Последний шанс - Лиана Мориарти

– Прошу прощения, мэм!

Роза отрывает глаза от работы и видит молодого мужчину, приблизительно ровесника Рона, который держит в руках какой-то странный предмет. Что это: ваза, урна? Незнакомец одет в желтую футболку, пиджака на нем нет.

– Вы, наверное, замерзли? – заботливо спрашивает Роза. – Сейчас мы найдем вам какую-нибудь куртку.

Девочка поднимает глаза и сообщает мужчине:

– Мама надела мне две пары носков, чтобы пальчики были в тепле.

– Ерунда, я не чувствую холода, – заявляет незнакомец раздраженным, излишне строгим тоном. Он явно из числа мужчин, считающих глупым разговаривать с детьми. – Я никогда не мерзну. Извините, мэм, не подскажете, где можно найти Веронику Гордон? Весь вечер ее ищу. И мне каждый раз говорят, что она только что ушла. Похоже, эта дамочка очень быстро бегает.

– Да, вы только что с ней разминулись, и Вероника действительно быстро бегает. Покойный дед называл ее Быстрый Гонсалес.

Недавно мимо нее и впрямь прошла Вероника в сопровождении хорошенькой азиатской девушки с черными волосами, длинными и блестящими. Вероника с сияющим видом сообщила Розе, что у нее, похоже, нетрадиционная ориентация. Роза не поняла, о чем речь, но ответила, что очень рада за Веронику и что сама она сегодня тоже чувствует себя просто чудесно. Хотя это было и не совсем так, поскольку у нее сильно болела спина. Но так приятно было видеть Веронику в хорошем настроении, а не в ее обычном возбужденно-агрессивном состоянии. Девушек ее слова почему-то очень развеселили, и Вероника поцеловала старушку в щеку. Это было так необычно, что Роза едва не расплакалась.

– Послушайте, мэм, – гнет свое незнакомец, – я договорился встретиться с этой Вероникой. У меня есть для нее важная информация. – И он выразительно похлопывает по предмету, который держит под мышкой.

Розе не нравится его тон. И тут вдруг до нее доходит: да это же Псих!

– Какая информация? – осторожно спрашивает она.

– Я располагаю сведениями относительно исчезновения Элис и Джека Манро.

Она бросает на него строгий взгляд:

– Я Роза Доути. Мы с сестрой нашли младенца Манро. Мне было бы интересно узнать, что у вас за информация. Очень интересно.

– Не сомневаюсь, – говорит Псих, – потому что вы двое извлекли кучу денег из этой маленькой находки, разве нет? Ловко вы все провернули. – Он презрительно оглядывается по сторонам, потирая плечи: ну вот, все-таки замерз, хоть и хорохорился. – Вы неплохо нагрели себе на этом руки, а?

Роза чувствует, как сердце бьется от хорошо знакомого ужаса, от прежнего чувства стыда. Она прижимает руку к груди. Ради всего святого! Что за ерунда! Она давно уже не девочка-подросток. Неожиданно на нее накатывает ярость. Роза злится на Конни. Это была ее идея, черт побери! Сама Роза хотела рассказать всем правду еще в 1938-м, когда Энигме исполнилось шесть. Но нет, Конни ей, видите ли, запретила. Вечно все всегда делали так, как хотела Конни, но иногда она бывала не права!

А Псих заявляет:

– В любом случае у меня договоренность с Вероникой Гордон, так что попытаюсь все-таки поймать ее. – Опустившись на корточки, он оказывается на одном уровне с Розой. У него на удивление симпатичные карие глаза. – Между прочим, я знаю в точности, что́ вы обе сделали.

– Мы нашли ребенка и взяли его на воспитание, – отвечает Роза. Она слышит свой дрожащий старушечий голос. – Вот и все, что мы сделали.

– Угу.

Псих вскакивает на ноги и исчезает в толпе.

– Не падать! – с восторгом вскрикивает девочка, когда Роза задевает локтем поднос с красками.

Поднос летит вверх, и розовая краска вместе с золотой выплескиваются на тепло укутанные ножки малышки.

* * *

Рон не вполне понимает, чем ему заняться. Что он обычно делал на праздновании Годовщины, когда Марджи тоже была здесь? Он не помнит. Много лет назад, когда дети были маленькими, он всегда жарил сосиски на гриле. Тогда Годовщину отмечали не с таким размахом, но ему кажется, что в семидесятые было больше веселья. Они вместе с Саймоном, мужем Лауры, бывало, готовили сотни сосисок, засовывали их в булочки с помидорами, салатом и соусом чатни, приготовленным Марджи. Угощение получалось на славу! А потом они пили много пива и слонялись без дела. Марджи как полоумная бегала взад-вперед, стараясь угодить Конни, а Лаура прохаживалась вокруг с вызывающим видом, покуривая сигареты. Рон, бывало, поддразнивал Марджи, а Саймон говорил Лауре: «Помогла бы сестре, вон как бедняжка зашивается». Но Лаура обычно игнорировала мужа и, откинув голову назад, выпускала кольца дыма. Рон еще думал тогда: «Хорошо, что моя Марджи не такая». Он был уверен, что Лаура совершенно не любит Саймона. Тем более неожиданной оказалась реакция Лауры, когда муж бросил ее и сбежал с медсестрой. Казалось, она так и не смогла с этим смириться, и с каждым годом горькие складки у рта прорезывались все глубже. Когда Саймон ушел от жены, Рон скучал без него, втайне воспринимая поступок бывшего свояка как предательство: хорош гусь, отправился искать лучшей доли.

В те времена все было по-другому. Когда на острове было больше мужиков, жизнь казалась более нормальной. Он скучает также по своему покойному тестю, отцу Марджи и Лауры. Старый добрый Нэт, неизменно дружелюбный и смотревший на вещи просто. И разумеется, Рон тоскует по Джимми. Тот обладал более сложным взглядом на мир. Иногда такое сказанет, что поневоле призадумаешься. А теперь Рон остался на Скрибли-Гам в одиночестве. Кэллум не в счет – вон он там, на сцене, дергает за струны какой-то громадной гитары – ну настоящий придурок. Рон не доверяет мужчинам, играющим на музыкальных инструментах, за исключением ударных.

Не то чтобы остров без мужчин пришел в упадок. Рон бесцельно бредет по главной улице, наблюдая за гостями, которые с довольным видом жуют всякие лакомства, ждут, когда им погадают на картах Таро, раскошеливаются на фотографии с младенцем Манро (Энигма улыбается в камеру с видом королевской особы). А ведь весь сегодняшний праздник от начала и до конца организован его женой. Несколько недель назад Рон участвовал в некоем мероприятии по продвижению новых товаров на рынок, и подготовкой там занималась блондинка в деловом костюме, представившаяся ему как специалист по менеджменту. Она поминутно открывала и закрывала мобильник, с озабоченным и важным видом запуская в волосы пальцы с длинными ногтями. То мероприятие было гораздо меньшего масштаба, с меньшим количеством участников, но там то и дело возникали всяческие косяки. А вот Марджи, у которой нет никакого специального образования (если не считать того, что после школы она окончила годичные курсы секретарей), успешно руководила персоналом, подготовила угощение и музыкальное оборудование – и все это спокойно, толково, без всякой суеты.

Внезапно Рон чувствует прилив гордости. Дипломированным менеджерам есть чему поучиться у его жены.

Рон отрывается от созерцания представления, которое дает глотатель огня. Это местный садовник. Парень немного туповат, но, без сомнения, нравится женщинам. Хорошо сложен. Небось не вылезает из тренажерного зала. Рон кладет ладонь себе на живот. Намечается брюшко. Он втягивает живот и расправляет плечи. Может быть, ему и самому следует пойти в спортзал? Рон вспоминает об утреннем сексе. Это было здорово. Чертовски здорово! Но такое чувство, что в постели с ним была незнакомая женщина. Ей-богу, она вела себя не как его жена. Даже не как Марджи в молодости, когда они постоянно занимались любовью. Когда дело доходило до секса, тон всегда задавал Рон, но сегодня утром… Размышляя об этом, он чувствует возбуждение и одновременно панику. Что это значит? Что, блин, вообще происходит? Тело Марджи стало каким-то другим. Более упругим и сильным. Она похудела больше, чем он предполагал. Она хорошо выглядит. Чертовски хорошо выглядит!

Рону все это не очень нравится.

А сегодня вечером, готовясь к вечеринке в этом своем клубе, Маргарет была возбужденной, нервной, взволнованной, словно шла на свидание! Она зачесала волосы назад, чтобы продемонстрировать изящные скулы, надела серьги с бриллиантами и надушилась духами, которые он купил ей в магазине дьюти-фри в Сингапуре. Рон снова спросил, можно ли ему пойти с ней, но Марджи твердо ответила, что супругов не приглашали, и ласково засмеялась. Когда жена уходила, он услышал, как у нее пропикал мобильник, – видимо, пришло сообщение.

Если какой-то другой мужчина прикасался к телу его жены, то он… то он…

– Папа! А почему у тебя такой испуганный вид?

Это Вероника, оживленная и нарядная.

– Вероника! – Ага, сейчас он все выяснит. Рон хватает дочь за руку. – Скажи, ты посылаешь маме эсэмэски? Утром отправляла ей что-нибудь?

Вероника закатывает глаза:

– Нет, папа! Ты что, забыл, у меня вообще нет сотового? Я принципиально против мобильников. Точно установлено, что они вызывают рак мозга. Я читала научные исследования. Но это специально скрывают от потребителей, потому что иначе компании лишатся сверхприбылей. Совсем как в случае с табачными изделиями. Я уже говорила тебе об этом раньше. Но ты же вечно меня не слушаешь. Послушай, папа, у меня есть для тебя новость. Познакомься с моей подругой Одри. Моей возлюбленной Одри.