссис Уильямс… мистер Уильямс, — обратилась к родителям Крисси. — Мы все с удивлением посмотрели на нее. — Когда мы были в Бостоне на Дне благодарения, мы все называли тетю Мейв — тетушка Мэгги. Могу я вас называть тетя Марта и дядя Говард?

Папа был доволен:

— Конечно, ты меня можешь так называть, золотко! Это так приятно, не правда ли, Марта?

Мама была поражена вопросом.

— Конечно, — сказала она. — Мне это будет приятно. Но как насчет твоей тети? Может, ей не понравится, что у тебя завелись новые родственники?

Крисси вздохнула:

— Ну, тетя Гвен не такая уж тетка. Я хочу сказать, что если бы я могла выбирать, тетя Гвен не была бы в числе тех, кого бы я выбрала себе в родственники. Она даже не дотянула бы до сотого места, — добавила Крисси.

Папа перевел разговор на другую тему, прежде чем мама начала задавать вопросы о семье Крисси.

— Девочки, ешьте! Завтра канун Рождества, у нас планируется праздничный обед. Нам нужно все расчистить, чтобы было место, куда поставить новые блюда!

— Так странно: Рождество — и цветут камелии! Камелии — в декабре! — Мейв захлопала в ладоши.

— В Южной Каролине камелии цветут в декабре и январе.

— Мамины камелии всегда завоевывают призы.

— Марлена, я никогда не получала первый приз! Старая миссис Рено всегда его уносит!

— Мне кажется, они присуждают ей первую премию просто по привычке. — Мне нравились камелии мамы.

— В январе проходит ежегодная выставка в Бофорте, — объясняла мама. — Потом в мае мы всегда ездим в Оранджбург, там проходит фестиваль роз. Девочка, вам нужно приехать в мае, когда все будет покрыто цветущими розами.

— Мне кажется, им больше понравится в июле, — заметил папа. — В июле бывают фестивали воды, это прекрасное зрелище!

— Хорошо, — радостно согласилась Крисси, потряхивая волосами, — тогда мы приедем и в мае и в июле!

Все засмеялись, а я сказала:

— Тогда нам стоит поехать в Кэмдден и посмотреть стипль-чез, Крисси обожает лошадей, — объяснила я родителям. — Вот если бы здесь была Сара!

Я сразу же поняла, что мне не следовало ее упоминать, потому что мама посмотрела на меня очень внимательно. Я могла прочитать в этом взгляде, что ей нужно все узнать о Саре и Беттине и о дяде Морисе. Я отвела глаза. Мне не хотелось ей что-то объяснять.

— В половине шестого мы пойдем к святому Филиппу на Церковной улице на рождественское святое причастие. Потом наши знакомые и родственники вместе с нами придут на рождественский обед. Ты не против, Мейв, что служба будет в англиканской церкви?

— Конечно, нет. Тетя Мэгги говорит, что Младенец был рожден для всех нас!

— Хорошо, мама будет довольна. Пожалуйста, чтобы она была совсем счастлива, никаких свитеров, или носков, или сандалий. Платья, чулки и низкий каблук, прошу вас!

Мы вошли в церковь, мама шла первой, а Крисси — последней. Поэтому Крисси пришлось сидеть в другом ряду. Позже, когда началась служба, я поняла: хорошо, что она далеко от мамы. Крисси вообще не слушала службу. Как только мы уселись, она начала флиртовать, по-настоящему флиртовать с кадетом, который сидел в противоположном ряду. Он был весьма привлекателен, но мама этого бы не поняла, хотя бы потому, что это был кадет из Военной академии. Их не считали настоящими жителями Чарльстона. Хотя все знали, что они храбро воевали в Гражданскую войну.

— Кто он? — прошептала мне Крисси, не отводя глаз от привлекательного парня в красивой форме, хотя уже началась служба.

— Я не знаю, — прошептала я. — Просто один из кадетов из академии. Сиди спокойно!

— Правда симпатичный?

Я уставилась прямо вперед.

— Пожалуйста, Крисси. Здесь не место обсуждать парней, — умоляла я.

— Он гораздо приятнее, чем Хью Уинтроп, правда?

— Тихо! Все смотрят на тебя! Мама решит, что ты просто ужасна!

Крисси благоговейно сложила руки на коленях и не смотрела на кадета, пока не пришло время причастия. Но он ей улыбался, и она все же кокетливо взглянула на него своими огромными глазами.

Наконец хор запел «Возрадуйтесь, добрые христиане», служба закончилась. Я вздохнула с облегчением.

В то время как мои родители желали знакомым веселого Рождества, я познакомила Мейв и Крисси с некоторыми моими бывшими школьными друзьями. А Крисси и кадет Ронни Филдинг познакомились сами.

Закуски в канун Рождества включали сельский окорок, крабов со специями, салат из омаров, птицу, паштет из цыплят, бататы в апельсиновой кожуре, всякие соленья и огромное количество десертов, включая пироги из лесных орехов, арахиса и ямса. Крисси ничего не ела. Она очень волновалась по поводу свидания, назначенного на следующий день после Рождества с Ронни Филдингом. Флирт — это одно, а свидание — совершенно другое. Теперь она уже сомневалась, симпатичный ли он парень.

* * *

Прошло два дня после Рождества, когда я набралась смелости и рассказала маме и папе о тете Беттине. Мне пришлось это сделать, потому что мы получили телеграмму, из которой явствовало, что Сара едет в Чарльстон. Мейв, Крисси и я расстроились, мы не знали, что могло случиться в Канзасе, из-за чего Сара так быстро оттуда уехала. Она, наверно, успела повидать свою мать не более одного раза. Но все равно ее телеграмма нас рассмешила:

«Еду. Прибуду в Чарльстон Бог знает когда на этом ужасном поезде. Если вообще выдержу это путешествие. Пожалуйста, если не сложно, пусть меня кто-нибудь встретит. Хотя вы знаете, как я ненавижу приносить дополнительные сложности кому-нибудь. Буду хорошо себя вести и не буду никому мешать. Ваша Сара».

Мне захотелось плакать. Телеграмма была, конечно, забавной, но она была и грустной. Как и сама Сара. Маме не было смешно.

— Такая излишняя экстравагантность, — сказала она мне, — как будто она пытается утереть нам нос тем, что может тратить так много денег. Четырнадцатилетняя вертихвостка!

— Мамочка, пожалуйста, не приходи ни к какому выводу прежде, чем увидишь Сару. Она специально так составила телеграмму, чтобы мы ее не жалели. Наверно, в санатории с тетей Беттиной случилось что-то очень неприятное. На самом деле Сара очень приятная девочка.

— Я совсем не собираюсь невзлюбить Сару. Как ты можешь говорить такое своей маме! У меня нет никаких предрассудков. Я уверена, что ее нужно больше жалеть, а не ругать. Ведь если ее мать Беттина, а отец…

Папа и мы трое поехали встречать Сару, а мама осталась дома. Она готовила свежие полотенца, взбивала подушки, которые совсем не нужно было взбивать. Поставила новый букет на обеденный стол.