Эффект кобры - Мария Лован

так сладко спящую в объятиях Кая.

Айк был из тех людей, кто видел других насквозь: их сомнения, терзания, самобичевание. Оттого ему не составило труда прочесть поведение Рейчел, к тому же такое несвойственное ей в обычной жизни. Именно поэтому он давал этой глупой девчонке шанс уйти, но она так опрометчиво отказалась и решила кинуться в пекло.

— Я сохраню ваши жизни, — Айк оперся одной рукой в бок. — Дам нужные указания своим ребятам, а ты можешь остаться здесь, так безопасней.

Она что-то буркнула в ответ. Потом грустно посмотрела на пол и встала как вкопанная, даже не моргая. Только так она могла контролировать свои слезы. Рейчел вновь стало плохо, точно так же, как и в амбаре, но на этот раз ее тело коснулось земли, столкнувшись коленями с деревом глухим звуком.

— Эй, ты как? — Айк подлетел к ней, пытаясь помочь встать.

— Не желать умереть — не ошибка, — заверещала она, не обращая внимания на человека рядом, повторив его же слова. — Не ошибка! — вторила она, пытаясь оправдаться перед самой собой.

33 глава

Я нервно металась, гоняя беспокойные мысли в голове. Тонкий подол платья развевался от колючего ветра; я обхватила плечи, крепче прижала ткань кофты к телу, позже совсем перестав чувствовать собственные колени.

Кай появился мрачнее тучи, его кожа лица побледнела, темные круги под глазами очертили холодный оттенок глаз. Мне было страшно смотреть на него. Если бы причиной этих опасений служил только внешний вид, сейчас бы не пришлось грустить так сильно. Его шаг замедлился, а после он вовсе остановился. Ноги Кая стояли смирно, будто ровняясь в построении, тяжелые ботинки увязли в мягкой грязи.

Мы друг напротив друга, окруженные безмолвием.

— Валери, — он произнес мое имя, но дальше не последовало и буквы. Его серый взгляд, наполненный сожалением, бесстрастно смотрел на меня, рассекая воздух ресницами.

Невыносимо видеть его таким.

— Иди сюда, — я раскрыла руки для объятий, но он не торопился.

— Пойдем в дом, — едва проговорив, ответил он.

Парень подошел, небрежно соприкоснулся с моей ладонью, неуклюже переплетая наши пальцы. Так приятно держать его за руку, она теплая, но влажная. Будь это кто-то другой, я бы разомкнула этот «сердечный замочек», но не с ним.

Кай неторопливо потянул меня за собой, я последовала шаг в шаг. Мне больше не требовались слова, уговоры или же другие указания, которыми принято манить. Тишина стала для нас чем-то большим в этот момент, даже высокопарные слова в своей громогласности не смогут заглушить песнь спокойствия.

Ступеньки треснули ржавым скрипом, дверь захлопнулась не менее неприятно. Но все эти мелочи так неважны.

Он рядом, крепко держит и даже не собирается отпускать. Кай коснулся моей щеки, я прикрыла веки, как кошка, ласкаясь о его огрубевшую кожу.

— Твои руки, как кора дерева, но даже самый нежный бархат не касается так приятно, как ты.

— Откуда ты знаешь, какой на ощупь бархат? У официантов, кажется, скудная зарплата, а деньги с боев на подобное ты не тратила.

— Ты, как всегда, тактичен, — это замечание вызвало у меня легкую ухмылку, его несвоевременная прямолинейность казалась такой родной и знакомой, что я начинала скучать по совместным поездкам на машине сильнее прежнего.

Он часто ляпал подобное в свойственной манере, кажется, даже не задумываясь, может ли это прозвучать обидно.

— Я хочу поцеловать тебя, — решительно выдал соседушка, а я не могла поверить собственным ушам, готовясь заставить его повторить, только этого не потребовалось. Он опередил, произнеся желание вновь. — Я хочу поцеловать, — чуть слышно на этот раз.

— Тебя никто не останавливает, — ответила я, хотя взгляд Кая словно говорил об обратном.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь за все? — отозвался он, вовлекая меня в долгожданный поцелуй.

Мужские губы жадно касались моих, руки смело притягивали за талию, я прикрыла глаза, полностью поддавшись «змеиному» искушению. Кай коротко коснулся моих ключиц, шеи и робко чмокнул в висок, после чего крепко прижал к своей груди. Я почувствовала вибрацию от его грудной клетки. Медленно подняла глаза, заведя за ухо выпавший темный локон и пытаясь не спугнуть рвущихся наружу демонов Кая, смахнула одну единственную слезу с его ресниц. Парень разомкнул веки и нарочито окинул меня серебряным блеском. Я обвила руками его шею, невинно улыбнулась, пытаясь притвориться, что все хорошо. Что нет ничего и никого, кроме нас сегодняшних. Что завтра обязательно наступит и будет гораздо лучше предыдущего дня!

Мы сели на диван, не размыкая пальцев рук. Кай несмело опустил голову мне на плечо, я кротко коснулась его уха подушечками пальцев, проведя легкую линию до подбородка. Он тяжело выдохнул, еще крепче сжав мою ладонь.

В его глазах я видела страх и боль, которые он тщетно пытался скрыть. Глупец, до сих пор не понял, что передо мной не следует храбриться. Лишь его боль мне может нанести поистине неизлечимые раны, а не информация, которую все вокруг пытаются спрятать.

— Один человек сказал мне когда-то, что плохие парни не достойны любить. Они лишь портят жизнь хорошим людям, заставляя тех становиться испорченными. До определенной поры я считал это бредом алкоголика, но, похоже, в этом есть смысл.

Кай безразлично смотрел в пустоту, едва ли он говорил со мной, скорее это походило на размышления вслух.

— Это признание? — не верю в то, что сказала. Дурья башка! Конечно, он говорил не обо мне. Все его родные, которых он горячо любил, попадали под удушающую вереницу событий, а он не мог это остановить, что только заставляло травиться собственными домыслами и клеймить себя за происходящее.

— Скорее предупреждение о том, что тебя поджидает. С этим уже столкнулись мои близкие, — ровно ответил он, подтверждая тем самым мои догадки. — Валери, я устал, — Кай сдавался, складывал оружие и признавал поражение высказанными словами. — Я так устал. Когда пришлось уехать, я полагал, что больше никогда не свяжусь с этим, а теперь я тут. Отвечаю за жизни десятков человек и строю из себя лидера под стать отцу, — неестественно захохотал он. — Только отец поистине был «белой коброй», ему даже не приходилось показывать свое доминантное положение — люди сразу же пригибались… Я же никто, ни черта не понимаю и не знаю. Полагаюсь на удачу, будто маленький мальчишка, верящий в сказки.

— Сомневаться — это нормально, — я коротко вдохнула и сразу выдохнула. — Чтобы быть лидером, необязательно становиться похожим на кого-то. Вы тут день и ночь твердите, что не стремитесь к повторению кошмарного прошлого, тогда, может, и не стоит копировать поступки людей, которые как раз