Клетка для эгоиста - Грушенька Светлова

но все же не надолго. — Да у вас тут сонное царство! Вы бы не волновались так… ехали бы домой… Мамочка ваша, должно быть, уже устала целый день-то на дежурстве… Да и вам как следует выспаться не помешает. — В голосе медсестры слышалась доброжелательность и заряд бодрости, но все это лишь раздражало Елену.

Лука спросонок ответил нечто бессвязное, но встал и аккуратно переложил Еву поудобнее. Она толком не проснулась даже, поэтому медсестра сама откинула одеяло, спустила ее пижамку и аккуратно уколола.

— Ой, — пискнула Ева, но тут же натянуто улыбнулась сквозь сон. — Я больше не боюсь, уколов, пап… — пробормотала она, пряча лицо под одеялом и зевая.

— Ты моя умница… — с тяжелым сердцем похвалил он, погладив ее по голове, и, пытаясь прийти в себя, потянулся и принялся одергивать закатанные рукава рубашки.

Медсестра еще что-то ему сказала. Он ответил. Елена наблюдала за ними, так и не поднявшись с места, чувствуя себя отсутствующей и ничего не значащей. Только обрывочные мысли всплывали в голове. Эта медсестра была молодой, симпатичной и очень уж с ним любезной и разговорчивой. Интересно, медсестер он тоже трахал, поэтому эта так стелилась и улыбалась, даже не замечая присутствия жены? Может, он всех здесь перетрахал, поэтому вся больница бегает перед ним на задних лапках?.. Губы дрогнули. По щекам вновь потекли предательские слезы, и она резко стерла их злым остервенелым движением. Еще чего не хватало, рыдать тут, как какая-то слабачка! Она больше не позволит обращаться с собой так!

Елена резко встала и скрестила на груди руки.

— Могли бы и не включать верхний свет. Ребенок уже спал, — резко вставила она, даже не слушая, что сейчас обсуждали эти двое.

— Извините, — откликнулась медсестра, обернувшись на нее. — Так положено.

— В следующий раз думайте, что делаете, — не стала смягчаться Елена.

Бойкая девушка промолчала, но недовольно поджала губы. Пока она выходила, Елена стояла, приподняв подбородок, и провожала ее ледяным взглядом.

— Черт, который час… — отрешенно спросил Лука, ничего не замечая вокруг. — Может, ты поведешь?

— Я собиралась остаться здесь на ночь. На такой персонал оставлять ребенка нельзя, — отрезала она.

Свет уже вновь погасили, и теперь они стояли в темноте. Лука, к счастью, вновь не мог видеть ее лицо, а голос, вроде бы, ее не подвел.

— Лен, в этом нет никакого смысла. Ты же устала… сама хотела завтра ехать на фирму… Не нужно себя загонять. У нас еще столько испытаний впереди. Побереги силы.

Его голос звучал не то чтобы очень мягко, он всегда будто приказывал свысока, но все же она привыкла слышать в нем заботу любящего мужа и отца. Сейчас она больше ее не слышала, да и не хотела слышать. Лицемер. Он был мерзким лицемером, которого гораздо больше волновала какая-то Кристина… «Ты пока что многого не понимаешь, моя девочка… Но это просто так не забудется, поверь». В этих двух предложениях чувствовалась не простая интрижка, а целая история… и от этого становилось лишь противнее… Где-то его ждала эта Кристина, а он сидел тут с ними, отрабатывал долг семейного человека, но думал совсем о другой…

— Лен, ты меня слышишь? — Когда она уловила этот его вопрос, Лука оказался неожиданно близко. Он уже надел пиджак, подтянул галстук, застегнул пуговицы, пригладил немного растрепавшиеся волосы и вновь предстал перед ней эдаким денди, от которого всегда дух захватывало. Рукой приподнял ее лицо за подбородок, разворачивая к свету, идущему из коридора, и вглядываясь в ее черты. Она вперила в него прямой упрямый взгляд, невольно стиснув зубы, чтобы не показать, что губы дрожали. — Ты плакала? — Мужчина нахмурил брови, а она отодвинула его руку и отвернулась, чувствуя предательские импульсы, отвечающие на его близость, на его прикосновение, пусть такое грубоватое и будничное.

— Я тоже устала, Лука, — прохрипела она, вдруг решив, что вовсе не собирается демонстрировать ему собственную осведомленность о его интрижке. К тому же она поняла, что ей нужно больше сведений, больше доказательств, чтобы точно знать, как ей теперь действовать. В таких вопросах нельзя было спешить. Ей было, что терять. Что если он попытается забрать у нее Еву?.. Он, с его-то деньгами, связями, возможностями?.. Ей лучше действовать осторожнее и подготовиться. Только бог ведает, сколько сил ей для этого потребуется, но теперь она вовсе не собиралась оставаться слабой и верить в мнимую силу его защиты. Этот человек больше никогда не вызовет в ней доверия и никогда не вызовет тех теплых чувств, которые растоптал так жестоко. «Ты пока что многого не понимаешь, моя девочка… Но это просто так не забудется, поверь». — Ты прав, — наконец выдавила из себя она. — Нужно поехать домой и выспаться как следует. Давай ключи, — девушка протянула руку, чтобы заполучить ключи от его мерседеса. Затем подошла к больничной кровати, склонилась, поцеловала спящую дочку в темные локоны на макушке и быстрым шагом, не оглядываясь, вышла из палаты.

Глава 13

В сопровождении своего нового адвоката Кристина вышла из такси и остановилась перед нотариальной контрой, у которой была назначена встреча. Ее всю трясло от предстоящей процедуры вскрытия завещания, и все силы были направлены на сохранение внешнего спокойствия. Эти люди, кто бы сегодня ни пришел, не дождутся, чтобы она проявила слабину или даже показала нервозность. Она должна в любом случае выглядеть невозмутимо и спокойно, даже если все сложится не в ее пользу. Пока что просчитывать варианты не хотелось, да и сосредоточиться не получалось. Впрочем, все возможные варианты уже были сто раз обговорены, так что теперь предстояло просто вынести это испытание с достоинством и принять правильное решение, но уже потом.

Невольно озираясь по сторонам в поисках знакомых лиц, она поймала себя на том, что ищет взглядом Луку. Почему-то она считала естественным увидеть его здесь, ведь он собирался принимать участие в этом мероприятии изначально, предлагал поддержку. Она больше не рассчитывала на него, нет. Более того, считала себя вправе потребовать его уйти. Однако жажда увидеть его казалась просто непреодолимой, несмотря ни на что. Пусть он придет, пусть ведет себя возмутительно, самоуверенно и нагло, как он это умел. Пусть она выскажет ему все, что о нем думала, все, что у нее